Операция «Aurora Borealis» (шпионский детектив)
Шрифт:
– проходите-проходите, Алексей, … располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Здесь мы с Вами в полной безопасности. Место надёжное.
В комнате с наглухо задрапированными тяжёлыми портьерами окнами, ярко горел свет. На столе стоял горячий самовар и большая тарелка с маковыми свежими бубликами. Он обратил внимание, что на подносе было только два стакана. Значит кроме их двоих никого больше не предполагалось.
Всё ещё смущённый, он молча прошёл ко столу, выдвинул стул, но садиться не стал, выжидательно глядя на «хозяина».
– ах, да, извините, конечно. Не представился. Называйте меня Вениамин (один из партийных псевдонимов Савинкова), – и протянул приветливо руку.
– присаживайтесь-присаживайтесь. Давайте-ка по
Отдав должное свежему, крепко заваренному чаю, как нравилось Арцыбашеву, первым разговор начал Вениамин. Он сказал Алексею, что является одним из руководителей Петербургского отделения ПСР (Партия Социалистов Революционеров). На той, памятной встрече, где они впервые увидели друг друга, Алексей понравился ему своей пылкостью и грамотными речами. Через товарищей он навёл о нём справки и желает поближе познакомиться с ним. Результатом этой беседы будет то, что Арцыбашеву, возможно, поручат одно ответственное задание.
– только, вот что, Алексей, ответьте сначала на вопрос – что Вас привело к нам? Ведь Вы из вполне благополучной профессорской семьи, …детство Ваше было безоблачным, няньки, бонны. …Юность тоже, вроде как, неплохо проходит, …университет, …химический факультет. Казалось, – живи и радуйся! А Вы, прямо как в омут головой … в революционеры подались.
Отвечая на вопросы Вениамина, Арцыбашев, понёс юношеский бред (так он, по прошествии лет, сам иронически оценивал своё поведение на той встрече) про то, что он вдохновлялся примерами народовольцев и социалистов. Романовское самодержавие и бюрократический диктат Системы были ему, якобы, отвратительны в высшей степени. И вдохновлённый подвигами борцов на благо простого народа, он также, как и они готов отдать жизнь за свободу, за освобождение Матушки-России от ненавистного самодержавия.
Вениамин слушал его очень внимательно, но ироническая улыбка всё-таки не сходила с его лица. Наконец, когда Арцыбашев выдохся, его визави не спеша, молча налил себе чай. Ложкой из вазочки зачерпнул земляничного варенья. Со вкусом отправил его в рот и с удовольствием сделал глоток ароматного чая. Наконец, соизволил отреагировать на пламенную речь студента.
– да-с, молодой человек, … что тут можно сказать, – тут он рассмеялся и продолжил, – дури и шелухи у Вас в голове достаточно. Но, давайте-ка без пафоса, поговорим серьёзно. Я всё-таки Вас до конца не понимаю. Пока Вы для меня загадка. Вот, там, на той встрече в кружке, там были рабочие парни с окраины, заводские. Вот они мне понятны. У них в России никакой перспективы на будущее. Завод. Тяжкий труд. Бедная семья и так, …всю их жизнь. А у Вас? У Вас же все пути открыты. Получите высшее образование. И все пути-дороги перед Вами. Выбирай любую.
Алексей смутился, но продолжил нести околесицу всё в том же духе.
– ему-де, стыдно именно перед такими простыми ребятами за то социальное неравенство, что процветает в Империи… он-де, за справедливость, … что, если он любит, то любит до конца, …предан этому всем существом, … не задумываясь, готов отдать этому самое ценное -жизнь, душу, мысль, чувство… и, если он что ненавидит, то ненавидит также страстно, самоотверженно, жертвенно, также глубоко и чисто.
