Опасные удовольствия

Левитина Наталия Станиславовна

Виктория, напротив, была солнечной блондинкой. Ее обхватывал плотной змеиной шкурой комбинезон из тончайшей кожи ультрасинего цвета. Металлическая застежка «молния», смело расстегнутая, открывала узкий участок тела от шеи и чуть ниже груди, и эта волнующая встречных мужчин территория давала понять, что под комбинезоном у Виктории больше ничего не надето.

Дорогие наряды девушек с трудом удерживались на грани пристойности и выглядели неплохо только благодаря безупречным фигурам и гордой осанке. Макияж был на несколько процентов сочнее, чем требовалось при дневном освещении, а в глазах читалось усталое ожидание неприятного

вечернего труда. Но все эти нюансы мог распознать только мужчина, регулярно пользующийся услугами подобных сеньорит. Невинная Ксения не увидела в девицах шлагбаума, сигналившего ей «тебе сюда нельзя!», она лишь восхитилась смелости их одежд и великолепию форм и, как обычно, закомплексовала.

– Крис явно от тебя без ума, – сказала Аида. – Наверное, только ради встречи и приехал из Нью-Йорка.

– Весьма сомневаюсь. У него какая-нибудь очередная конференция или выставка. По его литературно-издательским делам, – фыркнула Вика.

– Сюза меня удивляет. Опять отправила меня к Борису. Ну сколько можно? Сама талдычит и талдычит: избегайте привязанности клиентов. А сама и провоцирует.

– Замучил он тебя? Затерроризировал?

– Да конечно замучил! Дикий Запад, елки. Каждый раз с ужасом жду, что он еще надумает.

– Крис тоже достаточно бешеный. Неистовый мустанг, Аидушка, гроза прерий. А нацепит костюмчик, галстучек – и приличный мужчина, никто и не заподозрит, что он вытворяет со мной в постели.

– Как ты с ним разговариваешь-то?

– Как? Обыкновенно. Простым литературным языком. Какие проблемы.

– Он русский, что ли, знает?

Виктория рассмеялась:

– Да, он действительно полагает, что знает русский. Послушала бы ты его. Да нет, мы по-английски с ним говорим. Когда возникает необходимость.

– Ты знаешь английский? – слегка заинтересовалась Аида.

– Обижаешь. Я ведь закончила иняз. Подожди, зайдем сюда, надо долларов подкупить.

Девушки зашли в обменный пункт, и к ним сразу устремилось несколько молодых парней, желавших приобрести или продать валюту. Виктория отрицательно покачала головой и направилась к окошку под электронным табло, на котором указывался свежий курс доллара и марки.

– Знаешь, что он от меня требует, Аидочка? – Вика протянула кассирше паспорт и вложенные в него купюры. – Только в обморок не падай, ты с таким еще не сталкивалась. Чтобы я на заключительном этапе совокупления читала наизусть сонеты Шекспира.

– Какой кошмар! – задохнулась от возмущения Аида. – Ну и сволочь! Чего только не придумают, гады…

– Представь! На оригинальном староанглийском. Ты осознаешь всю глубину его сволочизма? Там половина слов устарело. Вот зубрю, а потом ору.

Девушки вышли на улицу. Один из валютных спекулянтов не сдержался и зацокал им вслед языком.

– Знаешь, Вика, ты ему не на староанглийском, а на чистом русском скажи, что ты о нем думаешь.

– А гонорар? Он мне каждый раз выплачивает гонорар за отличное произношение. Щедрый, скотина. Словно и не американец.

– Да, Вика, у нас беспокойный бизнес. У некоторых клиентов положительно едет крыша. Не получилось бы как с Вероникой.

– Я тоже об этом все время думаю. Наверное, мужики не поделили ее между собой. Или чья-нибудь супруга в расстроенных чувствах, вся в слезах и губной помаде, разрядила пистолетик в нашу блистательную Веронику.

– Точно. Я тебе говорила? Ко мне ведь подкатывала

жена Вероникиного банкира.

– Да что ты!

– Правда-правда. Подкараулила около агентства. Такая, вполне ничего. Как же это? Недавно прочитала… А! «Неизъяснимое очарование», вот. Какая-то вся такая чистенькая, нежная, возвышенная.

– И чего она от тебя хотела?

– Жаждала информации. Предлагала деньги.

– Интересно, какие сведения она хотела получить? Странная особа.

– Не знаю. Я не стала с ней разговаривать. Отморозилась. Прикинулась сухой веточкой.

– Правильно сделала. С женами лучше не связываться. Они такие же чокнутые, как и их мужья. Я тебе не рассказывала? По Сюзиной разнарядке отправилась я как-то в объятия одного бизнесмена. Престарелый мальчуган – годков сорока – на самом пике гиперсексуальности, зашкаливает. Я, несомненно, пришлась ему по вкусу, заказывал четыре раза подряд. И в один прекрасный день, когда я после напряженной трудовой ночи возвращалась на рассвете домой, в подъезде на меня набросилась пышная дамочка с воспаленным взглядом и придавила к стене. На улице иномарка с шофером, все дела. Выследила, стерва! Наши весовые категории явно не соответствовали. Я подумала – все, сейчас она меня бритвой порежет на меха. И что же? Толстуха напросилась в гости. Пришлось пустить. Поймите меня, как женщина женщину, я должна спасти семью, дети, все такое, он платит вам деньги, поэтому я не расцениваю его поступок как измену…

– Ни фига себе! Она не расценивает! – изумилась Аида.

– Да, такая вот терпимость. Мой бы муж летел резвым астероидом по просторам Галактики, если бы я узнала, что он шляется по проституткам! Правда, я не замужем.

– Ведь любую заразу можно в дом принести! – самокритично заметила Аида.

– Не говоря о нравственном аспекте, – кивнула Вика. – И эта особа предложила мне организовать для нее ускоренный секс-курс – чтобы удивить мужа и обрести в его глазах былую привлекательность. Так сказать, натуральное хозяйство – зачем покупать на стороне, если все можно обеспечить дома.

– Я падаю!

– Этакая начинающая Эммануэль. Вознаграждение – полторы тысячи долларов.

– Очень неплохо. Жены новых русских просто не знают, куда девать деньги.

– Полторы тысячи за лекцию об эрогенных зонах ее мужа. Смех и слезы одновременно!

– И что же ты? Согласилась?

– Ну как сказать… Я честно сообщила, что ее это не спасет. Бизнесмен, денег море, возможности дикие, темперамент южный, диапазон приемлемости чудовищный – готов на все и со всеми, да ни одна жена не выдержит таких перегрузок. Я предупредила бедняжку, что после моей лекции она скорее всего побежит не в ванную – принимать душ и готовиться к встрече с супругом, а в суд – разводиться.

– И что?

– Уперлась. Даже блокнотик достала – записывать.

– Больная, что ли?

– Я же говорю – все они чокнутые. Я не стала церемониться, живописала зверства мужа. Ахам и охам не было конца. И что ты думаешь? Толстуха упала в обморок? Да ни за что на свете. Сунула мне деньги и помчалась домой. Глаза горят от восторга, руки трясутся. Я ей только и успела крикнуть: сначала на шофере потренируйтесь.

– М-да. А может быть, наладится у них жизнь?

– Не знаю. Может быть. Раз она оказалась такой продвинутой девушкой. Ничего ее не смутило. Ах, как мне не хочется ехать к идиоту Крису. На Шекспировские чтения.