Оружейники
Шрифт:
– Кто полезет – урою прямо здесь. После чего позвоню знакомым ментам и накатаю, что на меня напали сразу шестеро.
Гопота испуганно замерла, Олег молча развернулся и ушёл. Мысленно при этом посмеиваясь: на самом деле пластина проржавела и только снаружи выглядела целой, а дальше нормальная физическая подготовка плюс способности Меча – в какую именно точку нанести удар. Но вышло эффектно. Впрочем, на всякий случай Олег весь праздник не отходил от Тёны ни на шаг, но ни сам Максим, ни кто-то из его приятелей на глаза не попался.
На обратной дороге, пока Олег вечером провожал Тёну домой, девушка вовсю строила общие планы на лето. Конечно, Олегу ещё предстояли выпускные экзамены и поступление в университет, но об этом можно не беспокоиться: пользуясь своими знаниями из жизни в Отражении, он без труда заработал серебряную медаль. Да и обязательный даже для медалистов экзамен тоже сдаст не напрягаясь, ведь билеты-то он знает заранее. Поэтому можно навёрстывать упущенное за последние полгода, например, прогулки вдвоём.
В понедельник все тщательно выстроенные планы неожиданно рухнули. Сразу после завтрака сияющая мама вручила путёвку в загородный лагерь.
– Нас с папой очень-очень порадовали твои успехи, солнышко. Мы тут подумали и решили, что тебе надо отдохнуть. Очень хорошее место. Лес вокруг, озеро. Тебе обязательно понравится. К тому же не придётся скучать, пока Олег занят экзаменами.
Мама расписывала прелести поездки с таким восторгом, мешая с воспоминаниями про свои детские поездки в пионерлагерь, что у Тёны язык не повернулся сказать хоть слово против. И вот теперь девушка задумчиво смотрела в окно автобуса, который вёз школьников в санаторий, и гадала – что её ждёт, и если не понравится, хватит ли на все три недели взятого из дома запаса книг.
Детско-юношеский оздоровительный санаторий «Лесной дом» оправдал своё название ещё до того, как колонна автобусов добралась до места. Последние полчаса дорога шла через густой сосновый бор, и кто-то из пассажиров даже пытался пошутить:
– Это чтобы мы не сбежали обратно к родителям.
Остряка не поддержали. На улице стояло пекло, вентиляция в салоне была только через приоткрытые окна и аварийные люки, почти всех укачало. Едва автобусы замерли на большой асфальтовой площадке-кляксе, пассажиры высыпали на свежий воздух. Посетителей встретили запертые, выкрашенные в ярко-рыжий цвет ворота и сетка забора. Площадка располагалась чуть выше санатория, поэтому территорию лагеря видно было как на ладони. За забором – всё тот же лес, разве что золотые великаны изредка отступали перед небольшими островками берёзок, явно высаженных позднее. А между деревьями домики, судя по окнам – на четыре комнаты. Типичные щитовые постройки восьмидесятых годов.
Кто-то из тех, кто уже ездил сюда раньше, прокомментировал:
– А душ по-прежнему общий. Вон двухэтажка красного кирпича по центру стоит. Да и в остальном – здравствуйте, прибитые над крылечками умывальники с холодной водой, удобства во дворе и «бумажные» перегородки.
Автобусный остряк немедленно высказался:
– Это точно. В таких условиях может жить только привычный ко всему африканский дикарь. А нормальному человеку – противопоказано. Хорошо хоть сотовая связь ловит, да предки загнали всего на три с копейками недели.
В этот раз несколько человек даже согласились, хотя и вяло. Остальным было всё равно. После нескольких часов в душном автобусе все были счастливы окунуться в густой щекочущий запах хвои и смолы, в ароматы цветов и травы, в деловитый пересвист птиц и басовитое жужжание насекомых. К моменту, когда в воротах открылась калитка, из которой вышла высокая, худая как щепка тётка в цветастом сарафане и зычно отдала приказ идти к административному зданию, все изрядно разомлели. Школьники послушались молча, лишь кто-то задал ленивый вопрос:
– Куда-куда?
