Операция «Цитадель»
Шрифт:
– Какой-то процент солдат, естественно, отсеется.
– Значительный процент, смею вас заверить.
– Но когда остальные убедятся, что, даже после добровольной сдачи в плен советским войскам коммунисты их не пощадят, – присмиреют, и будут воевать, как положено солдатам РОА.
Буняченко не стал возражать ему, однако Власову показалось, что убедить его в своей правоте Трухину так и не удалось. При этом он прекрасно понимал, что комдив пока еще несуществующей дивизии [52] отдает себе отчет в том, как настроены многие бывшие пленные, наивно полагавшие, что добровольной сдачи в плен советским войскам будет достаточно для их помилования.
52
Формирование дивизии
Встретившись с командным составом РОА, Власов вкратце доложил о своих переговорах с Гиммлером, Кейтелем и Герингом, а также сообщил, что для вооружения 1-й дивизии Буняченко Генштаб вермахта выделяет двенадцать танков Т-34, захваченных в боях с Красной Армией, сто орудий различного калибра, достаточное количество снарядов, автомашин, пулеметов и автоматического оружия. То есть по своему вооружению дивизия РОА не будет уступать самым отборным дивизиям СС.
После этого он представил в качестве командира 2-й дивизии РОА, к формированию которой еще только нужно будет приступать, бывшего комдива Красной Армии полковника Григория Зверева [53] , и вкратце пересказал то, что услышал о положении на фронтах и международной политической обстановке от вермахтовских штабистов. Только после этого командарм предложил каждому из присутствующих «доложить о своей деятельности на вверенном ему участке». И первым предоставил слово полковнику Мальцеву [54] .
53
До пленения полковник Григорий Зверев командовал 350-й стрелковой дивизией Красной Армии. Формирование 2-й дивизии РОА проводилось в городе Хойберге. Буквально в последние дни войны командиром этой дивизии был назначен генерал Михаил Меандров.
54
В свое время полковник Виктор Мальцев был боевым советским летчиком, но в предвоенные годы, в качестве полковника запаса, работал начальником санатория Аэрофлота в Ялте. Формированием авиаэскадрилий РОА занимался в Карлсбаде. Чин генерал-майора получил по представлению Власова и при поддержке рейхсмаршала Геринга.
– Господин командующий, господа генералы и офицеры Русской освободительной армии, – начал Мальцев хорошо поставленным голосом опытного оратора. – Докладываю, что на днях я встречался с представителем рейхсмаршала рейха Геринга генералом Ашенбреннером [55] . Генерал уведомил меня, что Геринг разрешил проводить агитацию в лагерных бараках, в которых содержатся пленные советские летчики. Как известно, раньше летчики были на особом учете командования люфтваффе, и оно не позволяло использовать русских летчиков-добровольцев где-либо, кроме своих авиачастей.
55
Генерал-майор люфтваффе Г. Ашенбреннер действительно занимался вопросами формирования военно-воздушных сил РОА и считался их покровителем. Он же был представителем штаба люфтваффе при штабе генерал-полковника Андрея Власова.
– Однако теперь рейхсмаршал прекрасно понимает, – воспользовался заминкой в его докладе начштаба РОА Трухин, – что русские летчики будут сражаться в одном небе с германскими асами, против общего врага – советских коммунистов.
Мальцев выслушал его с непроницаемым лицом, затем болезненно как-то поморщился и уже иным, слегка поугасшим, голосом продолжил:
– Но дело даже не в этом. Ашенбреннер заявил, что Геринг согласен передать нам порядка пяти тысяч бывших красноармейцев, которые пока что служат в люфтваффе, или заняты на всевозможных вспомогательных аэродромных работах. Рейхсмаршал согласен пойти на это, хотя части люфтваффе и так ощущают недостаток в живой силе. Особенность отбора этих людей заключается в том, что все они являются то ли бывшими пилотами и авиационными техниками, то ли имеют опыт службы в советских и германских авиачастях.
– Обладая пятью тысячами авиационных военнослужащих, мы вполне можем говорить о зарождении военно-воздушных сил РОА, – просветлело лицо Власова. – Правда, пока что нам обещают поставить самолеты только для двух эскадрилий. Или, может быть, ситуация изменилась и немцы расщедрятся на третью?
