Опус номер девять ля мажор. Часть 1. Алёна

Семёнов Александр

– Нет, всё, больше не могу!

Алёна, приглушив музыку, сказала:

– Я и отжиматься умею.

– Да это я уже видела.

– Так, девочки, отжиматься в сад! Все в сад! – обернулась к ним Галя. Она сидела за столом перед двумя конспектами, чашкой кофе и блюдцем, на котором ещё оставалась половина куска торта. – Сами ничего не делаете, так не мешайте другим.

Алёна с Наташей поднялись, вынули из шкафа полотенца, чистое бельё – и отправились не в сад, а в ванную. Галя права, хватит валять дурака. Вчера Марина Викторовна с места в карьер задала составить своё будущее резюме на английском. Надо учиться.

9

…Учиться оказалось интересно и на первых порах не так трудно,

как Алёна ожидала. Очень нравилось то, что корпуса Университета разбежались по городу и подруги в разные дни ходили пешком на Владимирский проспект, ездили на метро к Петроградской и на трамвае – к Московским воротам. Алёна, привыкшая рано вставать, каждое утро идти в класс и садиться за парту, первую неделю и не видела большой разницы со школой, кроме этих расстояний. Не видела – пока тёплым сентябрьским днём не встретила Учителя, о котором не могла и мечтать.

Он вошёл в аудиторию, где сидело три десятка первокурсников: почти двухметровый, черноволосый с малой сединой, в тёмно-синем костюме, сшитом по фигуре, – это авторитетно сказала Галя. Придавали внушительности ему очки с золотой оправой на римском носу и свободно завязанный, шёлковый, в косую полоску галстук.

– Здравствуйте, коллеги, – сказал преподаватель мягким басом, в котором слышались ум, и сила, и лёгкая смешинка. – Меня зовут Виктор Александрович Рунин, я кандидат физико-математических наук, доцент. Заместитель заведующего кафедрой менеджмента организации. Это, как вы понимаете, наша профильная специальность. Сегодня у нас финансы и кредит, но будет ещё много всего интересного. Мы в одной лодке до последнего курса. Некоторые, если очень постараются, будут и диплом защищать у меня. Так что готовьтесь заранее.

«Я буду!» – Алёна едва не вскочила, как школьница, с поднятой рукой.

– А сколько вам лет? – спросила Наталья, соседка не только по комнате в общаге, но и по парте.

– Сорок пять, ещё молодой. Будем взрослеть вместе.

Итак, пристёгиваемся, открываем тетради…

Главными его словами оказались вот эти: «будем взрослеть». Алёна впервые так чётко осознала их, приложила к себе и мысленно ахнула. Вот она, разница между школой и Универом! Разница – в будущем. Учась в школе, ты знаешь, что впереди у тебя ещё пять беззаботных лет, а что после них – о, это скрыто в таком тумане, что ни один фонарь не поможет разглядеть.

Но теперь-то этого времени нет. Всё, каких-то четыре с половиной года – и наступит самостоятельная жизнь, которая вчера ещё казалось далёкой, почти невозможной. Вот он – посланник из будущего, а, может быть, и оно само, – изучающе глядит на притихший первый курс. Сколько их он уже повидал? Алёна была уверена, что сколько бы ни было – он каждого помнит; ну, а то, что его никто не забыл – само собой разумеется.

– Все готовы? – спросил Рунин. – Тогда вперёд!

На первой лекции Виктор Александрович завалил студентов формулами, задачами, примерами из жизни, вопросами на засыпку, где ответ был вовсе не так очевиден, как казалось на первый взгляд, и простыми вопросами, в которых ребята с огнём и песнями искали второе дно. Алёна удивилась, что её не утомило такое количество знаний, и более того – назавтра они остались в памяти живыми. Наверное, дело было в том, что Рунин искусно менял ритм лекций, умел переключить внимание с одной работы на другую, мог и повеселить группу в нужное мгновение, когда Алёне казалось, что вот-вот распухнет голова.

