Опасная работа
Шрифт:
С горем пополам напустив на себя подчеркнутую серьезность, я с достоинством вплыла в приемную директора по персоналу, машинально отметила уютную, располагающую обстановку и искренне улыбнулась в ответ на приветственную улыбку девушки-секретаря.
–Приносим свои извинения, селекторное совещание с регионами немного затянулось… Шкаф для верхней одежды справа от вас. Присаживайтесь, пожалуйста – секретарь жестом указала мне на стильный кожаный диванчик насыщенного бордового оттенка, – хотите кофе?
–Нет, спасибо, – отказалась я, краем глаза поглядывая на ведущую в кабинет главного кадровика «Весты» дверь и все сильнее ощущая нарастающее волнение. Таблички с фамилией эйчара в поле зрения, к сожалению, так и не обнаружилось, а отвлекать вопросами поглощенную сосредоточенным изучением документов секретаршу я посчитала по меньшей мере невежливым. Таким образом, с равной долей вероятности за дверью меня могла встретить как жестоко страдающая от ранней менопаузы мегера, не гнушающаяся классическими приемами энергетического вампиризма, так и юная выпускница психологического факультета, получившая должность благодаря папиным связям, и теперь толком не представляющая, что с ней делать. Но ради этой должности я готова была мужественно вытерпеть даже самые изощренные издевательства со стороны кадровой службы, потому что работа в «Весте» открывала для меня поистине блестящие перспективы. Косметический гигант стремительно завоевывал все новые рынки, расширял ассортимент, совершенствовал технологию, проводил агрессивную маркетинговую кампанию и активно выдавливал из ниши конкурентов. Более того, в период торговой войны с западными странами отечественный концерн пользовался колоссальной поддержкой со стороны правительства и не испытывал проблем со сбытом готовой продукции, которая по распоряжению сверху в огромных количествах закупалась на нужды госучреждений и объектов социальной сферы. Стабильная зарплата, карьерный рост, курсы повышения квалификации за счет компании, командировки в регионы – да я, если потребуется, вприсядку спляшу, только бы меня взяли!
– Вы можете зайти! – звонкий голосок секретаря заставил меня сбросить чары мечтательной задумчивости и вернуться из мира грез в реальную действительность. Я аккуратно одернула юбку, набрала в легкие побольше воздуха и решительно шагнула навстречу грандиозным профессиональным свершениям. Никакой престарелой Медузы Горгоны в кресле директора по персоналу я не увидела, также как не оправдались и мои подозрения касательно девочки-припевочки с модным психологическим образованием –поджидавший за дверью сюрприз поверг меня в абсолютную растерянность, и если бы не страх напрочь испортить первое впечатление, я бы еще долго топталась на пороге и ошеломленно хлопала ресницами. Мой потрясенный разум огненной вспышкой пронзила мысль о том, что я не имею права бездарно растратить столь уникальный шанс, и предательски ударившемуся в бега самообладанию ничего не оставалось, кроме как покорно вернуться ко мне.
–Доброе утро, Августа! Мне очень неудобно, что я заставил вас ждать в приемной, но поверьте, назначая собеседование, я и предположить не мог, что у филиалов накопилось столько нерешенных вопросов. Ах да, во всей этой суматохе я забыл представиться. Меня зовут Арсений Смолов и, вполне возможно, что я ваш будущий начальник. Как вы смотрите на то, чтобы работать в HR-департаменте под моим руководством?
Это была уже не белая полоса, а практически лестница на небо. За все время поисков работы сотрудники мужского пола интервьюировали меня лишь дважды, причем оба экземпляра имели весьма косвенное отношение к кадровой службе и не отличались изящными манерами, а весьма специфическая лексика выдавала в них типичных производственников, привыкших доходчиво объяснять рабочим суть поставленной задачи, не особо заботясь при этом о культуре речи. По сравнении с разного рода тетками, эти двое товарищей обладали только одним бесспорным преимуществом: не ходили вокруг да около, не раздавали напрасных обещаний и высказывались строго по существу. И тот, и другой сразу поняли, что командовать десятком мужиков у меня навряд ли выйдет, и без обиняков отправили восвояси, дабы я не питала бесплотных иллюзий на пустом месте. Но сидящий напротив меня человек даже близко не походил на своих вышеупомянутых коллег, которых на его фоне и кадровиками называть теперь было как-то неправильно.
