Оранжерейный цветок
Шрифт:
От его слов меня переполняет куча эмоций. И несмотря на то, что его речь некрасноречива, с его уст она звучит идеально — потому что эти слова соответствуют Райку Мэдоузу. И я сосредотачиваюсь на наиболее важных словах.
— Ты любишь меня, — выдыхаю я.
Он издаёт короткий смешок.
— Ты такая чертова девчонка.
— Скажи еще раз.
Он широко улыбается, от чего по всему моему телу бегут мурашки.
— Я чертовски люблю тебя, милая.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, забывая о своей боли, но Райк удерживает меня за подбородок, контролируя соприкосновение наших губ, которые отчаянно
Никогда не думала, что отношения могут быть столь чувственными, духовными и лишь потом физическими. Теперь я задаюсь вопросом, происходит ли у нас все задом наперед или все шло верным путем с самого начала?
Верно. Я нашла единственного человека, который делает меня самой счастливой, но в голове возникает вопрос: как долго он будет со мной. Интересно, не слишком ли много внешних сил хотят разлучить нас.
Теперь я буду принимать каждый день таким, какой он есть.
Буду жить в моменте с Райком Мэдоузом.
И когда я умру, хочу, чтобы эта фраза была на моем надгробии.
29. Дэйзи Кэллоуэй
Джанет отдает мне пластиковый пакет с моими ценностями и окровавленную темно-бордовую водолазку, которая была на мне в ту ночь. Я надеваю золотое кольцо на большой палец, в то время как Райк расхаживает по коридору и разговаривает с кем-то по телефону, в ожидании меня.
— Вам необходимо подойти к окошку кассира, и там вам выдадут счет за лечение.
Я киваю.
— А плата за скорую помощь включена? — я не знаю, как работает медицинская система во Франции.
Джанет хмурится: — Никакой скорой помощи не было. Вы этого не знали?
Я качаю головой.
— Нет, но я… — я моргаю, ничего не понимая. Паб находится совсем не близко к этой больнице, так как же…
— Он принес вас, — говорит Джанет, прижимая руку к груди, словно та ночь вызвала волнение и у нее. — Вы были у него на руках, когда он прошел через двери больницы. Он прибыл в сюда на десять минут раньше всех остальных пострадавших в результате беспорядков.
На моих глазах наворачиваются слезы, но я стараюсь их сдержать, как только могу. Мой голос дрожит: — Он прибежал сюда?
Медсестра кивает и протягивает руку, чтобы коснуться моего запястья в жесте утешения. Я бросаю взгляд на Райка, который что-то серьезно говорит в трубку, словно хочет, чтобы человек на другом конце провода до конца его выслушал. Он герой моей истории, но он отказывается признавать любой из своих подвигов, словно они ничего не значат.
Но они многое значат. Райк позволяет людям увидеть только часть себя, он позволяет им думать, что он просто безмозглый спортсмен и агрессивный мудак. И из-за того, что он так долго был одинок, потерял всякий интерес доказывать свою значимость людям.
Думаю, я выиграла в лотерею — Райк присутствует в моей жизни.
Для меня он стоит каждого мгновения, сумасшедшего и громкого поступка, тишины и спокойствия, радостного и печального момента. Я бы все отдала, чтобы быть с ним. Однако у меня есть предчувствие, что для моей мамы это не будет
И я чувствую это нутром. Дурное, очень плохое предзнаменование.
30. Райк Мэдоуз
— Что, черт возьми, скрывает Роуз? — резко спрашиваю я у Лили по телефону. Я решил ей позвонить, пока Дэйзи закончит со своими делами и заберёт свои вещи.
Дэйзи смотрит на меня с пластиковым пакетом в руке, указывает на окно кассира и становится в очередь.
Я киваю в ответ и слушаю Лили. Не ожидаю, что ее ответ будет подробным.
— Как я уже сказала Ло, я заключила договор с Роуз, что я ничего не расскажу. Ну знаешь, тайна сестринства Йа-Йа и все такое. Я не могу отказаться от своего обещания. И просто, чтобы ты знал, Роуз иногда пугает. Она достала нож, начала говорить что-то о клятвах на крови, и прежде, чем я опомнилась, она порезала мою ладонь, — ее голос становится тише. Она звучит так комично, что ее трудно воспринимать всерьёз. Однако она серьезна сейчас. — А это сделала девушка, которая не может ходить по полу босиком. Не нужно ничего говорить, я тоже очень удивилась.
Я закатываю глаза.
— Лили, — говорю я серьезным тоном. — Если это что-то серьезное, тебе нужно сказать об этом моему брату.
— Договор, — шепчет Лили. — Что если Роуз наложит на меня проклятие? Я не могу ничего рассказать.
— Ты не можешь быть настолько суеверной.
— У Роуз могут появиться сверхъестественные силы, если она расстроена. Ты ее никогда не видел в гневе, так что ты ничего не можешь сказать по этому поводу.
— Я видел, как она чертовски сильно разозлилась на моего брата, что она чуть ли его не ударила электрошокером. Как тебе такое?
— Это совсем другое, — отвечает Лили. — Мы справимся со всем, ладно? Думаю, хорошо, что Ло с тобой, а я с Роуз здесь.
Я хмурюсь. Никогда не думал услышать такое от Лили. Обычно Лили и Ло словно приклеены друг к другу.
— Ты правда в порядке без него?
После долгого молчания она отвечает: — Я имею в виду, я скучаю по нему так сильно, что словами выразить не могу. Без него мне тяжело здесь. Но сейчас мне лучше, чем когда он был первый раз на реабилитации. Я в порядке.
— Знаю, что это так, — соглашаюсь я. Тогда каждый раз, когда я ей звонил, она была почти в слезах. Выглядело чертовски жалко, но в тот момент я не понимал их отношений. Я не понимал такой безусловной любви. Но затем Дэйзи уехала, и я чувствовал себя не в своей тарелке в течение трёх дней. Я кричал на Лили за то, что она ныла, находясь без Ло семь дней. Так и кто теперь лицемер?
— Мы встретимся с вами через две недели, верно? — спрашивает Лили. — Это не так долго.
— Вы уверены, что хотите сделать из этого сюрприз для Дэйзи? — спрашиваю я. Роуз названивала мне без остановки, пытаясь понять, как встретиться с Дэйзи, при этом не расстраивая ее. Я им сказал, чтобы девочки присоединились к нам в ходе нашего путешествия. Но главное — немного подождать, пока лицо Дэйзи немного заживет. Девочки согласились.