Опасный вкус
Шрифт:
Раздается рык и крик.
Она отступает и чуть было не идет обратно. Ей страшно. Она не может перебороть ужас перед существами. Раф тянет ей руку, оглянувшись, но Алекс игнорирует его, подходя обратно.
– Все хорошо?
Она не отвечает, неглижирует его вопрос.
"Нихрена не хорошо! Зачем все это?"
Ей хочется домой, в тепло, а не решать и брать на себя какую-либо ответственность, однако в душе зажигается огонек интереса, раздуваемый до пламени ожиданием возмездия, бесконечной злостью на людей, что даже в самые
“Он был один! Один!
– шепчет внутренний голос.
– Они стояли и смотрели, воспринимали все происходящее как норму, новый порядок вещей!”
Хочется хотя бы раз воздать им по заслугам, отомстить, если не за всех то за себя. Так почему бы не воспользоваться этой вдруг открывшейся возможностью? Справедливость редко появляется в этом мире, сейчас для нее самое время!
Женщины и дети стоят на поверхности того самого загона, в котором еще недавно находился Паоло. Люди что-то говорят, а потом как по команде начинают поднимать головы к ним, стоящим на балконе.
– Решай! Как ты поступишь с ними?
Алекс не понимает. Раф кладет перед ней большую связку, такую же как в фэнтези фильмах - с огромным кольцом и множеством нанизанных на ней ключей. Они холодные, но совсем не звонкие, шуршат в ее руках, словно сделаны из бумаги.
– Что я должна сделать?
Раф дергает плечом, отвернувшись в сторону, а Алекс смотрит вниз, на все более и более раступающихся людей, видит клетки и копошащихся возле них существ. Их очень много.
– Ты что же, запер их там?
На лице вампира выделяются желваки. Он быстро кивает. Кажется, Алекс знает, чтобы на ее месте сделал он, достаточно посмотреть на жмущихся друг к другу мужчин в не самых просторных клетках.
– Да, и бросил им батарейки.
Мальчик рядом с ней громко хмыкает.
– Так им и надо! Сволочи!
Алекс не одергивает его. Он не бранится, Паоло называет вещи своими именами.
– Решай, что сделаешь с ключами? Отдашь их им или заберешь с собой.
Поразительно, что никто из собравшихся внизу не сказал и слова в защиту, не стал просить освободить или еще что-нибудь. Алекс смотрит в поднятые к ней лица, где-то вдалеке слышится плач ребенка. Кто отделяется от разношерстной толпы и бежит, исчезает среди разнообразного вида домиков.
– Пойдем отсюда?! Пусть ключи останутся у меня.
Яхта качается на волнах, но Алекс так рада этому волнению. Она едва дождалась, когда по трапу взберется Паоло, потом поднялась по нему сама, отказавшись от предупредительной помощи Рафа.
– Алекс! Иди в каюту, я сам!
Она вздрагивает, но остается на том же месте, протягивая руку, чтобы забрать пакет и сумку.
– Я наелась лекарств на два дня вперед и приму еще, - говорит она, глядя ему в лицо, в еще не погасшие синие глаза, - позволь помочь тебе хотя бы в этом, чтобы потом не чувствовать себя виноватой.
Раф только вздыхает в ответ, оглядываясь на стоящую на берегу Лорэл. Он позаботился о том, чтобы эта чокнутая не смогла попасть на лодку и причинить хоть какой-то вред Лизе в его отсутствие.
Тем не менее это было рискованно.
Робу “повезло” больше прочих. Вряд ли те, кто остался вместе с ним, чтобы навести порядок, разобрать грузовик и расставить по местам вещи и продукты, поняли, что произошло на самом деле. Рафаэль убил их и благополучно забыл об этих людях. Они бы уже “не встали”, но он торопился, мог и пропустить кого-то. Лорэл на первый взгляд опасности не представляла, однако он подумал и об этом.
И да.
Он просто свернул им шеи с противным хрустом и последним всхлипом, ничего не почувствовав при этом.
Ничего.
Монстр внутри него - бездушное и бесчувственное чудовище, которое не любит очень многих вещей, например таких как: ограничение свободы, принуждение и, как выяснилось, когда забирают то, что он считает своим.
Сегодня было именно так и он вылез наружу, показав свой характер.
– Это так важно?
– Да.
– Алекс почти тотчас же кивает.
– А тебе?
Ее приучили быть независимой, вносить общий вклад даже тогда, когда это не требовалось, даже когда плохо и жить совершенно не хочется. Последним она обязана Джейку и сейчас это привитое не то чувство, не то черта грызет ее, очень активно напоминая о себе.
– Так важно оставить пакет и сумку у себя?
Ей нравится, как вспыхивают глаза вампиров, переливаются всеми оттенками синего, сверкают ярко белым, словно далекие звезды, но конкретно сейчас ее впечатляет другой цвет - грязно-красный.
“Наелся!” - думает Алекс, невольно обращая внимание на тоскливо запевшую женщину, гремящую связкой невпопад, не в такт предполагаемой мелодии.
– “Скольких человек он слопал, чтобы спасти нас?”
Да, она отдала ключи этой странной тетке, наказав ей идти на ферму. Вряд ли отсутствие ключей остановит женщин в их желании освободить своих хозяев-мужей, если же они вдруг задумают сделать это.
Она вручила ключи от свободы совершенно безумному человеку, точно такому, какому решили довериться сильнейшие члены местного сообщества. Если им повезет, то они будут свободны этим днем, отделаются легким испугом.
– Ты невыносима.
– Раф протягивает ей сумку и пакет.
– Тебе говорили это?
– Нет, - откликается Алекс, - меня не часто носят на руках.
Он отталкивается от лодки, прыгает и становится на ноги прямо за ее спиной, но не ждет, когда она повернется со снисходительной усмешкой, принявшись заниматься обязательными делами.
– Иди вниз, отдохни. Я справлюсь сам.
Лодка после его прыжка яростно раскачивается и бьет о борт яхты, зачерпывая одним своим краем воду.
“Он зол! Всегда спокойный и такой позитивный Раф - в ярости!”