Начнем с того, что Арсений Смолов был молод, красив, да еще и одет с иголочки. О подобной внешности обычно принято говорить «яркая». Глубокие карие глаза, слегка вьющиеся темные волосы, идеально подобранный галстук и удивительно приятный, располагающий тембр голоса. Ударно трудиться под началом такого директора я бы охотно согласилась даже за символический оклад, особенно после того, как наметанным взглядом заметила, что на его безымянном пальце нет обручального кольца. Однако, млеть от блаженства было рановато, и, собрав в кулак все свое хладнокровие, я лишь сдержанно кивнула и многозначительно улыбнулась кончиками губ:
– Для меня станет большой честью, если вы окажете мне доверие, господин Смолов, – честно поведала я,– а я сделаю все от меня зависящее, чтобы вас не подвести.
–Похвальный энтузиазм, Августа! –выразил одобрение мой визави и неожиданно добавил, – знаете что, мы в нашей компании придерживаемся демократического стиля управления, а от всех этих «господ» веет дореволюционными пережитками, не находите? Моя задача – не только сформировать эффективный коллектив, состоящий из прогрессивно мыслящих сотрудников, но и создать безбарьерную среду, в которой наиболее важными качествами являются профессионализм и наличие собственного мнения, а не умение заглядывать в рот начальству и слепо выполнять приказы. Закостенелые шаблоны мешают человеку развиваться и убивают в личности инициативность. Поэтому я для вас просто Арсений, а вы для меня…. Кстати, просветите темноту, как звучит уменьшительный вариант от вашего имени?
– Ава…, наверное, – неуверенно сообщила я, и чтобы сходу не прослыть мямлей, уже более твердо пояснила, – так меня называют родители.
– Ава! – по слогам повторил Смолов, будто пробуя мое имя на вкус, – великолепно! Как Ава Гарднер, да? Вы знаете, кто такая Ава Гарднер?
Вот тебе и первый краш-тест. А я-то раскатала губу… Предположим, на этот раз я выкручусь, но если в дальнейшем меня попросят навскидку перечислить всю фильмографию моей знаменитой тезки, работы в «прогрессивном коллективе» мне не видать, как своих ушей.
–Вы увлекаетесь «золотым веком Голливуда»? – виртуозно балансируя на грани фола, спросила я, и замерла в ожидании реакции Смолова. Но, похоже, я интуитивно выбрала верный путь: одновременно продемонстрировала, что я, так сказать, в теме, и проявила некоторую дерзость, свидетельствующую о смелости и независимости суждений.
–В большей степени восхищаюсь красотой и талантом актрис, – заразительно рассмеялся Арсений, и взгляд его бездонных глаз внезапно посерьезнел, -поделитесь со мной, Ава, в чем заключается ваш талант? Чем вы гордитесь?
–Я…, – не успела я приступить к многократно отрепетированному изложению обширного списка своих неотъемлемых достоинств, который я загодя составила и выучила назубок, как у меня в сумке настойчиво завибрировал мобильник. Это была катастрофа, апофеоз рассеянности, образец непредусмотрительности! Мне казалось, я все продумала, ничего не упустила, учла все подводные камни, но при этом забыла выключить телефон или хотя бы перевести звонок в беззвучный режим. Естественно, когда я принялась лихорадочно переворачивать содержимое сумки, пытаясь выудить оттуда проклятый мобильник, в соответствии с законом подлости завалившийся едва ли не за подклад, наблюдающий за разворачивающейся на его глазах сценой Смолов автоматически снизил мой персональный рейтинг сразу на десяток баллов, но зря я надеялась, что подмоченную репутацию еще можно было спасти.
–Ответьте, – мягко попросил Арсений после того, как я наконец извлекла на божий свет надрывающийся телефон и недвусмысленно вознамерилась нажать отбой.
Отлично! Зачем в поте лица корпеть над изобретением каверзных вопросов, если кандидат и сам дает повод проверить уровень его стрессоустойчивости. Ладно, прорвемся – работа мечты того стоит!
Изо всех сил стараясь не терять невозмутимости, я мельком бросила взгляд на незнакомый номер и, страстно молясь всем известным богам, чтобы дрожь в руках не выдала моего взвинченного состояния, поднесла трубку к уху.