Оружейный барон

Старицкий Дмитрий

Вокруг в полутемном цеху сновали рабочие в грязных спецовках.

Несло жаром от печи, которую заново загружали сырьем.

Пыхтели паровые машины.

Крутились ремни.

Звякал металл о металл.

— А рельсы когда делать начнем? — спросил я инженера-ренегата.

Инструментальной сталью я был доволен. Мы ее хорошо продадим и со временем окупим хоть часть затрат. Но я обещал герцогу рельсы.

— Рельсы, ваша милость, будут, когда я здесь рельсопрокатный стан поставлю с блюмингом, — ответил мне гордый

Мурант, выдержавший экзамен на профпригодность. — Но для него эта печь мала будет. Из этого слитка получиться всего шестьдесят пять — шестьдесят шесть метров рельса. А стан может прокатать в сутки больше километра.

— И какой ты видишь выход?

— Ставить еще печи. Мощнее.

— Где я тебе еще полмиллиона найду? — сплюнул я на грязный пол цеха.

— Так я их еще не истратил, ваша милость. — улыбнулся Мурант. — На еще одну печь мощностью в тридцать тон и на прокатный стан денег еще хватит. Но вот потом… Потом придется еще печку ставить.

— Вымогатель, — только что и смог сказать я, скорее выхохнуть.

Ага… Завалил я Рецию рельсами. Километр в сутки. В год полторы сотни километров дороги однопутной. Всего. А еще рельсы для конки нужны.

— Зато, ваша милость, рельса будет литая, а не сварная как сейчас делают. С заданной заранее характеристикой стали. А это дорогого стоит. Такой рельс и служит дольше и делается быстрее.

— Рельсов надо много. Много.

— Не проблема, ваша милость. Поставить еще один прокатный стан.

Инженер был просто непробиваем. Казалось что он задумал тут мне второй Магнитогорск поставить.

— И еще одну печку? — покачал я головой.

— И еще одну печку, ваша милость, тут места хватит на десяток.

— Тогда и печку надо ставить на четверть миллиона тонн сразу.

— Надо считать… — протянул инженер. — В теории такое возможно, но на первый план вылезет ритмичность поставок топлива и сырья. Сможете обеспечить? Хотя бы чугуном?

Ты еще мне тут домну поставь, — буркнул я. — мне только такой коптилки тут и не хватает. Нет тут ни руды и угля рядом. Все возить надо.

Видно вид у меня был злой, раз Мурант резко сократился в желаниях.

— Можно и металлоломом… — осторожно произнес инженер, внимательно смотря на мою реакцию. — Для конверторов он бесполезен, а нам только дай.

Но вышел я из цеха относительно удовлетворенным. Есть чем отчитаться перед герцогом. И есть чем заманивать уже частных акционеров в миноритарии нового акционерного общества 'Рецметалл'.

Даже пять тон стали в сутки с заранее заданными характеристиками это… это… просто хай-тек какой-то. В конце мая на полигоне гусеничный трактор с двигателем Урс-82 бодро таскал шестидюймовое двусотпудовое орудие с бешеной для этого мира скоростью в 20 километров в час.

Сам тягач был оформлен для этих мест и времен очень необычно. Трехместная открытая кабина впереди (водитель за рычагами по центру), деревянный кузов с откидными бортами, где можно возить как орудийный расчет, так и боезапас в ящиках.

Тягач на глазах высокой комиссии из имперского ГАУ объехал полигон и вывел пушку на боевую позицию, затолкав ее в орудийный дворик задним ходом. Расчету осталось только отцепить орудие и привести его в боевую готовность. Уложились в нормативное время, что никогда не получалось когда расчет двигался вслед за своей пушкой пешим ходом.

Князь Урагфорт выглядел потрясенным, но сдерживал эмоции, как и полагается очень большому начальнику. А вот его свита не удержалась от восхищенного свиста.

Еще бы… Восьмерка битюгов таскает такую пушку со скоростью пешехода. Они и стартовали одновременно с тягачом, но безнадежно отстали.

— Как, говоришь, называется этот аппарат? — повернулся генерал ко мне.

— Всепогодный вседорожный артиллерийский тягач производства компании 'Рецкие дородные машины' с новейшим паровым двигателем мощностью в восемьдесят две лошадиные силы, — ответил я. — Сокращенно РДМ-АТ.

— Тягач, значит… — протянул начальник ГАУ и тут же переспросил. — А восьмидюймовую мортиру он потянет?

— Потянет, — уверенно ответил я. — Только не так борзо. Она же в полтора раза тяжелее будет.

— Что скажешь? — повернулся князь к полковнику из своей свиты.

— Я просто в восхищении, экселенц, — ответил тот. — Это какой простор для маневра корпусной артиллерии открывается.

— Господа, стрельбы проводить будем? — обратился к комиссии целиком.

— Что мы не видели как стреляет шестидюймовка? — свысока так ответили мне.

— Да нет. Я хотел вам продемонстрировать новый бомбомет.

— Показывай, — разрешил князь.

Я махнул рукой, и на смотровое поле выехала четверка битюгов с большой фурой.

Расчет моментально высыпал на грунт, и стал вытаскивать детали станины. Через пять минут она была собрана. Направляющие закреплены. Бомбо-ракеты вставлены.

Залп.

Шесть дымных шлейфов прочертили в ясном небе свои параболы и упали в траншеи учебного городка.

На капитана Щолича было больно смотреть, как разрушают его детище. Однако товар надо было показать лицом. А окопы ему восстановят. Пленных дам на такое дело.

Дав три залпа, расчет также быстро разобрал установку залпового огня, сложил ее в фуру и уехал со смотрового поля.

— Пошли, посмотрим, что там они набедокурили, — позвал Урагфорт свою свиту.

Все стадо штаб-офицеров и генералов покорно пошли за вожаком на учебное поле.

— Молодец, Савва, не подвел, — шепнул мне герцог и сел в двуколку, которой правил его кучер, поехал за столичными гостями.

Когда генералы освободили наблюдательный пункт, подошел Щолич.

— Еще одну школу открываем? — спросил как бы невзначай.