Орден Ассасинов

Уилсон Колин Генри

Но все это было в далеком будущем. А в данный момент метод Хассана пользовался триумфальным успехом. Через некоторое время после смерти Низама умер и султан Малик -очевидно, от желудочной болезни. Один из сыновей Низама, Фахри, был убит в Нишапуре; к нему пристал попрошайка, сказавший: «Больше не осталось настоящих мусульман, и некому подать руку страдающему». Как только Фахри протянул милостыню, он был поражен в сердце. Другой сын Низана, Ахмед, осадил замок Аламут; осажденные испытывали суровые лишения, но замок вновь оказался неприступным. Позже Ахмед пережил покушение ассасина, но выжил.

Кандидаты на исполнение убийства всегда выбирались с особой тщательностью. Хассан вел свою игру, словно мастер-шахматист. Смерть Малик Шаха вызвала борьбу за власть при дворе; новый султан, Беркьярик, отстоял трон у своих двоюродных братьев. Хассан оказал поддержку Беркьярику, и ассасины убили несколько его врагов. Офицеры Беркьярика заключили непростой военный союз с Ассасинами. После того как Беркьярик окончательно подавил повстанцев, Хассану была предоставлена возможность на протяжении нескольких лет действовать в условиях мира. Но он продолжал практиковаться в искусстве проникновения и устрашения; исмаилиты присоединились

к армии Беркьярика и обратили солдат в свою веру. Когда офицеры попытались воспрепятствовать этому, их заставили замолчать под угрозой насильственной смерти. Ситуация достигла апогея, когда никто из власть имущих не осмеливался выходить куда-либо без доспехов под одеждой. Лидеры конкурирующих религиозных сект были убиты. Один из оппонентов был зарезан в мечети, коленопреклоненный во время молитвы, несмотря на то что телохранители стояли прямо за его спиной. В итоге, в 1101 году Беркьярик потерял терпение и решил, что пришло время уничтожить исмаилитов. Он объединился с двоюродным братом Санджаром, чтобы атаковать цитадель в Кухистане; армии расположились в незаселенной сельской местности, уничтожая посевы, и смогли бы захватить главный оплот (Табас), если бы исмаилиты не подкупили вражеских генералов, чтобы те ушли прочь -типичный прием на Востоке. Санджар предпринял другие попытки, чтобы покорить исмаилитов; но, в конце концов, пришел к тому, что стал относиться к ним терпимо. Историк Юваний поведал историю, объясняющую это. Хассан ухитрился подкупить одного из охранников, чтобы он воткнул кинжал в землю рядом с головой Санджара, пока тот спал пьяным сном. Сразу после этого Санджар получил письмо от Хассана, в котором было написано: «Этот клинок мог бы так же легко пронзить твое сердце». Санджар понял, что мудрее будет относиться к исмаилитам терпимо.

Тем не менее мечты Хассана стали рушиться через несколько лет после его величайшего триумфа. В 1094 году Халиф фатимидов - духовный лидер исмаилитов - умер в Каире. Низар - покровитель Хассана - должен был занять его место. Вместо этого визирь Аль-Афдал отдал трон младшему брату Низара. Началась война, и Низар был убит. Хассан сохранил верность Низару; (на самом деле члены его секты называли себя низаритами); он отказался признать нового султана. Таким образом, Хассан оказался изолирован от соратников по вере. После того как Беркьярик ополчился против него, это было все, что Ассасины могли бы сделать, чтобы сохранить свои территории.

После смерти Беркьярика в 1105 году его наследником стал двоюродный брат Мухаммад Тапар, который был еще решительнее настроен на свержение власти исмаилитов. Замок в Исфагане был осажден и захвачен, а с местного лидера исмаилитов живьем содрали кожу. Аламут был осажден, но сумел продержаться до конца. Несколько лет султан отправлял свои войска, чтобы уничтожить все посевы в долине; когда защитники Аламута были окончательно истощены невзгодами, осада началась заново. В 1118 году замок был на грани капитуляции, когда войска получили вести о смерти султана. Они отправились домой. Исмаилиты снова были спасены.