– Пока только на две, – развел руками Мальцев. – Заверяя при этом, что все наши наземные операции будут поддерживаться с воздуха пилотами люфтваффе. Первые шесть самолетов уже поступили. Эскадрильей ночных бомбардировщиков поручено командовать бывшему Герою Советского Союза капитану Сергею Бычкову, – указал Мальцев на приземистого, ладно сбитого парня, уже облаченного во франтовато подогнанный мундир офицера люфтваффе.
– Почему «бывшему Герою Советского Союза»? – мягко возразил Власов. – Просто Герою Советского Союза. Я специально оговаривал этот вопрос с представителями германского генштаба и представителями штаба люфтваффе. Они гордятся тем, что на сторону Великой Германии переходят не «трусы и предатели», как об этом трубит советская пропаганда, но и настоящие русские асы, отмеченные звездами героев. Свои награды они заслужили в боях.
– Прошу прощения, о таком подходе я не знал, – повинился «русский Геринг», как уже называли его в частях РОА.
– Вы полны решимости сражаться за свободную, демократическую Россию, капитан? – обратился Власов к комэску Бычкову.
– Так точно. За свободную Россию – согласен.
– Но если совесть подсказывает, что вы пока еще не готовы к такой миссии, лучше сразу откажитесь от командования. Это будет по-офицерски. Мы не станем упрекать вас. Определим вам другое место службы.
– Я уже принял присягу на верность РОА.
При этих словах все почувствовали себя неловко, вспомнив, что каждый из них в свое время уже принимал присягу на верность Компартии большевиков и Красной армии, однако же отрекся от нее.
– Понятно. Я верю вам, – поспешно пробубнил Власов. Но, уловив тягостность молчания всех остальных, Бычков в тон командарму пробубнил:
– На этот раз – окончательно.
– Как вы знаете, кроме ночных бомбардировщиков, – опять лихо взял инициативу в свои руки полковник Мальцев, – у нас еще будет эскадрилья истребителей, командовать которой приказано Герою Советского Союза старшему лейтенанту Борису Антилевскому.
– Я буду сражаться, как полагается, – сразу же упредил вопрос командарма комэск-истребитель. – И пилотов в эскадрилью подберу таких же.
Власов поднялся из-за стола и нервно прошелся по комнате, гулко вышагивая, почти маршируя, по дубовому паркету.
– Я не случайно спросил вас, господа комэски, о готовности служить в авиации, готовности командовать эскадрильями. Германское командование уведомило меня о печальном опыте вербовки дважды Героя Советского Союза капитана Байды, который был сбит в сорок втором и согласился служить пилотом люфтваффе. При первом же вылете для бомбежки английского города Ковентри, он, не сбросив ни одной бомбы, посадил свою машину и сдался англичанам. А теперь, как стало известно, служит в американской авиации [56] .
56
В 1951 году А. Байда, уже будучи командиром полка американских ВВС, воевал в Южной Корее. Там он совершил посадку своего самолета в Северной (коммунистической) Корее, на стороне которой воевали советские летчики, и сдался в плен. Его доставили в СССР и приговорили к 25 годам советских концлагерей. В США остались его жена-негритянка и двое детей.
– Не хотелось бы, чтобы мы опозорили наши ВВС подобным предательством, – сокрушенно покачал головой Мальцев. И командарм поверил, что чувство горести, которое отразилось на лице Мальцева, является искренним.
У Власова было особое отношение к этому человеку. Он знал, что после оккупации немцами Ялты бывший начальник санатория полковник авиации Мальцев возглавил управу этого города. Ничто не мешало ему спокойно отсидеться в «хлебном» кресле мэра, а затем эмигрировать в Германию, однако, узнав из германских листовок о зарождении «власовского движения», он загорелся желанием присоединиться к нему. Но прежде чем прибыть в ставку РОА, он лично составил обращение к советским летчикам, в котором призывал их переходить на сторону Русского освободительного движения генерала Власова, а затем несколько раз обращался по радио к жителям Ялты и всего Крыма с призывом поддержать «русских освободителей».