Опасный вкус
Шрифт:
“Я сказала ему правду! И уже не важно что у моих слов есть второе дно, куда более реальное, чем первоначальный смысл моего признания!”
– Ни-че-го!
Он кивает. Алекс бы задуматься, присмотреться к нему повнимательнее, но она продолжает:
– Это моя лодка и значит капитан на ней я.
Раф приподнимает бровь.
– Продолжай, это же еще не все?
На мгновение в его взгляде мелькает интерес, смешанный с непрозвучавшей улыбкой. Алекс видит это. Это выражение глаз бесит
– Тебе придется считаться с моим мнением или же мои двери всегда открыты для вас, выметайтесь!
– О!
Он рассчитывал на это. Вот почему действовал так. Спокойно. Размеренно. И можно сказать, что расчетливо. Он возвращает найденные продукты обратно в рюкзак.
– Это мой рюкзак, - цепляется она к мелочи, не веря, что это происходит сейчас.
Он что только что сделал: забрал продукты? Вот это новость! Так мог сделать Джейк, но только не он. Она выходит совсем его не знает.
– Я верну его тебе.
Раф накидывает куртку, не застегивая ее до конца, набрасывает на одно плечо рюкзак, а потом подходит к ней.
“Попрощаться хочет? Вот так просто? Так?!”
Он веселится, но это совсем-совсем не нравится Алекс, злая эта радость и удовлетворение…
– Твоя лодка и твои правила?
– переспрашивает он ее, но девушка не успевает ответить ему.
Мир кувыркнулся, встал вверх тормашками в мгновение ока. Алекс охает, придавленная к мужскому плечу. Оттолкнуться получается не сразу: она не может найти точку опоры, ладони соскальзывают с поверхности куртки.
– Я ждал чего-то подобного, Дарресон. Давай исправим это?!
– Отпусти меня!
– хрипит она, тщетно пытаясь опереться о его спину.
– Сию же минуту! Сейчас же!
Он придерживает ее за бедра. Алекс не может понять отчего к лицу бросился галлон крови и она задохнулась в новом возгласе не то от неудобного положения, не то от его демонстративного наплевательского отношения на ее возмущение.
– Прекрати брыкаться, иначе мне и в самом деле придется вышить у тебя на лбу свои инициалы.
Говорит он ей, подбирает со стола чертову миску с тестом и идет к выходу. Под руки попадаются какие-то мелочи. Ей ими и хомяка не запугать, не говоря уже о том чтобы вырубить!
– Рафаэль! Поставь меня на ноги! Отпусти меня!
Каюта исчезает из поля зрения довольно-таки быстро, тело сковывает холодом, но она не обращает на это внимания и не оставляет попыток освободиться, задыхается еще больше от его наглости - рука Рафаэля сжимает ее ягодицу, продолжая удерживать Алекс на плече.
– Поставь меня на ноги и прекрати лапать!
**Глава 25**
К
– Что ты, черт тебя подери, творишь?!
– выпалила я и содрогнулась, посмотрев на мужчину передо мной.
У меня замерзли щеки, уши и ноги. На яхте, а он приволок меня именно на нее, было чуточку теплее чем на улице, но полы все же ледяные и изо рта вырывается едва заметное, но облачко пара.
– Решил исправить ситуацию “яхта - моя, а значит я на ней капитан”, - говорит он деланно недовольным тоном, за которым угадывается плохо скрываемое веселье.
Раф снимает рюкзак и отпускает его возле незнакомого для меня, но просторного и, кажется, очень мягкого полосатого дивана.
Ему, мать его, весело! А мне нет!
Только стужа не дает румянцу смущения пробиться на мои щеки. Задница у меня до сих пор горит после его ладони и пальцев, а бок помнит прикосновение его зубов! Обыкновенных, не вампирьих!
Хотя, если задуматься… В жопу все размышления!
Не верю, что он цапнул меня! Но это так! Куснул, с требованием прекратить дергаться! Серьезное притязание с весьма не серьезными аргументами. С претензией так сказать.
– О! У тебя получилось, капитан!
Не знаю насколько хорошо я смогла передать злость и сарказм за дрожащим от холода голосом, но плевать!
– Поздравляю с приобретением. Я оценила!
На самом деле - нет. Я не собираюсь осматривать лодку и уж тем более соревноваться с ним в остроумии, сарказме и прочей ерунде. Я домой, в смысле, к себе на яхту пошла! Пусть делает что хочет.
Крохобор!
Махровые носки придется выбросить, но главное - дойти. Времени я зря не теряла, ругалась, просила отпустить меня, но по сторонам смотрела внимательно. “Коджи” находится совсем-совсем недалеко, только и надо что бежать, а не идти спокойным шагом, любуясь красотами местной марины.
– Никуда ты не пойдешь!
Меня ставят на место. Я теперь понимаю, что чувствуют манекены в магазине или куклы в игрушечном отделе. Только пупсы не удивляются ничему в отличие от меня!
– Ты думаешь, я принес тебя сюда, чтобы похвастаться покупкой?
– А что, в гости?
– огрызаюсь я не без ехидства.
– Приглашение, скажу я тебе, так себе!
Я много-много раз сжимаю и разжимаю пальцы, удерживая себя от того, чтобы не броситься в пляс. Окей. Танцевать я точно не стану, а вот оглядываться, осматриваться, двигаться, чтобы согреться, я могу. Только не хочу.