Ощупывая слона. Заметки по истории русского Интернета
Шрифт:
Противопоставляя материальную Европу виртуальной Америке и причисляя ее к реальности, мы, русские, неявно расписываемся в своем родстве с Европой. И для меня это веский довод, чтобы считать Россию частью этого великого культурного материка — где бы там ни проводили границы брюссельские теоретики и практики.
13. Тело
Первые годы, когда бумажные газеты и журналы только начали писать об Интернете, было две главных темы, которые волновали журналистов, решивших написать о Сети: первая — это, конечно, хакеры, а вторая, разумеется, секс.
Потому что секс — это прежде всего история про тело (про тела), а телам нечего делать в альтернативной реальности киберпространства. Можно писать письма, обмениваться мессиджами по ICQ, комментировать записи в чужом «Живом журнале», вести эротические беседы в чате, колотить одной рукой по клавиатуре, засунув вторую куда-то под стол, но потрогать, погладить, укусить и поцеловать онлайн невозможно. Потому что, как ни крути, написать «я тебя целую» и даже «я тебя страстно целую» — совсем не то, что поцеловать, и тем более — поцеловать страстно.
В Интернете не может быть секса, только виртуальный секс; не может быть тела — только виртуальные тела. Иногда их описывают, иногда прилагают фотографии, иногда их даже можно изобразить в трехмерном эмуляторе реальности; тогда их называют восточным термином «аватары».
Впрочем, как правило, партнеры обходятся вовсе без тел — для общения достаточно имен.
Потому что идея виртуальности — идея отказа от тела. В этом смысле виртуальность — это последняя точка в долгом маршруте, на котором остановки размечены пластической хирургией, бодибилдингом, тату, пирсингом, изменениями пола, фильмами Кроненберга и безумными художниками, прилюдно отрезающими себе части тела. Человеческое тело — человеческое, слишком человеческое — это нечто, что должно быть изменено, улучшено, трансформировано. В конечном счете — уничтожено. Тогда, лишенные несовершенства наших тел с их липкими выделениями, непрочными тканями, хрупкими костями и гниющими внутренностями, мы станем как ангелы. Как боги.
Это — изначальная эротическая утопия Интернета. Бесплотные, как души, пользователи Сети сетей, сливающиеся воедино в алхимически-электронном оргазме взаиморастворения. Будь ты прыщавый подросток, слабосильный старик, разжиревшая домохозяйка — в Сети никто не узнает, кто ты есть. Потому что тебя там на самом деле нет. Ты — это твое тело, а оно может существовать только по эту сторону монитора.
Всякая утопия таит в себе зародыш собственной гибели: желая отказаться от своего тела, мы в то же время желаем обладать чужим. И потому редкому сетевому Казанове удается сдержаться и не спросить телефон, не договориться о встрече. О встрече, которая все разрушит, потому что реальное тело человека никогда не совпадает с его воображаемым телом. Придя на свидание, ты увидишь совсем другого человека, чем представлял себе раньше. С таким же успехом можно было знакомиться в метро.
Сотни (тысячи?) браков, заключенных после онлайн-знакомства, и миллионы (миллиарды) половых актов, совершенных в реальной жизни как продолжение виртуального секса, ничего не доказывают. Например, мой ближайший друг познакомился со своей женой в автобусе.
Пройдут годы. Та, которую ты раньше знал только по никнэйму, обзаведется не только именем-отчеством, но и детьми. Если повезет — общими. Спустя вечность, лежа ночью рядом, вспомнишь ее такой, какой ты ее когда-то видел и какой она никогда не была. И тебе станет жаль утраченного виртуального тела, которого никогда не существовало.
14. Десять
Он получает тонну спама ежедневно. Газетчики осаждают его просьбами об интервью. Школьники со всей Америки норовят задать ему пару вопросов, чтобы украсить свой проект цитатой из живого классика. Сумасшедшие всех мастей, одержимые идеями, «способными-изменить-мир», пишут ему так же упорно. О его личной жизни неизвестно ничего.
Его зовут Тим Бернерс-Ли, и он — человек, который изобрел World Wide Web.
Историки и журналисты затрудняются назвать точную дату появления Интернета: считать ли ею 1974 год, когда Винт Серф и Боб Кан опубликовали работу, где описали TCP-протокол, который через несколько лет превратится в TCP/IP-протокол, основу нынешнего Интернета (не спрашивайте меня, что значат эти буквы, я все равно не поверю, что вам в самом деле интересно знать ответ)? Или 1972-й, когда Рэй Томилсон разработал первую программу для электронной почты и стал использовать @в почтовых адресах? Или все-таки 1966 год, когда был разработан первый план создания прообраза Сети сетей — ARPANETa? Или, наконец, 1965-й, когда осуществили первое соединение двух компьютеров через телефонную линию?
Все эти даты мешаются в голове, и без вводной лекции трудно понять, о чем речь. Какой еще протокол, зачем в почтовых адресах @, что такое ARPANET? Для многих нынешних пользователей Интернет — это прежде всего WWW, веб, Повсеместно Протянутая Паутина, сеть файлов, связанных между собой ссылками. Именно ее и изобрел Тим Бернерс-Ли в 1991 году. В то время он работал в Швейцарии, в месте, которое теперь называется Европейская организация ядерных исследований (CERN), так что идея мировой Паутины — европейского, а не американского происхождения. В 1992 году она покорила мир Интернета, и нынче мы смело можем отмечать десять лет появления электронной Паутины.
Интернет — это множество компьютеров, WWW — это множество файлов. Среди них могут быть картинки, тексты, фильмы — что угодно. Важно то, что они соединены друг с другом, и для нас, пользователей, нет никакой разницы, находятся они на одном компьютере или на удаленных за тысячу километров друг от друга. Идея эта кажется сегодня столь очевидной, что непонятно, почему она не приходила никому в голову раньше.
Хотелось бы написать историю изобретения WWW как сказку — «жил-был мальчик, который мечтал о том, чтобы люди во всем мире…» — но Тим Бернерс-Ли ничего не рассказывает о своей жизни. Был ли мальчик и о чем он мечтал, мы не знаем. Тридцатипятилетний ученый Тим Бернерс-Ли мечтал о глобальной системе, позволяющей людям делиться друг с другом информацией, — и веб стал прекрасной реализацией этой мечты.
Придумав веб, Тим Бернерс-Ли придумал и первую программу-браузер для его просмотра (читатель, скорее всего, сейчас делает это с помощью Internet Explorer, а автор — с помощью Opera). Она была очень примитивной и даже картинки показывала в соседнем окошке, а не вместе с текстом, как мы привыкли. И разумеется, тогда не существовало ни JavaScript, ни флэш-анимации — до появления Масяни оставалось почти десять лет. Люди, которые придумали первый браузер, позволяющий видеть картинки в тексте, как в книге, стали одними из первых веб-миллионеров. Тим Бернерс-Ли предпочел остаться в некоммерческом секторе, хотя имел массу возможностей превратить Паутину в золотую жилу.