Оружие возмездия
Шрифт:
— Я прикажу поставить на флангах по пять сотен всадников, — корханский вождь коротко кивнул в знак согласия. — Если эльфы атакуют, мы не позволим им ударить по тяжелой кавалерии.
— Оставьте часть своих воинов в резерве на всякий случай, — предложил Ирван. — Если нам повезет, и после первого удара кавалерии герцога Майла эльфы дрогнут, пусть ваши всадники заходят в тыл длинноухим выродкам. В лобовой атаке, мастер Гишер, от вашей конницы мало пользы, а так вы сможете в полной мере воспользоваться своей быстротой и маневренностью. Главное — сломать их строй, посеять панику в их рядах, а потом уже только и останется, что рубить в спины бегущих эльфов. Но если вдруг атака тяжелой кавалерии
Полог шатра, поддерживаемый одним из стоявших снаружи личных телохранителей короля, вновь распахнулся, позволив проникнуть внутрь предрассветной прохладе, и взгляды военачальников обратились к молодому воину в легких доспехах, державшему шлем на сгибе локтя. Рыцарь увидел короля, и подошел к нему, припав на одно колено и склоняя голову.
— Милорд, — взволнованно произнес юноша. — Меня прислал граф Тард. Наши дозоры вступили в бой с легкой кавалерией эльфов. Враг отступил, но мы потеряли не менее полусотни воинов.
— Что с их главными силами?
— Строятся, Ваше величество, — ответил гонец.
— Возможно, сир, есть смысл атаковать прямо сейчас, — заметил Майл. — Моим воинам нужно мало времени, чтобы быть готовыми. Пока эльфы еще не выстроились в боевые порядки, мы легко сможем опрокинуть их, избежав больших потерь.
— Нет, герцог, — отрезал король, брезгливо поморщившись. — Эльфы на нашем месте могли бы сделать нечто подобное. Я даже удивлен, почему они не попытались ночью атаковать лагерь, ведь Перворожденные — мастера в таких делах. Но мы не станем уподобляться этой нелюди, нападая на неподготовленного врага, — произнес Ирван непреклонным тоном. — У нас достаточно сил, чтобы сокрушить их в честном бою, а удары в спину — это не по рыцарскому уставу.
— Мой господин, — осторожно заметил Дайк. — Эльфы не вспоминали о рыцарском уставе, вырезая целые поселки на границе и атакуя наши обозы и раненых, направлявшихся в тыл. Мне кажется странным нынешнее их спокойствие, ведь они должны знать, что силы не равны. Как бы эти твари не задумали какую пакость. Напасть на них сейчас — значит не нарушить рыцарский кодекс чести, а просто отомстить за наших воинов, убитых стрелами в спину или заколотых во сне.
— Ваши слова, сударь, не делают вам чести, — холодно заметил король, смерив взглядом заметно смутившегося в это мгновение рыцаря, трижды успевшего в мыслях проклясть себя за собственную несдержанность. — Мы должны помнить о том, что остаемся благородными людьми. Я уверен, господа, в нашей победе, в успехе битвы и всей кампании, но я хочу победить в честном бою, как подобает дворянину и рыцарю.
Короля сдержанным гулом поддержали почти все, кто был в этот миг в его шатре. Кто-то действительно чтил рыцарский кодекс, запрещавший нападать без предупреждения, кто-то просто хотел заслужить одобрение государя, выказывая наигранное возмущение предложением рыцаря Дайка.
— Что ж, не стоит более ждать. Герцог, — Ирван требовательно взглянул на Вардеса. — Прикажите войскам занять предписанные им позиции. Не будем медлить, господа. Я полагаюсь на вашу храбрость и доблесть, я верю в вас, и верю в победу. А теперь прошу всех отбыть к своим отрядам.
Все воины разом склонили головы, не раболепно, как слуги, а как младшие перед старшим, и ударили в латные
Толпа рыцарей, бряцая латами, выбралась из шатра, разойдясь по лагерю. В тот же миг над долиной раздались пронзительные звуки труб, и весь лагерь пришел в движение. Пехота рысцой кинулась к знаменам своих отрядов, где воинов ждали уже их командиры. Всадники двинулись на поле, ведя своих скакунов под уздцы, дабы не утомлять их прежде времени. Сопровождавшие тяжеловооруженных рыцарей слуги и оруженосцы должны были позже помочь им взобраться в седла. Пикинеры строились в плотные квадраты, ощетинившиеся пиками, занимали свои позиции арбалетчики, у самого подножья холма засуетилась возле многочисленных метательных машин прислуга, взводя спусковые механизмы и укладывая снаряды.
Как и было предписано планом, над которым трудились лучшие офицеры короля, признанные знатоки тактики боя, в центре первой линии фолгеркских боевых порядков встала тяжелая кавалерия. Закованные в непроницаемую броню всадники образовали три клина, походившие с холма, откуда за приготовлениями к битве наблюдал Ирван с немногочисленной свитой, на три копейных острия. Обученные кони, также защищенные латами, чувствовали напряжение своих седоков и тоже беспокоились, нервно взрывая землю копытами. Над всадниками возвышался лес длинных копий, под самыми наконечниками которых реяли на слабом ветерке разноцветные вымпелы.
Конные арбалетчики, вооруженные значительно легче копейщиков и обходившиеся из доспехов только кольчугами и касками, расположились по обе руки от рыцарей. В грядущей атаке они могли успеть сделать только один залп, который должен был хоть немного расчистить путь воинам герцога Майла. А еще дальше на флангах расположились корханцы, и теперь над полем разносились гортанные возгласы, которыми обменивались в ожидание схватки степные всадники. Среди них находился и сам Гишер, считавший, что вождю должно подавать своим воинам пример, демонстрируя собственную доблесть и отвагу.
Герцог Майл, которому выпала высокая честь возглавить главную ударную силу королевского войска, как и подобает истинному рыцарю, также находился сейчас в первом ряду всадников, окруженный десятком лучших бойцов, которые в атаке должны были прикрывать своего командира. Немало было в свите короля таких дворян, которые предпочли бы командовать сражением, находясь за спинами своих воинов, не подвергаясь опасностям битвы. Но Майл, воспитанный в истинно рыцарском духе, полагал, что своим присутствием сумеет воодушевить воинов, и без того преисполненных ярости и решимости сражаться до победы или до смерти, и вообще считал недостойным рыцаря прикрываться своими солдатами. Все, что он позволил себе сегодня — небольшая свита из лучших воинов, самых опытных и надежных, на которых в сражении Майл мог полагаться даже больше, чем на самого себя.
Пехота, наемники и рыцарские дружинники, составили вторую линию боевых порядков. Как раз у подножия холма строились пикинеры, образовавшие большой квадрат, который ощетинился гранеными остриями, легко пронзавшими любые латы, точно диковинный еж. Тяжелая пехота, вооруженная пиками и алебардами, более пригодными для ближнего боя, подпирала спины арбалетчиков. Стрелки прикрывались большими щитами, сооруженными из толстых досок, снаружи обтянутых кожей или даже окованных железом. В наступлении они не примут никакого участия, но если эльфы сами атакуют людей, то их встретит настоящий дождь из тяжелых болтов, прошивающих любые латы с сотни шагов. А в дополнение к этому на подступающие неприятельские ряды были готовы обрушить десятки увесистых валунов стоявшие позади пехоты катапульты.