Опрокинутый мир (сборник)
Шрифт:
— А вы не могли бы продемонстрировать его в действии, сэр Уильям? — вставила Амелия.
Вместо ответа ученый вдруг откинулся в кресле и с задумчивым выражением лица уставился на свою удивительную модель. Так он сидел, пожалуй, минут пять, не обращая на нас с Амелией никакого внимания, словно нас и не существовало. Лишь однажды он резко наклонился вперед, чтобы осмотреть прибор с близкого расстояния. В это мгновение я вознамерился что-то сказать, но Амелия остановила меня жестом, и я промолчал. Потом сэр Уильям взял модель со
На сей раз он оставался недвижим без малого десять минут, и я ощутил растущее беспокойство: не раздражает ли его наше присутствие? Наконец он вновь наклонился, засунул модель обратно в футляр и встал.
— Прошу извинить меня, мистер Тернбулл, — сказал он. — Мне только что пришла в голову идея одного небольшого усовершенствования.
— Вы хотите, чтобы я ушел, сэр?
— Нет, нет, нисколько.
Он подхватил деревянную коробку и выскочил из комнаты, снова хлопнув дверью.
Я вопросительно посмотрел на Амелию. Она улыбнулась, и ее улыбка сразу же сняла напряжение, которым были отмечены истекшие полчаса.
— Он еще вернется? — осведомился я.
— Не думаю. Последний раз, когда он вел себя таким образом, он заперся в лаборатории, и ни одна живая душа, кроме миссис Уотчет, не видела его целых четыре дня.
2
Амелия позвала Хиллиера, и слуга обошел комнаты, зажигая лампы. Солнце еще не село, но скрылось за окружающими усадьбу деревьями, и в дом прокрались густые тени. Явилась миссис Уотчет, чтобы собрать чайные принадлежности. Тут только я заметил, что выпил всего полчашки, и залпом проглотил остальное. Жажда после велосипедной прогулки по-прежнему давала себя знать.
Когда мы вновь остались одни, я спросил:
— Он сумасшедший?
Амелия не ответила — она прислушивалась к чему-то. Знаком приказала мне помолчать, и спустя секунд пять дверь снова распахнулась. На пороге вновь вырос сэр Уильям, только на этот раз он был в пальто.
— Амелия, я уезжаю в Лондон. Хиллиер отвезет меня в экипаже.
— Вы вернетесь домой к обеду?
— Нет, я уезжаю на весь вечер. Переночую сегодня в клубе. — Он обернулся ко мне. — Вопреки ожиданию, Тернбулл, разговор с вами натолкнул меня на новую мысль. Благодарю вас, сэр.
Он вышел из комнаты так же стремительно, как и вошел, и вскоре мы услышали, как он отдает слугам распоряжения в прихожей. Через три минуты до нас донесся стук копыт и верезжание колес экипажа по усыпанной гравием дорожке. Амелия подошла к окну, провожая экипаж взглядом, затем возвратилась ко мне и сказала:
— Нет, сэр Уильям не сумасшедший.
— Но он ведет себя как безумец!
— Это
— Вы уяснили себе его теорию?
— Более или менее. Если вы, Эдуард, не уловили ее сути, это вовсе не свидетельствует о слабости вашего интеллекта. Сэр Уильям настолько сжился со своей теорией, что, объясняя ее другим, опускает большую ее часть. Учтите также, что он видел вас впервые и что естественным он бывает, как правило, лишь в окружении хорошо знакомых людей. Есть у него небольшой круг друзей из Линнеевского клуба в Лондоне — вот с теми он, сама слышала, разговаривает непринужденно, без натуги.
— Тогда мне, наверное, не следовало приставать к нему с вопросами.
— Да нет, он совершенно одержим этой своей идеей. Не вырази вы интереса к ней, он навязал бы нам ее насильно. Все окружающие вынужденно ознакомились с его теорией. Даже миссис Уотчет выслушивала ее дважды.
— Ну и как? Поняла достойная женщина хоть что-нибудь?
— Не думаю, — отвечала Амелия с улыбкой.
— Тогда, наверное, не стоит обращаться к ней за разъяснениями. Придется вам взять этот труд на себя.
— Я не так уж много могу сказать. Сэр Уильям построил машину времени. Она прошла испытания, при некоторых из них я присутствовала, и результаты оказались вполне удовлетворительными. Сам он, правда, еще не признавался в этом, но подозреваю, что он задумал экспедицию в будущее.
Я чуть не рассмеялся и еле-еле успел прикрыть лицо рукой. Амелия поспешила заверить:
— Нет, нет, это в высшей степени серьезно.
— Помилуйте, как же может человек его комплекции уместиться в устройстве такого размера?
— То, что вы видели, — всего лишь рабочая модель. Сэру Уильяму удалось построить машину куда больших размеров. — Тут она рассмеялась в свою очередь. — А вы что, решили, что я подразумеваю путешествие с помощью модельки, какую он нам демонстрировал?
— Вот именно.
Когда Амелия смеялась, она выглядела очень привлекательной, и я вовсе не досадовал на себя за свою ошибку.
— Простите, но я все равно не верю в такую машину — ни в большую, ни в маленькую, — заявил я.
— Можете посмотреть на нее своими глазами. Она от вас в каком-то десятке ярдов.
Я так и подпрыгнул.
— Где же она?
— У сэра Уильяма в лаборатории. — Кажется, Амелии передалось мое воодушевление: она поднялась вслед за мной и притом с живостью. — Пойдемте, я покажу вам.
3
Мы вышли из курительной через дверь, которой до нас пользовался один сэр Уильям, и двинулись по коридорчику к другой двери, по-видимому, недавно навешенной. Эта дверь и вела в лабораторию, разместившуюся, как я понял теперь, в стеклянной пристройке — той самой, что соединяла два флигеля.