Оно
Шрифт:
Глава 10. ВОЗВРАЩЕНИЕ
1
Билл Денбро берет такси
Телефон звонил, вырывая его из сна, но потом он снова засыпал. Он спал слишком крепко – без снов. Не открывая глаз, он схватил трубку, проснувшись лишь наполовину. Его пальцы скользнули по телефонному диску, он смутно предполагал, что это звонит из Дерри Майк Хэнлон, настаивая, чтобы он вспомнил свою клятву и вернулся. Билл с трудом разлепил один глаз и потянулся за трубкой. Она упала на стол, и он схватил ее, открывая
– Алло?
– Билл? – это был голос Майка. Да это был он. Странно, что еще на прошлой неделе он даже не вспоминал Майка, а сейчас ему было достаточно услышать одно слово, и он узнал его. Довольно забавно, но как-то зловеще забавно...
– Майк!
– Разбудил?
– Да, ничего. Все приехали?
– Все, за исключением Стэна Уриса, – сказал Майк. В его голосе было нечто такое, чего Билл не мог понять.
– Бев приехала последней, вчера, поздно вечером.
– Почему ты говоришь, последней, Стэн, возможно, заявится сегодня.
– Билл, Стэн умер.
– Что? Как? Что-то с самолетом?
– Ничего подобного, – сказал Майк. – Если ты не против, давай подождем с объяснениями, пока не соберемся все вместе. Будет лучше, если я всем скажу одновременно.
– Это как-то связано?..
– Думаю, да, – Майк тяжело задышал. – Уверен, что так. Билл опять почувствовал необъяснимую тяжесть в сердце. Было ли это что-то, что постоянно носишь в своем сердце, не сознавая и не думая об этом? А может, это было предвкушение того неизбежного, что называется собственной смертью? Он достал сигарету, закурил ее и погасил спичку.
– Ты видел кого-нибудь из наших?
– Нет еще, только разговаривал по телефону.
– Ладно, – сказал Билл. – Где мы встречаемся?
– Ты помнишь, где находился старый чугунный завод?
– Да, на Пасчср-роуд.
– Ты отстал от жизни, сейчас это Молл-роуд. Там находится третий по величине универмаг в нашем штате. 48 различных торговцев под одной крышей для вашего удобства.
– Звучит очень пппо-американски.
– Билл.., с тобой все в порядке?
– Да, – сказал он, но сердце стало биться в два раза быстрее обычного, сигарета догорела до фильтра и жгла ему пальцы. Он стал заикаться. Майк услышал это. Они замолчали, а потом Майк сказал:
– Тут же, за прогулочной площадкой магазина, есть ресторан под названием «Восточный Нефрит». У них есть отдельные кабинеты для вечеринок. Вчера я заказал один на целый день, если мы захотим.
– Ты думаешь, это займет так много времени?
– Не знаю.
– Таксист будет знать, как добраться туда?
– Я уверен.
– Отлично, – сказал Билл, записывая название ресторана на блокноте рядом с телефоном. – Почему ты решил там?
– Потому что он новый, я думаю, – сказал Майк медленно. – Он напоминает... Я не знаю...
– Нейтральная почва? – предположил Билл.
– Да, полагаю, что так.
– Хорошая кухня?
– Я не знаю, – сказал Майк. – Как у тебя аппетит? Билл выдохнул дым, полусмеясь, полукашляя.
– Не очень, старина.
– Да, – сказал Майк, – я чувствую.
– До встречи в полдень?
– После часа, я думаю. Нужно дать Беверли поспать. Билл затянулся сигаретой.
– Она
– Поговорим обо всем вместе.
– Как на том вечере встречи выпускников средней школы через десять лет, да? Пришли посмотреть, кто стал толстым, кто лысым, у кого дети? Ддда?
– Хорошо бы, если так, – сказал Майк.
– Да, хорошо бы, Мики, мне тоже этого хотелось бы.
Он повесил трубку, принял душ, постояв под ним довольно долго; и заказал завтрак, до которого едва дотронулся. Аппетита у него не было вовсе.
Билл набрал номер телефона Главного диспетчерского пункта Компании такси и попросил заехать за ним без четверти час, рассчитывая, что 15 минут вполне достаточно, чтобы добраться до Пасчер-роуд (он обнаружил, даже увидя эту прогулочную площадку, что не может думать о ней, как о Молл-роуд), но не учел при этом, что время будет обеденное – час пик., и что Дерри сильно разросся.
В 1958 году это был уже немалый городишко – около 30 тысяч жителей в черте города и тысяч около семи в пригородах.
Сейчас городок превратился в сити – небольшой сити по стандартам Лондона или Нью-Йорка, но порядочный по стандартам штата Мэн, где самым большим городом был Портленд, который мог похвастать своими 300 тысячами населения.
Такси медленно ехало по Мейн-стрит, (сейчас мы проезжаем мимо Канала, -подумал Билл, – его не видно, но он течет там, в темноте). Затем они повернули к центру. Он предвидел, что здесь многое изменилось, но мысли об этом сопровождались глубокой тревогой, которой он не ожидал. Он помнил свое детство здесь, как страшное, нервозное время.., не только из-за лета 58-го года, когда они семеро встретились лицом к лицу с этим ужасом, но и из-за смерти Джорджа, из-за той страшной глубокой депрессии, в какую впали его родители, из-за постоянных насмешек над его заиканием. Бауэре, Хаггинс и Крисе постоянно подкалывали его после драки в Барренсе.
(Бауэре, и Хаггинс, и Крисе, о. Боже! Бауэре, и Хаггинс, и Крисе) И еще он думал о том, что Дерри был холоден, что здесь было трудно, Дерри не было никакого дела до того, живы они или нет, даже если бы они победили Клоуна Пеннивайза. Люди Дерри жили с этим Пеннивайзом во всех его обличьях, свыклись с ним, и пусть это было похоже на безумие, они научились даже понимать его, нуждаться в нем. Любить его? Может быть, даже и так.
Тогда почему же эта тревога?
Быть может, потому, что изменения в городе вызвали у него уныние. Или потому, что Дерри показался ему не таким значительным, как раньше, он как бы потерял свое лицо для него.
Театр «Бижу»исчез, вместо него была стоянка. Магазин Обуви и Кафе Бэллей Ланч, по соседству с театром, тоже исчезли. На этом месте построили филиал Северного Национального Банка со световым табло наверху, показывающим время и температуру по шкале Фаренгейта и Цельсия. Центральной аптеки, прибежища мистера Кина, там, где Билл когда-то покупал противоастматическое лекарство для Эдди, тоже не существовало. Аллея Ричардса стала каким-то странным гибридом под названием «минимол». Когда такси остановилось у светофора, Билл увидел магазин пластинок, продуктовый магазин и магазин игрушек, в котором продавалось «ВСЕ ДЛЯ ПОДЗЕМЕЛЬЯ И ДРАКОНОВ».