Он еще отомстит
Шрифт:
— Мне говорили, что он был мозговым центром одного или двух крупных дел в Лондонском регионе. Например, ограбления в аэропорту Кнавесмир. Он здесь проделывал что-нибудь такое?
— Нет, насколько я знаю, но мне кажется, что нечто подобное назревает. Заходили к нам какие-то странные посетители.
— А что насчет «Фламинго»? Там идет честная игра?
— Да, вроде. — Она сняла чемодан со шкафа. — У нас же самая избранная публика города.
— А у вас случайно нет ключа от казино?
— Конечно, от
— А какими еще делишками занимается Вернон?
— Букмекерские конторы.
— Мне хотелось бы знать о чем-то менее легальном.
— Это нетрудно. У него винный завод на Йорк-роуд. Мебельная фабрика Гибсона, так написано, но это только прикрытие. Он снабжает все клубы в северной части страны.
— Откуда он получает спиртное прежде всего?
— Можете только догадываться, как и я. Откуда-то издалека, на грузовиках, которые потихоньку сворачивают сюда. Кое-что производят на месте. Он делает хорошие деньги.
— Но все-таки большую часть во «Фламинго»?
Она застегнула пряжку на одном чемодане и сняла другой.
— Конечно, уж куда больше, чем тысяча фунтов. Без «Фламинго» он — ничто. Старается возместить то, что потерял в Лондоне, говорят, много.
— А что насчет букмекерских контор?
— Они работают каждый день, используя наличные, которые он получает за предыдущую ночь во «Фламинго». Он до сих пор еще не встал как следует на ноги.
— Значит, все крутится вокруг «Фламинго»?
— Да, пожалуй, можно так сказать. — Она вдруг нахмурилась. — А зачем вам все это?
— Не берите в голову, теперь вам нужно думать совсем о другом. — Он посмотрел на часы. — Нам надо двигаться. Осталось полчаса, чтобы добраться до аэропорта.
Заведение «Булл и Белл» находилось недалеко от рынка в грязном, сумрачном, мощенном булыжником переулке, который получил имя от этой самой пивной, стоявшей здесь уже более двух сотен лет. Рядом со входом в это укромное местечко живописно примостились переполненные мусорные баки и высилась целая груда пустых упаковочных ящиков.
Под моросящим дождиком у стены сидел на корточках старик, одетый в старую армейскую шинель, с бутылкой пива в одной руке и сандвичем в другой. Его длинные волосы и борода давно не знали расчески.
Дверь открылась, и в проеме показался бармен с ведром — здоровенный детина в белом фартуке и с длинными бакенбардами на бесстрастном, внушающем страх лице. Он вылил ведро помоев прямо на мостовую и с отвращением посмотрел на старика:
— Ты все еще здесь, Моряк? Святые небеса, сколько ты еще будешь тут околачиваться?
— Иди, Гарри, — ответил старик хриплым голосом. — Я ведь не делаю ничего плохого, разве не так?
Бармен ушел обратно, и Моряк поднес было бутылку
Его рука опустилась в карман, а когда появилась снова, в ней оказался банкнот в один фунт стерлингов.
— Вы знаете Макса Вернона? — спросил он.
Моряк кивнул.
— Он там?
— В пивной, господин.
— Очень вам признателен.
Мужчина бросил банкнот ему на колени и вошел в дверь.
Моряк подождал всего одно мгновение, вскочил на ноги, приоткрыл дверь на дюйм или два и заглянул внутрь.
Пивная «Булл и Белл» делала девяносто пять процентов выручки по вечерам. Макс Вернон захаживал сюда в это время, потому что хотел прибрать к рукам заведение, весьма удобное в некотором смысле для его дел.
Он сидел на высоком стуле перед баром, доедая сандвич с ростбифом, а перед ним стояла пинта горького пива. Карвер со Стрэттоном праздно торчали у окна, лениво перекидываясь словами.
Карвер первым заметил Крейга, который стоял в дверях.
— Христос Всемогущий! — воскликнул он, и потом наступило долгое молчание.
Крейг прошел в пивную и несколько задержался у бара в трех или четырех футах от Вернона.
— Так вот вы где, Вернон. А знаете, вы из тех, кого не так легко найти. Я вас уже повсюду искал.
— Мое имя внесено в телефонный справочник, полковник, — холодно ответил Вернон.
— Но, боюсь, телефонный разговор — это совсем не то, что мне нужно, — ответил Крейг. — Я рассчитываю на приватный разговор, с глазу на глаз.
Он взглянул на Карвера и Стрэттона, и Вернон пожал плечами:
— Вы ничего не можете сказать мне такого, чего бы этим двоим нельзя было услышать. Присаживайтесь.
Крейг вынул сигарету из портсигара из свиной кожи и аккуратно ее раскурил.
— Полагаю, вам интересно, почему Моника Грей не вышла на работу. Она передала мне записку для вас.
— Где она сейчас?
— Боюсь, что вам придется в будущем обходиться без нее. — Крейг выпустил в потолок длинную струю дыма. — Да, у нас был очень полезный разговор, в котором она многое мне открыла, а потом я посадил ее в самолет с билетом первого класса и отправил очень далеко, туда, где она может забыть, что знала когда-то человека по имени Макс Вернон.
— Что это такое? — спросил Вернон. — Объявление войны?
— Войны насмерть, — с приятностью ответил Крейг. — Прежде всего я намерен разрушить все, что вы строите, Вернон. А потом, когда буду полностью готов, уничтожу вас.