Оползень. Трансформация
Шрифт:
«Ладно, в другой раз. Нужно к сплаву готовиться, – неохотно сказал Сидорчук и махнул рукой крепышу.
– Андрей, начинай!» «Вы, двое, стать в строй! – прогорланил бритоголовый, подтолкнул новобранцев и продолжил: - Задание на сегодня. Теперь у нас четыре звена. Первое продолжает валить. Второе и третье сортируют и складируют. Новое на порезке. Разойдись!»
Выдали инструменты и группы разошлись по рабочим местам. Командир взял большую двуручную пилу и повел новичков. «Смотрите. Эти трое валят сосну. Другие оттаскивают, обрезают, чистят делянку. Вы кругляк распиливаете
Вырубка проводилась на участке от просеки до края ущелья с горным потоком. Звенели пилы, вгрызаясь острыми зубьями в тела деревьев. Поваленным соснам укорачивали верхушки и отрубали ветки. Обрезки сваливали в кучи. Готовый кругляк складировали на расчищенной площадке делянки. На серо-зеленой опавшей хвое росли новые срубы как грибы после дождя. Под жаркими солнечными лучами таяли остатки снега.
Мужчины в одинаковых серых комбинезонах монотонно трудились как роботы на конвейере. Хозяин уехал. Крепыш обходил территорию, следя за работой. Иногда вытаскивал страшный нож и, выбрав подходящее дерево для мишени, устраивал методичное метание в цель.
Степан и водитель выбрали на поляне место для костра. Установив треногу с котелком, закипятили воду и бросили крупу для полевого обеда. Расстелив кусок брезента, они принесли посуду и сели играть в карты. Волкодав, улегшийся рядом, охранял ружья. Положив голову на вытянутые передние лапы, он неотрывно следил за невольниками.
– Давай думать, как будем сваливать, - непривычно тихим голосом сказал Макс, продолжая пилить.
– Надо под них подстроиться и оценить обстановку, - осторожничал Антон.
– Действовать надо внезапно и быстро. Мне рабство не по душе, - категорично высказался Макс.
– А я ненавижу охоту, - Антон поежился от воспоминания.
– Может, с другими объединимся?
– неожиданно предложил Макс.
– Они напуганы до смерти, - засомневался Антон, приостанавливая распил.
– Точно, и ходят как зомби, – внимательно присмотревшись, согласился товарищ.
– Здесь граница рядом, помнишь?
– задумался Антон.
– Можно по реке двинуть. Завтра сплав начнется, вон сколько нарубили. Используем бревно как плот. Пограничники нас должны перехватить, - развил идею Макс.
– Отлично. Я дорогу хорошо запомнил. Еще бы карту... Ничего, по звездам сориентируемся, – обнадежил Антон.
Подошло время обеда. Уставшие труженики выстроились в очередь цепочкой по одному. Усатый черпаком наливал в миски варево. Степан подавал обед и ложки в протянутые руки. Командир ловко орудовал ножом, нарезая толщиной с палец одинаковые куски ржаного хлеба. Пленники жадно набросились на еду, громко чавкая и стуча алюминиевой посудой. Макс не торопясь хлебал, искоса поглядывая по сторонам. Антон присел рядом на пень. Кто поел, подходил к бочонку с водой. Напившись, лесорубы сдавали охранникам посуду и отправлялись снова работать.
Ближе к закату солнца приехал хозяин, осмотрел делянку, поговорил с охраной и велел собираться. Дорога назад казалась Антону бесконечной. Быстро надвигалась ночь. Острой
Грузовик остановился возле деревянного амбара. Узники выгрузились и вошли внутрь. На дощатом полу валялись тюфяки и скомканные грязные одеяла. Возле двери на ящике керосиновая лампа освещала убогое жилище без единого окна. Рядом лежали строго под расчет продолговатые лепешки. Молочный бидон с отваром распространял стойкий запах мяты и полыни.
Разобрав хлеб и напившись, пленники устраивались на ночлег. Антон подозрительно посмотрел на бидон, вспомнил чай с мятой у хозяина и не стал пить. Выразительно глядя на Макса, он показал следовать примеру и пошел готовиться ко сну. Подбив тюфяки, они улеглись. Пришел старший, осмотрел помещение и погасил свет.
В полной темноте только по звяканью цепей можно было понять, что рядом кто-то есть. Даже без охранников никто не осмеливался заговорить. «Вы здесь все глухонемые?» – первым не выдержал Макс. В ответ донеслись непонятные звуки, похожие на мычание и тихий шепот рядом.
– Нет, не все.
– Как тебя зовут?
– Никак.
– Давно здесь?
– С нового года.
– А как попал сюда?
– Бомжевал, замерз. Меня лысый бывший вояка захомутал, теперь лесник местный.
– Ты один такой говорун? А остальные?
– Не пью я эту гадость по вечерам. Она как наркотик людей в послушное стадо превращает. Мычат только и команды выполняют.
– Мы в командировке. Приехали… Ты чего не сбежишь?
– Были смельчаки, пытались смыться. На охоту их взяли. Одного волкодав загрыз. Второго ножичек достал. А третьего из ружья на скале сняли, в реку прыгнуть захотел. Самоубийца.
– Так что же делать?
– Помалкивай и работай. Жить будешь. Степан-артист и Витька-водила как и я, с улицы. А помощники хозяину всегда нужны. У него все схвачено. Ладно, спать пора.
Глава 4
Потрясенный Антон не мог уснуть. Макс тоже долго ворочался. Шум отпираемой двери принес начало нового дня. «Подъем! Всем оправиться!» – громыхнул командир во весь голос. Невольники потянулись к выходу. Нужду справляли сразу за бараком, а умывались из бочки с дождевой водой. Стоя в ожидании завтрака, они подставляли заросшие лица под капли начинающегося дождя. Свинцовые облака, цепляясь за макушки деревьев, затягивали небо.
Взвизгнули тормоза примчавшегося «джипа». Сидорчук выскочил из машины и приказал немедленно выезжать на работу. Наорав на бедняг, что те еле шевелятся, натравил волкодава. Свирепый пес мигом загнал всех в грузовик.
Мелкий дождь перешел в ливень. Хозяин, нервно проходя вдоль шеренги, приказал закончить складирование и приступать к сплаву кругляка к дамбе, пока разливающаяся река ее не захлестнула. Отдав последние указания охране, Сидорчук уехал.
Андрей организовал две бригады. Первая подкатывала обрезанные стволы ближе к обрыву. Вторая, в которой работали Макс и Антон, подтаскивала и сбрасывала их с разгона в реку по одному.