Орлиное гнездо
Шрифт:
Кто мог знать – насколько и прежде Дракула верил людям, как бы ни приближал к себе того или другого?
О бедная выжженная душа! Горе ему, где бы он ни был, - вознесенный на высокий престол или низверженный в подземную темницу, он всегда будет один!
Иоана ждала каких-нибудь гроз, какого-нибудь разрешения повисшего зловещего затишья; но все было покамест спокойно. Накануне Пасхи ей пришло письмо от отца, в котором он приглашал ее с мужем домой, отпраздновать с семьею светлое воскресение Христово.
Иоана поняла, что вот оно, разрешение тревог, - когда священник в темной рясе, прибывший
Живые мертвецы…
Но тут господарь огорошил их, как будто видел правду со своего высокого места - и выжидал до поры до времени. Корнел принес жене эти новости, бледный, сразу догадавшись об их значении:
– Князь созывает к себе на Пасху всю валашскую знать… Числом едва ли не в пятьсот человек: говорят, это будет пир на весь мир, неслыханная щедрость! И трансильванцев позовет, ведь они теперь под его законной властью!
– Законной! – воскликнула Иоана с ужасом и гневом. – Как бы не так! Но ведь не может быть…
– Что не может быть? – хмуро спросил муж.
– Чтобы он замыслил… такую великую казнь, - прошептала Иоана, сама ужасаясь своим словам. – Ведь пятьсот человек! И Пасха, подумай сам!
– Ты ли это мне говоришь? – отвечал Корнел, мрачно смеясь. – Я теперь думаю – может быть, очень может быть! Я мужчина и рыцарь – каким бы жестоким правителем я стал, испытай я все то, что он!
– Ты его жалеешь? – вырвалось у Иоаны.
– Да, - отрезал Корнел. – Быть великим властителем – значит жить с мыслью, что тебя ежечасно хотят убить… Что бы ты ни сделал для своей земли!
Иоана шагнула ближе, схватив мужа за руки и глядя ему в глаза:
– Но ведь ты не изменишь нам – ты же мужчина и рыцарь?..
– Нет! – ответил Корнел; скулы занялись румянцем. – И довольно об этом!
Иоана знала, что ее отцу, конечно, будет отправлено приглашение вместе со всеми боярами – и едва ли он сможет отказаться… Никто не сможет отказаться, обнаружив свою враждебность! И тут-то господарь и явит себя: трудно пролить только первую кровь, вогнать только первый кол!
Корнел был с нею согласен – что именно так, должно быть, и выйдет: князь одним махом очистит Валахию от гноя, который годами копится за стенами замков. И по лицу молодого воина нельзя было сказать – порицает он своего повелителя за это или одобряет…
Но он не мог такое одобрять! Иначе сам был бы не лучше своего князя, которого они жаждали свалить!
– Тебе это уже нравится? Ты не можешь одобрять его! – воскликнула Иоана, которой сделалось дурно от подобных мыслей.
– Нет! – отвечал Корнел. – Я его не одобряю, мне это отвратительно! И поэтому я буду с вами – потому что твоя семья мне все же менее отвратительна!
Иоана открыла рот; но поняла, что оскорбляться не время.
– Хорошо: и что же ты предлагаешь?
Корнел пожал плечами.
– Нам подали знак – что измена вызрела, - ответил он. – Остается только одно: памятуя и об угрозе княжеского приглашения! Бежать немедленно, всей семьей: мы еще успеем упредить твоего отца, прежде вестников Дракулы! Вот как сменится с поста твой брат: я уже говорил с ним – я приведу его к
– Нас же остановят, - заметила Иоана.
– Разделимся, - ответил Корнел, поразмыслив. – Едва ли городской страже приказано стеречь нас: но разумнее будет вначале выехать нам с тобой – а отцу с твоим братом после; они могут даже переодеться… Мы подождем их в каком-нибудь условленном месте…
– А они найдут? Ведь Тудор столько лет не бывал за пределами города, а Петру совсем не знает этих мест! – воскликнула Иоана. – Разумней будет сначала выпустить твоего отца и моего брата: а мы отправимся им вослед. Если они проедут благополучно – и нас не задержат…
– Ты права, - согласился муж. – Так и поступим!
Так они и поступили.
Тудора не стали переодевать – он выехал под собственным видом: впрочем, и в обыкновенной своей одежде он мог сойти за бродячего торговца или человека любого другого простого и безобидного занятия. Петру Кришан поехал как его охранитель, в числе других слуг.
Корнел и Иоана выжидали еще с час после отъезда главы дома – их никто не брал под стражу, никто не бил тревогу; и тогда они последовали за Тудором и Петру. Взяв с собою остальную часть домашних слуг, которых те не захватили.
Только бы соседи нескоро заметили, что их дом совершенно опустел!
Соседи сразу не хватились – и стражники тоже; и беглецы благополучно оказались за городскими стенами. Тудора они настигли в получасе езды от столицы, в стороне от дороги, где он сидел, давая отдых больной спине.
Но теперь оставалось только скакать во весь опор, невзирая ни на какую ломоту в костях, - как только князь обнаружит, что они бежали всем домом, розыск будет скор, а расправа страшна.
Иоане, задыхавшейся от скачки рядом с мужем, казалось в иные минуты, что они только что совершили величайшее безрассудство на свете. Но повернуть назад было невозможно. Как было невозможно еще давным-давно.
========== Глава 26 ==========
На закате этого дня Тудор запросил пощады – в его разбитом теле едва держался дух. Корнел сердился, говорил, что медлить – безумие, но тут за свекра вступилась Иоана.
– Твой отец прав! Ему нужен отдых. Мы можем позволить себе отдохнуть, за нами не могли снарядить погоню так скоро, да и едва ли стали бы гнаться до сих пор!
Корнел расхохотался.
– Тебе скачка тоже вытрясла разум? Как же - не стали бы! Князь должен теперь думать, что мы спешим упредить всех бояр о его замысле! Да он небо и землю перевернет, чтобы отыскать нас!
Иоана вздохнула, радуясь этой короткой остановке.
– Едва ли нам это удалось бы – упредить всех, даже и часть, - проговорила она. – Ведь бояре так же враждуют друг с другом, как с князем! Приглашения полетят к ним из Тырговиште напрямик – не правда ли? Нам же придется изъездить всю страну, а это необыкновенно долго, опасно и глупо - кроме того, мы не можем знать Валахию так, как знает ее господарь! Ну а те из бояр, которые умышляют на господаря, и без нашего предупреждения будут настороже и не поверят его милости; в числе их окажутся и наши союзники - другие же не поверят нам!