Опрометчивый поступок
Шрифт:
Ей удалось справиться с собой, только в горле мучительно свело мышцы да в груди возник тяжеленный свинцовый ком и лежал там мертвым грузом, как надгробный камень на лучших днях ее жизни.
О, Сэм! Это звучало в сознании простым и печальным рефреном. О, Сэм! О, Сэм! Как если бы часть его души, часть его «я» осталась навеки плененной в мягком фетре шляпы, Сэм являлся перед мысленным взором Лидии таким, каким ей хотелось его запомнить. Он плыл к ней по озерку, шел сквозь туман, поворачивался к ней в седле. Она думала, что заслужила его. Она его. добилась, осуществила свою заветную мечту, но смятение
Должно быть, он был прав, когда сказал, что мир ничего ей не должен. Напрасно она думала, что заслуживает своей доли счастья. На деле все свелось к тому, чтобы отведать это счастье и потом навеки его лишиться. На пустошах это казалось разумной платой, теперь – непомерной. И это при том условии, что никто ни о чем не дознается. Если правда выплывет наружу, ее репутация погибнет, надежды на будущее рухнут, она лишится всех своих привилегий, всякого покровительства – одним словом; утратит все, что по праву считает своим.
«Я заслужила это». Какая самонадеянность! Какой самообман! На смену высокомерию пришло смирение, и Лидия обратилась к Богу с молитвой. Она просила уберечь ее от расплаты за опрометчивый поступок.
Сэм какое-то время ехал шагом и снова пустил лошадь в галоп только тогда, когда услышал новый короткий свисток – знак отправления. Все складывалось не так уж плохо. Он ехал на восток на чистокровном животном, хотя и в несколько странном на его вкус седле. Направление было выбрано не случайно: только верхом можно было ехать через пустоши напрямик, а напрямик до обжитых мест было ближе к востоку. По дороге на глаза попалась молодая женщина, должно быть, мисс Мередит, но не одна, а с расфранченным молодым человеком, братом или ухажером. К счастью, они даже не обернулись на Сэма, так как разглядывали копыто одной из своих лошадей. На расстоянии трудно было понять, в чем дело, и Сэм не стал предлагать свою помощь, так как не желал лишний раз объясняться.
В Лондоне он намеревался оставить позаимствованную лошадь на ближайшей конюшне с условием, что ее вернут владельцу. Впрочем, до Лондона нужно было еще добраться.
Что касается Лидди, он решил, что вполне обойдется без нее. Он был очарован ее практической сметкой, трезвым складом ее ума, силой ее характера, но главным образом ее темпераментом. Три дня счастья – это уже редкая удача. Надо уметь быть благодарным судьбе за то, что было, а не сетовать на нее за то, что не длится вечно. За больший срок они с Лидди могли наскучить друг другу. Все хорошо, что хорошо кончается.
«Прощай, Лидди», – думал Сэм. Пустошь вокруг по-прежнему блистала дикой, первозданной красотой, но теперь он едва обращал на это внимание. Вскоре ему предстояло сказать еще и «прощай, Дартмур». И мисс Лидди Браун, и пустоши должны были остаться в прошлом. Слова прощания порождали в душе гулкое эхо, словно там было совсем пусто, словно это был глубокий каньон одиночества. Вот он и снова один. Один, как перст.
Мистер Дикарь, мистер Одиночка. Снова в своих нескончаемых странствиях.
Через час Лидия с Роуз пересели в Плимуте на другой, более комфортабельный поезд, который должен был доставить их в Лондон. Здесь удалось укрыться в купе первого класса и запереться там почти без проблем, если
Лидия рассказала горничной о своих похождениях, вдаваясь в мельчайшие детали насчет скитаний по болотам, приготовления кролика на открытом огне и поочередного чтения вслух копеечного романа под пологом тумана, такого плотного, что приходилось держать книжку у самых глаз. Зато она по большей части умолчала о том, что случилось в последние день и ночь. Ни слова о купании полуголыми в озере, ни слова о поцелуях и… и обо всем, к чему они привели. А рассказать хотелось! Хотелось обменяться впечатлениями. И Лидия начала подыскивать вступительные слова для перехода к главной части повествования.
Но тут инициативу перехватила Роуз, тоже сгоравшая от желания поделиться. Рассказ о ее первой брачной ночи был простым и трогательным.
– …а потом сказала: «Прости, что я была такой неопытной дурочкой!» Томас поцеловал меня в лоб и так счастливо улыбнулся, что у меня чуть слезы не брызнули из глаз. Честное слово, мисс Лидия, я не шучу. Он ответил: «Я рад, что мы оба были такими неопытными». Я как будто получила очищение, и плотское, и духовное. Ах, мисс Лидия, послушайте старую опытную замужнюю женщину! Оно того стоит.
– Что того стоит? – лукаво спросила Лидия, радуясь за нее.
– Ждать брачной ночи. Ожидание окупится, вы уж мне поверьте. Когда-нибудь и вы узнаете, какое это счастье – стать женщиной.
– А зачем ждать брачной ночи?
Она расскажет Роуз, непременно расскажет. Роуз можно сообщить обо всем.
– То есть как это зачем?
– Ну вот представь себе, что вы с Томасом не стали ждать венчания. Разве ваша первая ночь стала бы от этого хуже? – спросила Лидия тем же тоном ласкового поддразнивания.
– Стала бы, – сказала Роуз с неколебимой уверенностью. – Близость вне брака аморальна.
Аморальна! Когда это Роуз успела набраться таких слов? И от кого? Лидия выпрямилась на сиденье. Сквозь летящие мимо деревья мелькнул солнечный луч, ненадолго осветив роскошное убранство купе.
– Сказано: не ложись с мужчиной, пока Господь не благословит ваш союз, – продолжала горничная. – Когда пастор читал проповедь о десяти заповедях, он назвал это аморальным. Томас тоже так считает.
– А что думаешь ты?
Взгляд Роуз, выражение ее лица сказали Лидии: «Как вы можете даже спрашивать?!»
– Мисс Лидия! То, что случается между мужчиной и женщиной, – дело серьезное. Можно остаться при ребенке, но без мужа.
«Если не принять мер предосторожности», – мысленно возразила Лидия, чувствуя себя куда более опытной, чем Роуз. И куда более одинокой.
Весь ее интерес к разговору тут же пропал. Она повернулась к окну, за которым мелькала панорама старой доброй Англии. Рощи, поля, луга с каменными проплешинами и светлыми спинами пасущихся овец. Ах, Роуз, Роуз! Томас, конечно, был счастлив взять ее в жены, и по сути это не имело ничего общего с тем, сохранила ли она свою девственность. Но сам он, конечно, придавал этому громадное значение – как и предупреждал Сэм. Что ж, тем лучше, что Роуз не разочаровала своего молодого мужа, раз его мнение для нее так много значит.