Когда он закончил свой путанный и опять-таки пафосный монолог, Вениамин вздохнул и сказал:
– ладно, студент. В общем, …Вы мне нравитесь. Нравитесь своей страстностью и готовностью к самопожертвованию. Я думаю, что Вы нам подходите. Мы, конечно же, проверим Вас в деле. В настоящем деле. И тогда окончательно решим…Алексей, с этого момента Вы вступаете в Боевую Организацию нашей партии ПСР. Цените доверие, оказанное Вам! Нам пригодятся Ваши знания, что-то ВЫ, надеюсь, уже сумели почерпнуть на своём химическом факультете…. Ведь чему-то Вас там уже научили…Одним словом, Вы займётесь крайне опасным делом – пока будете трудиться в одной из наших подпольных
– Да, – с горячностью, выпалил Алексей, весь светясь от оказанного ему доверия. Ведь в среде ПСР о «Боевой Организации» ходили самые невероятные слухи. А он, Алексей Арцыбашев, стал её членом. Это просто счастье какое-то!
– ладно, тогда, отныне Ваш партийный псевдоним будет, …Нууу, … пусть будет «Григорий».
Домой Арцыбашев летел словно у него за спиной выросли крылья. Он чувствовал, что готов совершить какой-нибудь подвиг прямо сейчас, прямо вот, сей момент…Ээххх! Всё его нутро распирало от переизбытка чувств. Хотелось петь, кричать от восторга!
Отныне, Революция! – это единственное содержание его жизни. Огненный воздух, опьяняющий мозг! Прекрасная мечта по «новому бытию», по «реальной жизни». Вот она, настоящая жизнь!
18-летний юноша, переполненный впечатлениями, перемежал быстрый шаг с бегом и думал:
– а почему, собственно «Григорий», …так прозаично, – недоумевал он, – я бы выбрал себе. … Гммм, …ну, хотя бы, «Альбатрос», … или нет, … да вот же. … «Буревестник»! Ну, конечно, «Буревестник»! «Буревестник Революции», вот было бы здорово!
«– Буря! Скоро грянет буря! Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы:
– Пусть сильнее грянет буря!..»
– Прокричал он вслух строки из поэмы Максима Горького, которую тот написал, как раз на события у Казанского собора по разгону студенческой демонстрации в 1901 году. Прокричал, и опомнился, испугавшись. Как бы кто-нибудь его не услышал. Надо быть осторожней, ведь он теперь настоящий революционер-боевик!
Через два дня, после лекций в университете к нему на улице подошёл ничем не примечательный человек, одетый в серое драповое пальто с неопределённого цвета кашне, вокруг горла. Он обратился к Алексею, назвав его псевдоним:
– «Григорий», сегодня вечером, в шесть часов будьте по адресу … – только и сказал, задержавшись рядом с Арцыбашевым буквально на секунду, и в тот же миг скрылся в одном из многочисленных городских проходных дворов.
В тот же вечер, в назначенное время «Григорий» был на явочной квартире. Его встретили четыре человека, его будущих, а теперь можно сказать, нынешних соратников по борьбе. Знакомство состоялось. Отныне он вошёл в «пятёрку» одной из ячеек боевого крыла ПСР. Он был приставлен к подпольной лаборатории по изготовлению бомб. С этого дня жизнь его изменилась. После лекций в университете он бежал в лабораторию, где вдвоём с «товарищем Сергеем» они занимались тем, что им поручила партия, то есть, «химичили» с различными смесями, изготавливая «адские штуки». Работа была тяжёлая, кропотливая, крайне опасная и занимала очень много времени. Порой у него не хватало сил, чтобы поздно ночью возвращаться домой, а с утра не выспавшись, бежать на занятия. Частенько он оставался ночевать прямо в лаборатории. С каждым днём делить время между университетом и лабораторией становилось всё труднее и, как следствие, он стал пропускать занятия и лекции. И чем дальше, тем больше. Плодов своих трудов они с «товарищем Сергеем» не видели. Лишь время от времени в лаборатории появлялся человек из их «боевой пятёрки», забирал готовые бомбы и «растворялся» в ночи. О результатах они узнавали лишь из газет, печатавших срочные новости и ужасные фотографии разрушений, причинённых террористическими актами эсеров. Конспирация у боевиков была строжайшая. Каждый занимался только тем, что ему было поручено. Категорически нельзя было интересоваться, где, когда и против кого будет направлен следующий теракт.