Он такой один
Шрифт:
Я изумленно посмотрела на Архангельского. В его серых глазах было что-то такое, что напоминало предгрозовое мрачное небо. Что-то, от чего хотелось спрятаться или наоборот броситься делать, что велено в надежде, что гроза пройдет мимо тебя. А может, это у меня просто от волнения разыгралось воображение?! А на самом деле передо мной сидит пресыщенный всеобщим обожанием обычный хамоватый сноб. Наверное мои мысли отразились на лице со всеми знаками препинания, потому что Архангельский чуть сощурился и холодно спросил:
— Что
Мне было что ему ответить, но я все же повернулась к Ане и… не увидела ее. Куда она исчезла? В подсобку сбежала?
— Русский язык неродной? Принеси как обычно.
То поднос за меня носит на виду у всех в столовке, то сидит как барин перед крепостной, когда мы вдвоем. Я с ума с ним сойду к концу года, если выживу, конечно.
— Да не знаю я как обычно! Я всего два часа здесь как работаю. Скажи сам, чего тебе нужно. И вообще, у нас самообслуживание. Бери сам с витрины.
Я боялась, что Архангельский сейчас разозлится и тогда гроза точно обрушится на мою несчастную голову. Но вместо того, чтобы ругаться, парень почему-то развеселился. И смотрел на меня с любопытством. Раньше такого не было.
— Я устал, принеси сама.
Спокойно, Алена, тебе нужна работа. Вспомни, что тебе его фанатки устроили, а эта Аня явно из их числа.
— Хорошо. Что значит, «как обычно». Что ты ешь?
В ответ он прикрыл глаза и молча вытянул свои длинные ноги вперед, да так, что сесть на кожаный диванчик напротив и не споткнуться о белые кроссовки Архангельского было просто невозможно.
Тишина. Серьезно?! Я беспомощно таращилась на его безмятежное лицо. Похоже, кое-кто решил поспать.
Ладно. Черт с тобой! Я подошла к открытым витринам и оглядела оставшиеся коробки с едой. Не сказать, чтобы выбор был богатый. Глаз зацепился за овощные палочки в прозрачном пластиковом стакане — огурцы, сельдерей и морковка.
Вот их пусть и ест!
— Приятного!
От моего громкого возгласа Архангельский вздрогнул и открыл глаза. Я с легким злорадством наблюдала, как она удивленно нахмурился.
— Это что?
— Еда, разумеется.
— Я это не заказывал. Унеси обратно!
Мне пришлось досчитать до трех про себя, чтобы ответить спокойно.
— Так ты не сказал, что ты хочешь. Скажи и я принесу.
— Как обычно.
Да он издевается просто! Привык, наверное, что перед ним все прыгают от радости! Я излишне резко схватила со стола стаканчик с овощными палочками и отнесла его на витрину.
Ну и что ему принести? К Ане за помощью идти не хотелась — раз она до сих пор сидит в подсобке с телефоном, значит, серьезное что-то. Мне нужно самой все разрулить.
Бейглы с индейкой и говядиной, роллы с лососем и огурцом, потом еще супы…
— Уверена, что тебе нужно здесь работать?
Теперь уже пришла моя очередь вздрагивать от неожиданности. Я не заметила
— В смысле? Нормальная работа.
И какое тебе дело?
— Сегодня здесь тихо, но бывает по-разному. И не у всех стальные нервы как у Ани.
Я медленно повернулась к парню.
— Так это типа проверка была? Поэтому ты меня гонял туда-сюда? Какого, а?!
— Я не психолог, но скажу, что эта работа тебе не подходит.
Он потянулся рукой к витрине и взял «Цезарь» и два бейгла с индейкой. А потом спокойно пошел за свой стол. А я так и осталась стоять у витрины.
Из подсобки выглянула обеспокоенная Аня. Она нервно крутила пальцами свои русые волосы, а тонкие губы выглядели неестественно ярко. Похоже, искусанные до крови.
— Ребят, у вас все в порядке?
За нас ответил Архангельский.
— В норме.
— Отлично. Илюх, я тебя потом рассчитаю, ладно? Дождешься меня, да? Ален, мне минут на десять надо срочно отойти, я недалеко буду.
Аня снимая на ходу фартук, выбежала из кафетерия в чем была — в легком пуловере и светлых брюках. Похоже, у нее и правда, что-то случилось.
Архангельский молча встал из-за стола и подойдя к входной двери, перевернул вывеску. Теперь со стороны было видно, что у нас «закрыто». А потом Илья защелкнул металлический замок на двери.
Вот теперь мы точно остались с ним вдвоем.
— А если, кто придет и постучиться? Слушай, мы должны работать еще пятнадцать минут.
Взгляд серых глаз был таким, словно я сморозила глупость.
— Если сюда кто-то придет, ты сможешь обслужить?
Я замотала головой, признавая очевидное.
— Ну и все тогда.
Мне было страшновато оказаться с ним наедине. Но если того же Князева я читала как книгу, неинтересную, но понятную, то от Архангельского я не знала, что ждать. Вообще не представляла, что у него в голове, о чем он думает, что чувствует. И почему до меня стал сейчас докапываться? Чего он от меня хочет-то?!
Избыток эмоций нужно деть куда, и я, стараясь не обращать внимания на единственного посетителя кафетерия, пошла дальше протирать столы. Жаль, места мало совсем, минут через пять я оглянулась по сторонам, раздумывая, чем бы еще заняться.
— Посиди со мной.
Я подумала, что ослышалась, ну не мог же он…
— Что?
Илья смотрел прямо без улыбки и легкой лени в глазах. Спокойный, сосредоточенный и четкий. Такие люди всегда знают, чего хотят.
— Садись.
Он кивнул на диванчик напротив себя, явно уверенный, что и правда к нему подойду.
И ведь подошла и села! Но не потому что он хотел, а потому что сама хотела у него спросить.
— Что тебе нужно от меня? Что вам с Князевым от меня нужно?! Не вмешивайте меня в свои разборки!