Ошибка комиссара

Шалашов Евгений Васильевич

Титан же кивнул на мой стол, где лежали отписанные мне материалы, требующие разрешения. Бегло посмотрел первый — сообщение из травматологии об оказании помощи гражданину Саенко. Присел, полистал, проникся. Вот с этим придется разбираться прямо на месте. Еще один матерьялец, напрашивавшийся на отказной, может и полежать, а я решил, что лучше-ка сейчас умчусь по делам, нежели стану сидеть тут и ждать, пока не явятся мои боевые товарищи и не начнут изводить расспросами. А мне хвастаться своими любовными похождениями было не с руки. Не тот, понимаете ли, случай.

А так, пока бегаю, глядишь у народа и интерес ко мне пропадет. Вдруг появится более завлекательная тема, нежели опоздание Воронцова?

Саенко жил в получасе ходьбы от отдела.

Парень молодой, постарше меня нынешнего года на два. Пребывал он даже не на больничном, а на выходном, а по поводу своей травмы — рассеченного затылка, зияющего теперь выбритой плешкой и яркой зелёнкой, поведал, что поссорился вчера с приятелем, получил от него в пятак, отлетел в сторону и ударился затылком о батарею, но заявлений писать не станет и претензий не имеет. Дескать, дело у них сугубо личное, в котором замешана девушка. Все ясно — лосиные бои из-за самки, в которых самцы обламывают друг другу рога. Не знаю, кому и когда помогала драка, чтобы девушка осталась с ним, а не ушла к сопернику? Сомнительно, чтобы девушка выбрала себе сильнейшего из соперников, она-то, чай, не лосиха. Ну да их дело. А мне так и проще. Если к обидчику претензий нет, то я и настаивать не буду. Заполучив объяснение с собственноручной подписью потерпевшего, поковылял обратно, вспоминая виденные в прошлой реальности американские фильмы. Вон, до чего же тамошним копам хорошо живется! Никто из них даже не подумал бы, что материалы, касающиеся какой-то травмы, следует проверять по месту жительства, да еще и расспрашивая потерпевшего. Там все просто — если тебя насмерть не убили, а ты сам не явился в участок, чтобы подать жалобу, так и гуляй себе лесом. Ну, или техасской степью. А то и так — получил житель Мичиганщины или Оклохомщины тяжкие телесные повреждения (жена, скажем, с двух рук пальнула), но выдвигать обвинения не желает. Не желаешь — так твоя воля! Жена владеет оружием на законных основаниях? Если да, так какие проблемы? Это вам не Советский Союз, где по «тяжким» уголовное дело возбуждают на автомате, а потом ломай голову — как бы его угробить?

В райотделе дежурный не дал мне незаметно прошмыгнуть мимо и крючковатым пальцем призвал к себе.

— Вот, Воронцов, тебя материал дожидается. Расписывайся и забирай.

Я попробовал возразить, дай хоть почитать, что там, но дежурный был непреклонен:

— Тут видишь, твоя фамилия стоит? Вот и получай, а потом читай, сколько душе угодно.

У дежурного своя задача — как можно быстрее от расписанных материалов избавиться, а то сам же и получит потом. Придётся брать. Расписался, взял. Ну, это не иначе, как в наказание за утреннее отсутствие — материал очевидный, и уголовному розыску здесь делать нечего. А вот участковому — самое то.

Гражданин Лазейкин накатал заяву на своего соседа, гражданина Хорькова, с которым подрался на лестничной площадке. И приложил справку о наличии у него «гематомы в правой части лица». Значит, на лице, то есть, налицо мы имеем «причинение легких телесных повреждений, не повлекших кратковременного расстройства здоровья». Статья 112 УК РСФСР, часть вторая. Спрашивается — на фига дежурная часть вообще заявление приняла? Или до сих пор не могут оправиться от комплексной проверки? Скорее всего, так оно и есть. Надо было сразу в суд товарища отправлять, мол, дело частного обвинения. Вот идите туда и обвиняйте своего супостата, сколько вашей душеньке угодно.

Лучше всего было бы, конечно, сходить к начальству, чтобы переписали материал на участкового, но там сразу встанет вопрос, а что это вы, товарищ Воронцов, оперативки игнорируете? Были бы на месте, всё и решили бы своевременно. Да и не любит начальство свои решения менять.

