Орион Реликвий
Шрифт:
— Чего ты добивалась? А?!
* * *
Вечерние прогулки по парку мне не нравились. Мне хватило их с Эстонской принцессой, где я, вроде бы добыл нужную мне кровь монстра, но так ничего с ней и не смог сделать, а также встречи с другими студентами академии. Но Юлия настаивала пройтись. Очень настаивала.
Мы не разговаривали, просто шли рядом, так что ответа на вопрос, какого черта она на меня напала я не знал. Спустя
— Знаешь, как определить причастность человека к одержимости? — неожиданно спросила она. А, Бобров?
— Понятия не имею. — честно ответил я. — А что?!
— Тебе твоя подруга не объяснила? — она оскалилась и встала на то место, где была клетка с жабой. — У убийц есть кинжал. Который определяет по крови человека, одержим он или нет. У академиков этого вуза, есть магические инструменты, но как определить обычному человеку?
— Может, он ведет себя как-то не так? — попытался догадаться я, взяв в пример поведения Победы. — Или… не знаю, даже.
— Взгляд. У мага, который недавно стал одержимый, взгляд, который говорит о том, что он готов убить каждого рядом с собой. У более опытного, или у того, чье тело выдержало дух демона и перешло в новую фазу, все иначе. Он надменный. Очень надменный.
— Окей, — пожал плечами. — Буду знать.
— А теперь, Бобров, — она вытащила тот же нож, с которым прыгала на меня. — Докажи, что ты не одержимый.
— С какого-такого перепугу я должен это делать? — искренне удивился я. — Мне ничего доказывать тебе не нужно.
— Ты, — она оскалилась. — Калека, который неожиданно стал ходить и не умер, хотя тебе не раз это предсказали. Так почему же, ты так быстро и ловко дерешься? Кто ты такой? Пролежал лет десять прикованным в постели, и спокойно себе отмахиваешься от прирожденного убийцы? Не поверю!
— Так, почему не сказала никому обо мне? — удивился я. — Ну, типа есть подозрения, действуй. Пускай меня проверяют.
— Тебя и так проверили при поступлении, — она начала что-то выискивать в траве под собой, отодвигая ногой камни. — Но я боюсь, что этого мало. Слишком сильный в тебе дух.
— Я не одержим, — покачал головой и протянул свою руку. — Ладони будет достаточно?
Ее глаза хищно сверкнули в темноте и в следующую секунду в мою ладонь погрузился кончик клинка. После, он начала сиять. Ни красным, ни синим, ни белым, а черным! Словно он подсвечивался в темноте… темнотой? Нет, хрень полная. Белые контура я явно видел.
— Не одержимый, — поджала та губу и как ни в чем ни бывало, принялась дальше выискивать что-то ногой. — А жаль, это бы многое объясняло.
— Мне это точно ничего не объясняет…
В следующую минуту что-то щелкнуло под ней и в момент, земля провалилась вместе с Юлией. Затем, словно по волшебству, а точнее с помощью каких-то механизмов, поднялась клетка уже знакомая мне.
— Поймали, — улыбнулся я. — Ты бы это, поаккуратнее в следующий раз.
— Твоих рук дело? — вспыхнула она. — А ну признавайся, зачем она тебе?
Вместо ответа я просто покрутил пальцем у виска, развернулся и пошел в сторону мужского общежития. Понимая, что она сам без каких-либо проблем сможет выбраться через прутья.
Странная эта баба. Очень странная и подозрительная. Но все равно. Спасибо за вечер, я очень хорошо подзарядился.
Улыбнулся, мысленно проклиная ее, зашел в лес и спустя пару минут услышал треск сучьев. Вот же ж… пошла мстить?
Я забрался на дерево, чтобы предугадать с какой стороны пойдет атака, и с удивлением обнаружил стайку студентов в компании лекаря.
Ясно. Значит это все же твоя ловушка, старый хрыч? Пошел проверять?
* * *
Компания из лекаря и трех студентов, смотрели на клетку, которая сработал ближе к полуночи с некоторым удивлением. Внутри — никого и ничего не было, но кто-то же наступил в нее?
— Может, студент какой? — аккуратно предположил Василий. — Ну, гулял себе…
В следующую секунду, он получил звонкую оплеуху.
— Какие студенты, по-твоему, могут разгуливать ночью? — лекарь надул щеки, отчего усы стали нервно дергаться. — А? Поделись-ка с нами!
Василий, понимая, что если он прямо сейчас не найдет нужный вариант, или хотя бы похожий более-менее на правду, то ему прилетит еще раз.
— Убийцы? — предположил он. — А может и вовсе, одержимые?
— Убийцы ночью спят в своих общежитиях, — не согласился с ним лекарь, но тем не менее, бить не стал. — А одержимых здесь нет.
— А может быть, есть? — аккуратно предположил Эдуард. — Мы же так и не узнали, почему от прошлой жабы ничего не осталось…
Лекарь задумался, замахнулся, но бить не стал. Его теория была другой, отличительной от мыслей этой троицы имбицилов.
— Думаю, в реке водится монстр посерьезнее, — спустя пару минут, заговорил он. — Он и выходит на берег… в прошлый раз, мы просто оставили ему добычу, а ваше присутствие его испугало.
— То есть, мы будем теперь… — замялся Эдуард. — Ждать более серьезную особь, верно?
— Верно! — улыбнулся Всеволод Владимирович. — И скоро, у нас будет нечто могучее, которое…
Он замолк, внимательно посмотрел в лицо каждого своего «партнера» и покачал головой.
«Нет. Этим недоноскам не дано знать мою цель.»
* * *
А, так вот оно что! Я сидел в ближайших к лекарю кустах, еле-еле дыша, подслушивая то, что он говорил.