Опасное наследство
Шрифт:
Мы идем — и люди кланяются нам; некоторые смотрят или кивают в нашем направлении, шепча что-то соседям. Тут я замечаю родителей, которые ждут нас у возвышения. Я не видела их со дня свадьбы, почти два месяца, и теперь становлюсь на колени, чтобы получить их благословение. Они поднимают и целуют меня гораздо нежнее, чем когда-либо прежде, и очень тихо обмениваются теплыми приветствиями с графом и графиней.
Потом мой отец и Пембрук, извинившись, уходят: они должны присоединиться к Тайному совету в большом зале. Они будут сопровождать короля по его прибытии.
Тут появляется лорд Гилфорд Дадли. Он кичливо приветствует нас, и я поражаюсь его высокомерию. Но где же,
— А моя сестра… она здорова? — интересуюсь я.
— Почти оправилась после лихорадки, — отвечает он, но я не успеваю ничего больше спросить, потому что раздается звук фанфар и придворные спешат выстроиться по рангу — самые знатные становятся рядом с нами у возвышения. Зал погружается в почтительное молчание, сквозь толпу к нам приближается небольшая процессия. Я выгибаю шею, чтобы увидеть короля, и вижу членов Тайного совета, которые входят в зал и занимают места рядом с нами. Однако следом вместо его величества появляется Нортумберленд, который сопровождает… Господи милостивый, он сопровождает мою сестру Джейн! Вид у нее смущенный, даже встревоженный; крохотная стройная фигурка в черном платье с высоким воротником; рыжие волосы свободно ниспадают на плечи. Я чувствую, как мать рядом со мной вся надулась от гордости. Гилфорд задумчиво смотрит на Джейн, но она его не замечает. Я вижу недоумение на лице Гарри, — вероятно, и у меня такой же изумленный вид.
Но где же король? К чему вся эта пышность и церемонии, если его здесь нет?
Нортумберленд подводит Джейн к возвышению. Члены Тайного совета кланяются, когда она проходит, и вдруг все присутствующие тоже начинают отвешивать ей поклоны. Я настолько ошарашена, что следую примеру остальных, только получив болезненный щипок от матери.
На бледном лице Джейн написан испуг. Бедняжку всю буквально трясет, когда герцог помогает ей подняться на возвышение. Да и там она стоит, явно смущаясь. Я не сомневаюсь, что моя сестренка предпочла бы сейчас оказаться где-нибудь в другом месте. Она, кажется, не видит никого из нас.
Да что с ней такое? Если бы все эти лорды и леди кланялись мне, я бы только наслаждалась своим превосходством!
Нортумберленд поворачивается к нам. И лицо его принимает необычайно торжественное выражение.
— Как лорд-председатель Совета, — мрачно говорит он, — я настоящим объявляю вам, что августейший всемилостивейший король наш Эдуард Четвертый почил в бозе.
Он замолкает на некоторое время, чтобы мы могли переварить сие печальное известие. Вот теперь меня тоже начинает трясти — из страха перед тем, что может начаться в стране, когда принцесса Мария станет королевой. Я поворачиваюсь к двери, ожидая, что вот сейчас она появится. Но зачем сюда привели Джейн?
А герцог тем временем говорит нам, что король Эдуард в своей мудрости предпринял необходимые меры, дабы защитить королевство от католической веры и не допустить к власти своих зловредных сестер.
Когда я слышу это, у меня просто глаза на лоб лезут от изумления. Герцог поступает опрометчиво, провоцируя принцессу Марию таким заявлением. Как бы она теперь не объявила его изменником. Но это еще не все…
— Его величество собирался провести через парламент закон, — продолжает Нортумберленд, и голос его вызывающе звенит. — Он твердо решил, что любой, кто признает принцессу Марию или принцессу Елизавету наследницами короны, должен считаться изменником. Как известно, принцесса Мария не пожелала признать истинную религию.
А потому его величество никоим образом не желал перехода короны в руки сестер.
По толпе проходит приглушенный вздох. Собравшиеся ошеломленно переглядываются.
— Его величество назвал вашу милость наследницей английского престола. В том случае, если вы умрете, не оставив наследников, корону от вас и лорда Гилфорда будут наследовать ваши сестры.
Джейн — наша новая королева? Вот так сюрприз! Я просто ушам своим не могу поверить! Это самая чудесная новость, какую мне только доводилось слышать. А что там еще Нортумберленд сказал про сестер, которые будут наследовать корону? Да ведь речь идет обо мне и Мэри, бедной горбунье Мэри, которая редко выходит из дома. Да это просто невероятно, быть такого не может! Но тем не менее так оно и есть!
Джейн, кажется, ошеломлена не меньше моего. И похоже, в отличие от меня, сестренка совсем не рада. А я… я просто места себе не нахожу от возбуждения, мне очень трудно стоять спокойно, как того требует торжественность момента. Неудивительно, что у нашей матери такой самодовольный вид! Она, несомненно, все знала заранее и, возможно, даже участвовала в подготовке церемонии. О, маму всегда распирало от непомерного честолюбия — еще бы, ведь в ее жилах течет королевская кровь! Да и у отца вид человека в высшей степени довольного собой, как у кота, поймавшего мышку. Шутка ли, он теперь — отец королевы! Это немало потешит его тщеславие.
Джейн пока еще не произнесла ни слова. Нортумберленд, прекрасно осознавая судьбоносность момента, необычайно торжественно сообщает, что она, как и полагается, получила одобрение Тайного совета, пэров и всех судей Англии.
— Осталось только получить благодарное согласие вашей милости!
Далее Нортумберленд добавляет, что Джейн никогда не сможет в полной мере отблагодарить за столь щедрый подарок судьбы Всемогущего Создателя, который единственный распоряжается коронами и скипетрами, и что она должна с радостью принять имя, титул и имущество королевы. Потом он тяжело опускается на колени, обещая служить новой королеве верой и правдой, после чего мы все вслед за ним тоже преклоняем колени. А я все никак не могу поверить в происходящее.
Джейн неожиданно падает в обморок, ее тело безвольно лежит на возвышении. Я думаю, что сейчас кто-нибудь бросится сестре на помощь, но все остаются недвижимы. Я хочу подойти к ней сама, но не уверена, что это будет уместно: ведь она теперь королева, ее особа священна, и прикосновение к ней считается нарушением этикета. Герцог стоит, глядя на Джейн сверху вниз. Я вижу выражение его лица и горячо умоляю про себя: «Ну же, сестренка, очнись поскорее!» К моему облегчению, глаза ее открываются, она моргает. Лежа на полу, Джейн начинает горько плакать и не делает попыток подняться. Вот глупая, ну с какой стати она плачет? Надо радоваться и благодарить Господа на Небесах за такой необыкновенный поворот судьбы.
Все хранят молчание: ждут, когда она возьмет себя в руки. Некоторое время в зале не слышно других звуков, кроме сдавленных рыданий Джейн, а потом — громкий, нетерпеливый вздох моей матери.
— Она оплакивает короля, — бормочет герцогиня Пембрук.
Джейн перестает плакать и неуклюже поднимается. Глаза у нее красные, а плечи трясутся, но она смотрит на герцога решительным взглядом.
— У меня нет права на корону, — заявляет сестра, и голос ее звучит на удивление твердо. — Меня такое положение вещей не устраивает. Законная наследница — принцесса Мария.