Но что хорошо, так это то, что помимо самого заявления, в котором гражданин требовал (именно так!) привлечь соседа к уголовной ответственности, имелось и подробное объяснение, взятое Серегой Савиным. И, судя по всему, вина у соседей обоюдная. Что же, мне легче, никуда бегать не нужно. Поэтому

ратовать за передачу материала участковому не буду, вынесу сам постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, с предложением для гражданина Лазейкина обратиться в народный суд.

Народные судьи со своими всегда солидарными народными заседателями дела по 112-й статье тоже не уважают. И понять их можно — работы невпроворот и по серьезным делам, а тут кто-то лезет с жалобой из-за подбитого глаза. Скорее всего, судья предложит Лазейкину и Хорькову примириться прямо в зале суда, но это уже мне не интересно ни капельки.

Все эти материалы были так, простым неквалифицированным фоном. А вот пяток потенциальных глухарей в виде ранее полученных заявок о кражах да куча всяких других дел, из которых состоит невидимая остальным часть работы сыщика, беспокоили гораздо больше. Поэтому я прислушался к требованиям пословицы из будущих времён — «слона надо есть по кусочкам» и не стал болеть душой сразу за всё. Оставил себе на сегодня кражу радиоприёмника из рабочего общежития, а остальное отложил в сторону. Но сначала решил пообедать.

Бывают дни, когда вы замечаете, что очередь в магазине, в которой вы стоите, двигается медленней других, что дорога по которой вы едете, лучше качеством на встречной полосе, что навстречу вам попадаются люди, которых вы меньше всего хотели бы видеть. Кто-то назовёт это законом подлости, кто-то более изыскано — частным проявлением закона Мёрфи, но как не назови, сути это не меняет. Это я вспомнил, увидев в буфете не кого-нибудь, а именно своего шефа, начальника розыска, между своими — дядю Колю.

У дяди Коли в руках имелся поднос с точно таким же набором, что и у меня — порция щей, макароны с котлетой и компот. Впрочем, никто отдельных блюд, равно как и отдельных столиков, для начальства не предусматривал. Вообще-то, если честно, и сам буфет был не для нас, а для проживающих в общаге, только кто же с милицией спорить будет. Так что питаться нам позволяли, но особого комфорта никто не обещал. Поэтому за неимением других мест дядя Коля приземлился за мой частично свободный столик.

— Загулял, говорят? — начал он колоть меня в лоб, не теряя ни минуты.

Я отодвинул в сторону свою пустую тарелку, чтобы очистить место для начальственных яств.

— Слегка, — не стал я врать или придумывать какие-то версии. А чего тут врать-то? Титан, хотя и предупредил начальника о «форс-мажоре», но дураков-то в уголовном розыске не держат. Но дядя Коля свой, он меня собственной грудью прикроет, ежели что и Семенову меня из-за ерунды не сдаст. А вот обеспечить тебе дежурство на какой-нибудь ближайший праздник очень даже может или в рейд невыгодный закатать. Да и других убедительных возможностей воспитания, подчинённых у него достаточно. И следов в личном деле не остаётся, и для службы выгодно. Вот и получается, что нарушители служебной дисциплины очень полезны для «производственного» процесса.

— Только не увлекайся, — строго наказал мне начальник, подтягивая к себе солонку и принимаясь подсаливать щи, хотя он их даже еще и не пробовал. Проследив мой удивленный взгляд, хмыкнул: — И чё пялишься? Тетушка моя, а ей не так давно шестьдесят пять исполнилось, она даже соленую селедку подсаливает.

Зато у тетушки, небось, уже и суставы не гнутся. Не стал говорить начальству о том, что поглощать соль в большом количестве вредно, он и так знает. Дядя Коля вообще уникальный человек. Может выпить ведро, но пьяным его никто ни разу не видел. При этом, сыщик от бога, умудрялся и сам раскрывать преступления, а еще и руководить — и отделением, как сейчас, а потом и отделом уголовного розыска. Я, кстати, общался с ним в своем «прошлобудущем» и спустя сорок с лишним лет после знакомства, поэтому могу сказать, что он и в годы своего 'серебряного возраста мимо рта не пронесёт, но до сих пор не спился и проблемами из-за отложения солей не страдает, да еще и регулярно каждую зиму купается в проруби. Но такие люди скорее исключение, а не правило.