Тётка грозно зыркнула и процедила:
– Повторяю. К административным зданиям. Вон по центру, из красного кирпича три двухэтажки. Проходите хозяйственную, затем корпус вожатых, потом администрация. Перед ней стадион для занятий физкультурой. Всем ждать там директора и вожатых. Там же получите номера домиков. Ещё вопросы?
Десять минут спустя Тёна стояла вместе с остальной толпой на асфальтированной площадке возле главного здания. Ждала, когда появятся вожатые и директор… И никак не могла решить: нравится ей здесь или нет? С одной стороны – действительно, довольно нецивилизованное место. Особенно в части умывания холодной водой по утрам. Да и Интернета тоже нет, разве что кому-то дали с собой дорогой смартфон и положили на счёт много денег. С другой – здесь было чисто, домики отремонтированы и даже недавно покрашены в аляповатые цвета. Каждый в свой оттенок радуги. А аккуратно выложенные жёлтой плиткой дорожки причудливыми петлями обегали клумбы с пахучими цветами… Идёшь – и как будто тебе снова пять лет, и ты на даче у бабушки. Воображаешь себя Элли, спешащей в Изумрудный город. В конце концов, Тёна пришла к выводу, что скорее ей здесь нравится. И когда кто-то из парней пытался втянуть девушку в разговор «как всё фигово» и «опять предки нашли повод избавиться почти на месяц», коротко ответила, что так отдыхает первый раз. И потому ничего пока сказать не может. Кстати, даже ничуточки не соврала, до этого её и в самом деле ни разу не возили в летний лагерь. Родителям было не по карману. Они и сейчас-то нашли деньги, только когда узнали про стипендию в гимназию Олега.
Размышления прервал голос всё той же тётки, призывавшей строиться. И стоило толпе угомониться и встать полуаморфным прямоугольником, вышел директор. Полная противоположность помощнице: невысокий, кругленький, словно колобок, он весь будто лучился такой кипучей энергией, таким счастьем и радостью жизни, что одним своим видом отгонял любые мрачные мысли. Директор коротко рассказал про санаторий, пообещал занятия в разных кружках. Затем зачитал распорядок дня, правила и списки отрядов, попросил всех встать на своё место – оказалось, что полустёртые линии и цифры на асфальте обозначали места для построения. А когда толпа приняла хотя бы слегка упорядоченную форму, начал знакомить с вожатыми, громко называя номер отряда, имя, после чего вожатый выходил из административного корпуса и вставал рядом с директором.
Когда громко произнесли очередное имя – Женя – и вышел последний из вожатых, все девушки хором ахнули и непроизвольно затаили дыхание. Даже Тёна, хотя она себя и постаралась немедленно одёрнуть. Но очень уж хорош собой был Женя. Не меньше метра девяноста, с очень правильными чертами лица, футболка не скрывала накачанную атлетическую фигуру. А ещё пшеничная борода и собранные в хвост золотые волосы… Наверное, именно так викинги рисовали своих богов. По крайней мере, Тёне вожатый напомнил бога Тора из американского фильма, она как раз смотрела его перед отъездом. Стоявшие рядом девушки начали перешёптываться, горько сожалея, что Женя достался вожатым не их отряду. Тёна, наоборот, порадовалась. И посочувствовала парню: с такой внешностью наверняка в его отряде начнётся соперничество за внимание, склоки и всякая остальная головная боль.
Как только завершилось знакомство, вожатые повели своих подопечных устраиваться. И едва закончились первые хлопоты приезда, начался следующий неизбежный этап. Делёжка негласного старшинства внутри каждого домика. На беду там, где жила Тёна, на шестнадцать человек нашлось аж сразу два лидера. Да ещё и непохожих друг на друга, словно день и ночь: смуглая брюнетка, образцовая пай-девочка Наташа и сорвиголова, нарочито имитирующая «крутой уличный стиль», белобрысая Соня. Склоки возникали с первого вечера и по любому пустяку – от матерного слова в устах Сони до привычки аккуратистки-Наташи сдвигать брошенную как попало у входа обувь к стенке. И каждый раз обе спорщицы затягивали в скандал остальных, пытались перетащить на свою сторону.