Дочка Виктора Александровича, Марина, сама немногим старше первокурсников, с первого дня вела у них деловой английский язык – столь же плотно и нескучно, как и отец. «Это у них наследственное», – решила Алёна; так и написала домой.

Глава вторая

Лодочная прогулка

1

Длинный, длинный эскалатор

станции метро «Площадь Ленина». Тащится, будто столетний питон… Алёна, считая фонари, ползущие навстречу, едва не уснула. Она хотела для бодрости взойти по ступенькам туда, к Финляндскому вокзалу, но, взглянув на рюкзак Андрея – едва не больше хозяина, – поняла, что он не протиснется сквозь народ. Ещё подумает, что она хочет сбежать. Ну, когда же вы закончитесь?… Двадцать семь фонарей, двадцать восемь, двадцать девять… Всё, наконец, приехали.

Наверху их ждал Георгий Шумилов, извечный спутник летних странствий Андрея. Алёна видела его на фотографии в папке «Родная Ладога» и дважды встречала самого: в театре и на корпоративной попойке, где Андрей выступал и вёл программу. Георгий, специалист по гражданскому праву, устроил другу эту подработку; пригласили за компанию Алёну – она поколебалась, да и пошла. На том вечере она сидела за одним столиком с Георгием и даже танцевала с ним под хитрую музыку: Андрей поставил диск с записанными барабанами, басом, струнными и вживую под готовый фон пел и играл на эстрадной гитаре:

Нам возвращает память исподвольНаши дни давние,Они сегодня словно издалиВидятся заново… [2]

Он умел первым же словом накрыть весь зал: не сразу и поймёшь, откуда звучит голос, и хоть прозрачный тембр, никуда от него не денешься. Даже микрофон и колонки не портили впечатление. Ещё Алёне нравилась манера Андрея чётко, даже щеголевато попадать в ноты – тем более обаятельная, что он вряд ли думал о щегольстве, пел себе да пел.

2

«Воспоминание» – музыка Бориса Рычкова, слова Игоря Кохановского.

Да разве можно всё забыть,Забыть, как падала звезда?…

И на припеве пощипывало в носу, и Алёна видела мерцающий след, забывая о нотах, словах, о том, что Георгий сбивается с ритма и ей самой надо вести, и что даже на каблуках она едва достаёт партнёру до плеча.

Тогда он был в тёмно-сером костюме, прилизанный, выбритый, пахнущий дорогим одеколоном; теперь же – лохматый, в джинсовой робе с кожаными заплатками и с рюкзаком, похожим на разношенный ботинок задником кверху. Высоченный, худой и плечистый, с длинным острым лицом, в тонких очках и с кепкой, наполовину торчащей из кармана – сегодня Георгий показался Алёне куда моложе и симпатичнее.

Он пожал компаньонам руки.

– Ещё не готовы? – спросил Андрей, глянув вниз, и пояснил Алёне: – Ждёт, когда они станут полностью кожаными.

– По моим расчётам, года через два, – ответил Георгий, ущипнув пятнистую штанину, и все рассмеялись. – А Лёха там, – он кивнул на стеклянные двери вокзала, –

отошёл газеты

посмотреть.

И даже здесь Алёна ничего не заподозрила. Но когда они вошли в огромный зал с расписанием на дальней стене, первый, кто попался навстречу, был… надо же, Алексей! Обалдеть… Алёна едва не подпрыгнула: она ведь знает его! Он приходил к ним в общагу, поставил новые розетки в прихожей, починил дверной замок. Сидел за столом в её комнате, Алёна угощала его чаем с вареньем, а однажды он принёс им всем пива. С Лёшей было интересно разговаривать… а потом он исчез. Сколько же они не виделись? Наташа Петрова как-то весной сказала, что встретила его в Универе – или кого-то очень похожего, точно не знает, линзы оставила дома. Но тогда голова у Алёны была занята совсем другим. Она отложила эти слова про запас, на дальнюю полку памяти.