Опекун
Шрифт:
— Я знаю, кто такая касатка! — я посмотрела на него с обидой. — Но не знала, что они водятся здесь, — я показала глазами на море.
Марк заботливо обнял меня, отчего по телу пробежала приятная дрожь, я и вспомнила нашу дорогу до Анакортса. Сама не знаю, что тогда на меня нашло, но от одной улыбки Марка сносило крышу. Что уже было говорить о том, когда он прикасался ко мне…
— Кейт, пойдем, сходим в дом, — Марк помог встать и подтолкнул меня вперёд.
Внутри дома всё было выдержано в едином стиле, повсюду были застеклённые
— Кейт? — окликнул Марк, я отвела взгляд от ковра и камина…
— Что? — переспросила я его, заливаясь краской смущения.
— Ничего, — он хитро улыбнулся, по-видимому, всё понял.
— А что на втором этаже? — спросила я его, запрещая воображению какие-либо фантазии.
— На втором этаже балкон и две спальни, — отозвался он, доставая из встроенного шкафа большой плед.
— Здорово, — сказала я. — Какая из них моя? — спросила я самым что ни на есть серьёзным голосом, сдерживая улыбку.
— Позднее мы выберем самое мягкое местечко… — его сладкий голос ещё сильнее подлил масла в огонь. — А теперь пошли, а то пропустим самое интересное, — увлёк меня за собой Марк, похищая из плена собственных фантазий.
Тем временем на улице стало смеркаться, но так даже лучше стало видно тихую гладь воды. Не знаю, сколько мы просидели, болтая о разной чепухе, но рядом с Марком было спокойно. Сама того не замечая, я чувствовала себя рядом с этим мужчиной сильнее, в чём-то даже безрассуднее.
— Смотри — сказал он, показывая куда-то пальцем. Я всматривалась, но ничего не видела. — Вон ещё! — сказал Марк, приподнимаясь и поворачивая мою голову в сторону, где я увидела два вздымающихся бугорка. Они попеременно, как в замедленной съёмке появлялись и исчезали над поверхностью воды.
— Это касатки? — восхищённо вскрикнула я.
— Да, это они так играют, — умилялся Марк, самозабвенно наблюдая за животными.
Мы стояли, обнявшись. и наблюдали за раскинувшейся красотой, пока последние лучи солнца не скрылись за горизонтом, сея вокруг мрак и темноту.
— Может, что-нибудь перекусим? — спросила я Марка, когда мы вернулись в дом.
— Я ничего не взял из еды, — он виновато посмотрел на меня. Я направилась на кухню, чтобы проверить содержимое холодильника, пропустив слова мимо ушей, доставая необходимые ингредиенты, которые сгодились бы для ужина.
— Ну, что же, пошиковать, конечно, нам не удастся, — помахала я пучком замороженной петрушки, который отправился на стол, — но прилично поужинать у нас получится, — заверила я его, ища кастрюлю, чтобы сварить макароны.
— Ты уверена? — он обвел глазами
— Ты мне не доверяешь? — я сузила глаза, отвечая вопросом на вопрос.
— Ну… доверяю, просто не знаю, что из этого можно приготовить.
— Позволь мне решить эту проблему, — улыбнулась я ему.
Макароны, немного сыра, петрушка, овощи и нужные специи… скромно, но этого вполне хватит, чтобы насытить наши голодные желудки. Колдовать на столь современной и удобной кухне было одно удовольствие. Дома я не так часто готовила сама, но когда в жизни появляется кто-то, о ком хочется заботиться, всё в корне менялось! Возможно, я бы даже не побрезговала взять несколько мастер-классов у Шарлоты или Лорен…
— Пахнет вкусно, — заметил Марк.
— Да, — согласилась я, сама сильно проголодавшись.
Спустя двадцать минут мы уплетали макароны и салат из овощей.
— Марк… — я не знала, как спросить. Не хотелось портить такой замечательный вечер какими-то подробностями о деле Генри, но мне просто необходимо было знать, чего ожидать в ближайшем будущем. — Марк, я хотела поинтересоваться, как обстоят дела с Генри? — спросила я и опустила глаза. Ни мне, ни ему был не приятен этот разговор, но так или иначе этого было не избежать.
— Мне бы не хотелось об этом говорить, я не уверен, что… — он внимательно посмотрел на меня. — Доктор говорил, что тебе не желательно сейчас возвращаться к этим воспоминаниям, это провоцирует ненужные эмоции, которые выливаются…
— Не стоит, — перебила я его, не желая слушать продолжения и вспоминать все слёзы и переживания, через которые было не так легко переступить.
— Я хочу знать, — твердо заявила я, отодвигая от себя еду.
Разговаривать об этом мерзавце и есть одновременно было выше моих сил.
— Ну ладно, — сдался он. — Мне и так нужно было задать тебе несколько вопросов, — он задумался. — В общем, ты не замечала ничего подозрительного в последнее время… — он прокашлялся, — перед гибелью родителей?
Не скрывая удивления, я посмотрела на него. На что он намекал?
— Вроде нет, — старалась я вспомнить что-нибудь необычное. — А что? — полюбопытствовала я.
— Все не так просто, — ответил он, ковыряясь вилкой в тарелке.
— Я постараюсь понять, это же касается меня и моей дальнейшей жизни, — сказала я серьёзно.
— Ну да, — согласился он, но его лицо не излучало уверенности, — так что я думаю, скрывать не имеет смысла. — В общем, мои адвокаты кое-что узнали про Генри, нечто серьёзнее, чем домогательства, но пока нет прямых доказательств, — он внимательно наблюдал за моей реакцией.
— И ЭТО «кое-что» ты мне, конечно, не скажешь? — подытожила я.
— Нет, — он отрицательно покачал головой. — Как только будут прямые улики, я тебе расскажу, чтобы быть уверенным на сто процентов.
— Ладно, что ещё? — спросила я, чувствуя, что он что-то недоговаривает.