Они выбрали ночь
Шрифт:
Люси дернулась, пытаясь удержать равновесие, и в эту самую секунду симптомы болезни повторились. Сначала перед глазами возникла серая пелена, состоящая из миллиона крохотных букашек. Тело опутала мелкая дрожь, и мир заиграл совсем иными насыщенными ярко-красными и рыжими красками. Но изменились не только цвета, звуки, наполнившие город - стали далекими, чужыми.
Люси слышала завывание, стоны, хруст, детский плач и еще кучу непонятных шумов. Обхватив себя руками, она забилась в угол напуганной птахой и, закрыв глаза, стала молиться. По щекам текли слезы, и ей не хватало воздуха, а голоса становились все громче и громче, проникая
Не выдержав Люси застонала, чувствуя, как носом идет кровь. Не выдержав напряжения, она открыла глаза. Мир стал алым, словно Прентвиль охватило безудержное пламя. С улицы повеяло жаром и девушка не в силах терпеть, дернув за ручку, оказалась на мостовой.
Толпа исчезла. Город словно вымер. Даже возница и тот растворился в ярком мареве, забрав с собой лошадей. Но главное, что пропал злостный старикашка, сыплющий жуткими проклятиями. Люси сделала острожный шаг и остановилась.
Прентвиль сильно изменился. Крыши домов покрывал налет пепла, а пустые глазницы окон с укоризной взирали на девушку, которой удалось избежать ужасного бедствия.
Густые клубы дыма медленно тянулись с запада, оттуда, где располагалось Старое кладбище и именно оттуда слышались душераздирающие стоны сотни, а может быть тысячи горожан.
Ослабив верхнюю пуговицу, Люси втянула носом горячий воздух.
То, что предстало перед ней - не могло быть правдой. Сон, наваждение, виденье - что угодно, но только не утопическая реальность. Город просто не мог сгореть так быстро, за пару секунд, обойдя стороной эту улицу и не зацепив остановившийся посередине перекрестка кэб.
– Ау, кто-нибудь...
– позвала Люси осипшим голосом. Кровотечение остановилось, но ребра еще отзывались ноющей болью.
Сначала была тишина. Ни голос, ни стона. И лишь через пару минут, город откликнулся завыванием ветра и потрескиванием затухающего костра.
Слезы высохли мгновенно, когда, свернув за угол, она увидела трупы тех самых горожан, что недавно пытались взять штурмом кэб. Они лежали небрежно сваленные в кучу, будто стопка дров. Люси сразу узнала бородатого пророка, который едва не отгрыз ей руку, шепча на ухо ужасные предостережения. Он лежал, на самом верху, свесив голову вниз - будто до последнего старался покинуть своих соседей по несчастью.
Теперь лицо старика стало еще ужаснее - обугленное, размазанное как кусок грязи, оно напоминало окаменевшую маску.
Приблизившись, Люси застыла, не решаясь приблизиться. Странное предчувствие не покидало ее ни на секунду. Мертвецы словно специально затаились, решив подкараулить свою жертву - схватить ее и выпить всю кровь без остатка.
Но любопытство взяло верх. Люси оказалась совсем близко. Она протянула руку и цепкая, обугленная рука коснулась ее запястья.
Девушка взвизгнула. Старик ожил. Белые глазницы, будто у жареной рыбы с интересом взирали на Люси. Резко покрутив головой, мертвец сполз с кучи трупов и попытался притянуть девушку к себе, но та и не думала так легко сдаваться. Попятившись назад, она едва не поскользнулась на горячих головешках - что-то натянулось, старик захрипел и лопнул как мыльный пузырь.
Оказавшись на земле, Люси едва сдерживая нарастающий страх, попробовала ползти, но у нее ничего не вышло. Она зажмурилась и затихла.
Когда девушка открыла глаза, старик все еще держал ее за руку. Костлявые пальцы
Над крышами дальних домов, с севера, там, где как показалось Люси, располагался Парк Откровений, повалил смоляной дым и огромная клякса, стала медленно окутывать город. Переведя взгляд на своего пленителя Люси сжалась, обомлев от ужаса. Глаза старика были открыты и, не моргая, с интересом изучали напуганную девушку.
– Что тебе надо от меня?!
– из последних сил спросила она, и мертвец ответил.
– Беги, беги без оглядки, так сильно, как только можешь, если хочешь спасти свою душу, иначе у тебя не будет второго шанса. Проклятый, тот, что правит своими бездушными жертвами, ищет тебя. Беги! Если не успеешь, то погубишь всех...всех, кто тебя окружает, - свободная рука старика указала на кучу мертвецов.
Тело покойного обмякло, и Люси дернулась, как только могла. Раздался треск, и рука освободилась, а тонкие пальцы разлетелись, точно трухлявые ветки.
Закрыв лицо руками, она хотела плакать, реветь без остановки, чтобы избиваться от кошмарного наваждения. Но у нее ничего не вышло. Не осталось сил.
В следующие секунды ее мольбы, видимо, достигли небес и Всеединый смилостивился. Услышав многоголосье горожан, Люси вырвалась из заколдованного круга собственных кошмаров. Она снова находилась в кэбе, а за дверью повозки продолжала течь, привычная, слегка взволнованная жизнь.
Прентвиль бурлил, источая проклятия и угрозы, и только слепец не мог заметить этих перемен, от которых по коже бежали мурашки, и тело охватывал тревожный холодок.
Цокая каблучками по мостовой, Люси то и дело окидывала взглядом прохожих, и каждый раз вздрагивала, кривясь, опуская взгляд. Бросив кэб, она поспешила к Старому кладбищу, в нетерпении поделиться всем произошедшим с констеблем. Он поймет, и успокоит ее, развеяв тревожные сомнения. Да, она непременно должна ему все рассказать; это может помочь, и болезнь обязательно отступит, перестав мучить ее немыслимыми кошмарами.
Выбрав широкую, людную улицу, она не планировала торопиться, но когда поравнялась с одной пожилой парой - все изменилось. Болезнь вновь начал прогрессировать, и симптомы усилились в разы. Милые и благочестивые лица, окружающие ее, исказились, будто отражения в потревоженной дождем речной гладе. Люди предстали перед Люси небывалыми уродами, способными напугать даже самого отчаянного смельчака. Лица вытянулись, и покрылись жирными волдырями, ноги увеличились, напомнив, огромные лапища. Отвернувшись, она столкнулась с лицом полного, словно винная бочка господина, лоб которого был усыпан крупными шишками. Незнакомец улыбнулся, разинул рот. Но девушка так и не услышала слов, вместо этого наружу вырвался длинный раздвоенный змеиный язык.
Люси кинулась прочь. Ноги сами несли ее вперед, не различая дороги. Только чем быстрее она бежала, тем чаще ей по пути попадались уродцы, которые, скалясь, приветствовали напуганную девушку.
– Идите прочь! Отстаньте!
Она забежала в подворотню и, прижавшись к стене, затаилась. Каменная кладь была на удивление теплой, будто Люси попала в самый центр недавнего пожарища. Обернувшись, она нервно ощупала стену - та оказалась холодной и влажной. Ложное ощущение заставило девушку насторожиться.