Орлиный мост
Шрифт:
Мюрьель заказала виски, что делала только в крайних случаях.
— Я думал, ты сильнее, — посмеиваясь, сказал Жером. — Обычно тебе не нужен алкоголь…
— Что ты хочешь! Этот голос был одновременно такой реальный и такой замогильный, что мне теперь необходимо прийти в себя…
— Знаешь, — заметил Жером шутливо, — человеческий разум способен на невероятные вещи для выражения страдания.
Она посмотрела на него с удивлением:
— Ты хочешь сказать, что все относишь на счет психического расстройства?
— Я лишь оцениваю результаты наблюдения
— Согласна, но считаю человеческую психику настолько сложной, что ее проявления могут быть истолкованы самым различным образом. Например, коллективным гипнозом.
— Вот это да!
— Юнг занимался этим всю жизнь, но его тем не менее никто не считал ясновидящим.
— Это так, но я не хочу углубляться в теорию, я практик и должен лечить.
— Кстати, ты мне так и не сказал, что за диагноз у Вероники.
Жером прислонился к спинке стула.
— Девушка страдает серьезным психическим расстройством, что вынуждает ее уходить от реальности и воплощаться в другом образе. В данном случае — в образе Тома. Она говорит его голосом и рассказывает о фактах из его жизни. Вероятно, Вероника вошла в этот образ, чтобы убежать от повседневности, которая ей неприятна. Для меня в этом нет ничего удивительного, разве что порождает абсолютное перевоплощение одного человека в другого. Моя обязанность определить, почему и как она избрала такой путь…
— О'кей! Но ты забываешь, что Тома действительно существовал, умер пятнадцать лет назад и девушка не могла его знать.
— Это так, но анализировать подобное не в моей компетенции. В мои обязанности не входит вести расследования подобного типа. Я должен поставить диагноз, выписать лекарства, позволяющие облегчить страдания пациентов, и создать условия для их возвращения к нормальной жизни.
Мюрьель тронула Жерома за руку.
— Ты так и не сказал, почему попросил меня приехать.
— Именно потому, что считаю возможным по-разному интерпретировать различные проявления человеческого разума.
— И это все?
— Все.
Их разговор на время прервался из-за появления официантки. Они сделали заказ и продолжили беседу.
— Во всяком случае, нельзя сомневаться в том, что этот мужской голос звучал на самом деле. Я его слышала и даже записала на магнитофон. Не говоря уже о том, что я сняла Веронику на камеру…
Жером удивленно приподнял брови:
— Ты оставила кассеты в клинике?
— Нет, я взяла их с собой. Я хочу отвезти их в Лазаль и посмотреть вместе с Мишелем. Это должен быть сеанс в соответствующей surrounding 5 , вечером у тебя дома!
5
Обстановка (англ.).
Он кивнул, и какое-то время они ели молча, потом он поинтересовался:
— Что ты делаешь
Мюрьель приняла загадочный вид.
— У меня есть идея, но я не хочу тебе об этом говорить. Ты все узнаешь сегодня вечером одновременно с Мишелем.
— Погоди! — возразил он. — Все-таки я имею право на другое обхождение. В память о…
— Ой-ой-ой! — прервала его Мюрьель. — Сбавь обороты! Если тебе когда-то удалось меня соблазнить, то это не дает тебе никаких прав сегодня.
— О'кей! Но могу я хотя бы сказать, что счастлив тебя видеть и это вызывает у меня приятные воспоминания?
Она насмешливо покачала головой:
— В качестве обольстителя ты уже не подходишь! Раньше ты был убедительнее.
— Что поделаешь, нет тренировки!
Они замолчали и посмотрели друг другу в глаза.
— Ты кого-нибудь встретил после Натали?.. — спросила она.
— Нет. У меня было несколько романтических приключений, но ничего серьезного. Я смирился с одиночеством, а потом… А потом ничего!
Чувствуя, что Жером больше ничего не скажет, Мюрьель не стала задавать лишних вопросов.
Вскоре он отошел в туалетную комнату, и она закурила сигарету, размышляя. Жером не очень-то изменился. Когда он страдал, из него клещами надо было вырывать признания. Даже в то время, когда они были вместе, она потратила немало сил, чтобы заставить его понять разницу между понятиями «сказать» и «говорить». Все оказалось бесполезно. Жером был из тех людей, что не выставляют напоказ ни радости, ни страдания — с этим они справляются сами. Вероятно, это была одна из причин, по которой Мюрьель с ним рассталась. Чтобы быть счастливой, ей требовался собеседник.
Раздавив в пепельнице сигарету, Мюрьель подумала, что сегодня, когда стала более зрелой и сильной женщиной, чем во времена их первой встречи, она смогла бы, пожалуй, сломить сопротивление Жерома. И она решила попробовать. В глубине души, быть может, он тоже желал этого.
За кофе они вспомнили о прошлом, потом покинули ресторан, обнявшись, как пара влюбленных, которыми больше не были…
Они расстались на церковной площади. Жером должен был провести с персоналом собрание, в ходе которого надеялся получить информацию о состоянии Антонена. Что до Мюрьель, она спешила на свое таинственное свидание. Они договорились встретиться в шесть часов вечера в клинике и вернуться в Лазаль вместе.
Наспех позавтракав, Мишель направился в Сен-Марсиаль. Он ехал с опущенными стеклами, включив радио на полную громкость. Можно сказать, он находился в приподнятом состоянии духа. Мимо проносились живописные сады, в воздухе приятно пахло свежестью, но самое главное — его расследование продвигалось.
По прибытии в Сен-Марсиаль он по указателям доехал до магазина, вход которого прикрывал старинный навес. Мишель заметил посыпанную гравием дорожку, которая вела к некоему подобию хорошо укрепленного деревенского дома, стоявшему в низине. Строение выглядело настолько красиво и впечатляюще, что он остановился полюбоваться им.