Ассасины были сосредоточены в Персии. Но в начале нового века Хассан послал миссионеров - и убийц в Сирию. В 1103 году они убили Джанаха Аль-Даулаха, Эмира Хомов, когда он молился в мечети. В 1106 году они убили Халафа, владельца замка Афамия. И на сей раз их метод не отличался оригинальностью. Шесть Ассасинов раздобыли лошадь, броню, шлем и доспехи франкского рыцаря и представились Халафу в его штаб-квартире; они объяснили, что убили одного из его врагов, и пришли проситься к нему на службу. Халаф (будучи исмаилитом, но сторонником нынешнего Халифа фатимидов) оказал им гостеприимный прием. Ассасины дождались удобного случая и убили его. Затем с помощью остальных исмаилитов захватили замок. Но их триумф продолжался недолго. Крестоносец Танкред захватил город, и ассасины были взяты в плен. (Им было позволено откупиться.) Это было первое известное истории столкновение между Крестоносцами и Ассасинами. Позже их было гораздо больше.

Но вернемся в крепость Аламут. Хассан старел. Он видел, как возвысилась и пала его империя. Тридцать лет он руководил действиями ассасинов из замка, а ничего особо не изменилось. Турки были так же сильны, как и всегда; у власти по-прежнему оставались мусульмане-сунниты. И, что было хуже всего, исмаилиты Каира, - в чьих руках была власть, - были врагами исмаилитов Персии.

Особое недовольство Хассана вызывал визирь Аль-Афдал, человек, организовавший заговор против Низара и поставивший в 1094 году на престол младшего брата Низара, Аль-Мустали. Двадцать семь лет спустя Хассан осуществил свою месть; три его ассасина сумели убить визиря. Более чем странно, но нынешний Халиф фатимидов был восхищен; он устал от властного визиря. Он повелел новому визирю написать Хассану письмо, убеждая его вернуться в лоно единомышленников. Хассан весьма этого желал. В свои восемьдесят семь он устал; он не мог себе позволить вечно бросать вызов целому арабскому миру. Но прежде чем Халиф и Старец Горы заключили мир, новый визирь раскрыл заговор Ассасинов с целью убить Халифа. Вполне возможно, что никакого заговора не было. Низам и его дети были мертвы; у Хассана не было мотива убивать человека, предложившего ему мир и сотрудничество. Но визирь был дюженником (не исмаилитом); у него были веские основания стремиться воспрепятствовать примирению. И репутация Хассана была такова, что любая грязь прилипла бы к нему. Халиф воспринял «заговор» настолько серьезно, что постановил, чтобы все жители Каира зарегистрировались, а за всеми незнакомцами устанавливалось внимательное наблюдение. Множество «агентов Хассана» были арестованы и казнены, включая наставника детей Халифа.

Вот так пропала последняя надежда. И в мае 1194 года Хассан ибн Саббах, один из самых выдающихся религиозных лидеров всех времен, умер в своем замке Аламут в возрасте девяноста лет. Он определил одно из общих положений, приведших его к успеху, продемонстрировав таким образом, чему его научила основная ошибка Магомета.

Это, несомненно, был конец Ассасинов. После первоначальных сложностей сирийская ветвь пустила корни, и, благодаря легендам сирийской миссии, перенесенным обратно в Европу Крестоносцами, слово «ассасин» вошло в европейские языки. Событием, которое вызвало эту дурную славу, было убийство Христианского

рыцаря Конрада Монферратского в 1192 году; Конрад был зарезан двумя Ассасинами - агентами Синапа, сирийского Старца Горы - переодетыми в одеяния монахов. (Предполагалось, что за убийством стоял английский король Ричард Львиное Сердце; один из его протеже быстро женился на вдове и стал «Королем Иерусалима», заняв место убиенного.) После этого Ассасины стали фигурировать во всех хрониках Третьего Крестового похода, и легенда захватила воображение Европы. Они были мастерами маскировки, адептами предательства и убийства. Их Старец был колдуном, который осматривает мир из своего замка, словно злобный паук, ищущий жертв. У них не было религии и морали (в одной из ранних хроник говорилось, что они ели свинину, - что шло вразрез с правилами мусульманства, - и практиковали инцест со своими матерями и сестрами). Ассасины были настолько фанатично преданы своему хозяину, что он зачастую демонстрировал их покорность гостям, заставляя их выпрыгивать из высоко расположенных окон. Их искусство убеждения было настолько утонченным, что даже правитель не мог быть уверенным в верности своих собственных слуг... Типичная история того времени иллюстрирует это. Саладин - Султан Египта и главный враг Крестоносцев - отправил угрожающее сообщение Синану, сирийскому Старцу Горы. Глава Ассасинов послал в ответ гонца, чьей миссией было доставить сообщение конфиденциально. Осознавая опасность сложившийся ситуации, Саладин велел тщательно его обыскать, а затем распустил всех собравшихся, за исключением двух охранников. Гонец повернулся к охранникам и спросил: «Если бы я от имени своего Хозяина приказал вам убить султана, вы бы сделали это?» Они кивнули и вытащили мечи. После этого гонец, добившись требуемого результата, поклонился и вышел, забрав с собой двух охранников. Саладин решил установить дружеские отношения с Ассасинами...

Но в то время, когда Марко Поло посетил замок Аламут в 1273 году, могущество Ассасинов подходило к концу. В Персии они были разбиты в пух и прах монголами; в Сирии их безжалостно угнетал Бэйбарс, султан Египта. Некоторые из выживших остались в районе Аламута, где их можно найти до сих пор. Остальные рассеялись по отдаленным странам, включая Индию, - значительность этого факта когда-нибудь проявится.

Что же такого было в Ассасинах, что сделало их центральным элементом множества легенд? Что-то в них было притягательным для средневековых мыслителей, так же как Дракула или Джек Потрошитель привлекали людей поздней Викторианской эпохи. Если проводить исторические параллели, то мы должны обратить внимание на полумифическую фигуру Распутина, «святого дьявола», убитого в 1916 году. Правда о Распутине, так же как и правда о Хассане ибн Саббахе, интересна, но не столь эффектна. Он был глубоко религиозен; обладал «харизмой», которая привлекала новообращенных; он любил власть и не был лишен человеческих слабостей. Проще говоря, этот человек был на 90 процентов обыкновенным, и па 10 процентов - экстраординарным. Распутин из легенд - на 100 процентов монстр. Подобно Минотавру, он был мифическим архетипом; он появился потому, что люди желали его появления. Он обладал гипнотическими способностями и огромной физической силой (на самом деле, Распутин не был особенно сильным); его «святость» была маской, за которой скрывалась безжалостность и жажда власти; он был ненасытен в сексе и способен пить водку квартами [6] ; он манипулировал государственными деятелями и императрицами, словно они были куклами...

6

Кварта -мера объема, в Англии равна 1,14 литра, в Америке - 0,95 литра.

Почему люди хотят верить в подобные легенды? Потому что они символизируют и воплощают тайные страхи, в которых есть, кроме всего прочего, и элемент очарования; это похоже на неопределенное возбуждение, возникающее при мысли о насильнике у желающей секса девственницы. Это так же справедливо по отношению к Ассасинам. «И в пятницу ночью 23 мая он поспешил в пламя Господне и Ад», - сказал Юваний, описывая смерть Хассана. Убийство было грехом, который подразумевал вечные муки - в Средние века к этому действительно относились очень серьезно; но Ассасины совершали этот грех исключительно в политических целях. Вот почему летописцы-христиане предпочитали превратно толковать религиозные мотивы и придавать особое значение обману, крючкотворству и религиозному фанатизму; это делало вечные муки более определенными, более пугающими.

Но это неполное объяснение. Здесь мы имеем дело с глубоко укорененными общественными инстинктами. Старец Горы никогда не приказывал совершать безжалостные дела. Если он посылал своих солдат, чтобы осадить город и вырезать всех жителей, он вызывал скорее уважение, чем ужас. Но он совершал нечто в целом более волнующее. Он отказался играть по правилам. Главная цель общественного устройства состояла в защите граждан от злодеев. В «Хрониках Убийства» я процитировал Г. Г. Уэлса: «Ранние цивилизации были быстро развивающимися и приспособленными сообществами. Они в целом представляли собой сталкивающиеся толпы, от которых можно было ожидать вполне беспрецедентных реакций». Люди вместе приходили в города в поисках защиты; не от диких животных - для этих целей деревни подходили так же хорошо, как и города, - но от своих собратьев, человеческих существ, обнаруживших, что легче грабить и насиловать, чем работать. Когда мародеров ловили, с ними обходились предельно жестоко (в конце концов, разрешение вешать тела разбойников с большой дороги было отменено в Англии не так давно). Повелитель мог быть жестоким и своевольным; но он также был законодателем и защитником, фундаментом социальной стабильности. Отправляя своих фанатиков убивать визирей и правителей, Хассан создавал весьма опасную ситуацию. Это было подобно тому, как, например, если бы некая современная террористическая организация потребовала у общества выкуп под угрозой минирования детских школ. Ассасины вызывали ощущение грубого нарушения закона, делая то, что было просто «не принято делать». Нам, живущим в относительно стабильном и законопослушном обществе, трудно понять чувства, пробуждаемые Ассасинами в обществе, где стабильность была только недавно установлена. Они представляли угрозу возвращения к хаосу и жестокости. Они были созданиями из ночных кошмаров.