Ошибка Улья
Шрифт:
Анжелика пожаловалась, что чувствует нарастающую угрозу с той стороны, и ученый с проводницей подтвердили, что чувствуют то же самое.
— Пускай идут! — подбодрил сержант, шагая на этот раз впереди. — Мы этим тварям такой салют устроим…
Утром, до того, как Анжелику погрузили в сон, Альберт разговорился с Феей. Ему не терпелось задать этой легендарной знахарке свои вопросы, которые мучили и его, и весь Институт уже давно. Вместе они смогли разгадать природу действия дара коннектора. По словам Альберта, дар этот работает по принципу кванта.
— Есть такая теория, — пояснял он, — по которой две частицы, находясь друг от друга даже на гигантских расстояниях, связаны
С самого момента, как отряд двинулся к месту своего решающего боя, и Леший, и Кнехт были очень задумчивы. Каждый думал о своем, но оба решали единую задачу. Как быть?..
— Откроем портал в твой мир, — внезапно проговорил Кнехт, нарушая тишину.
— Ты уверен? — тихо спросил снайпер, мысленно выдохнув.
— Конечно, сам посуди, — сержант остановился, помялся с ноги на ногу, морщась от боли. — Если наша проводница станет Алисой, я бы не хотел, чтобы она оказалась в этом мире и сошла с ума. А если Алиса в моем мире станет ей?.. Такие ужасы ей тоже ни к чему… К тому же я смогу удержать этих тварей намного дольше, пока Альберт с Анжеликой не уйдут подальше.
При этих словах девушка, державшая снайпера за руку, чуть сильнее сжала ее. Сердце в груди пропустило удар, дыхание сбилось, но Анжелика постаралась как можно скорее справиться с горечью, затопившей ее.
— Но я могу остаться здесь, — парировал Леший, ласково глядя на девчушку рядом.
— Нет, иди, — внезапно твердо, но печально проговорила Анжелика. — Я люблю тебя, но вашим детям нужны родители. Каково им там?.. Ваш мир тоже не сахар, — девушка смахнула предательскую слезу, — я не смогу жить с мыслью, что стала причиной, по которой ты остался здесь, вместо того, чтобы быть счастливым с ними.
— Я тоже полюбил тебя… — остановился снайпер, — прости, что так все получилось.
— Я понимаю, — улыбнулась девушка и, встав на цыпочки, подставила губы.
Снайпер слегка коснулся ее губ своими и прижал девушку к себе.
— Спасибо тебе, — прошептал он и словно скинул камень с души.
— Меня тут вообще как бы даже никто не спрашивает… — раздался злой голос проводницы. Она молчала практически все время с момента пробуждения и отряд как–то только сейчас понял это.
— А ведь и верно, — поддакнул Альберт, поправляя свои очки.
— Я как бы тоже человек. Вы не задумывались? Каково мне будет в ваших мирах? Ведь я не помню вас. Не помню этих детей, они чужие для меня. Сейчас вы решили свою судьбу, даже не поинтересовавшись моей! Может быть, я вообще не хочу ничего из всего этого?!
— Дорогая, — подошел сержант и опустился перед девушкой на одно колено. — Прости нас за это, конечно, но ты — единственный наш шанс вернуться домой…
— Да я смотрю, вы как бы, не торопитесь туда, — скрестив руки на груди, упрямо заявила женщина. — Один помирать собрался, второй любовь тут нашел… А может тебя тогда отправим? — закипая, обратилась она к Альберту. Ученый удивленно захлопал глазами, даже открыл рот.
— Хорошо, а чего бы хотела ты? — спокойно спросила Анжелика, внезапно подойдя к проводнице, заглядывая ей в глаза. — Мы действительно как–то забыли о тебе, прости нас, но столько всего случилось. Мы неправильно повели себя, но пойми, у нас нет времени. Лешему нужно вернуться домой, — Анжелика взяла женщину за руку и заглянула в ее карие глаза, вызывая чувство жалости. — У него есть ты. Та, которую он похоронил своими руками. У него есть дети, которые потеряли свою маму, они остались там, одни, среди ужаса, два ребенка, у которых больше нет никого… — проводница попыталась освободить свою руку, но внезапно слова этой девочки затронули что–то в ее душе.
— Мы не можем требовать от тебя ничего, — тихо проговорил Леший, подойдя ближе, — ты вправе уйти…
Проводница печально опустила голову. Повисла тишина. Казалось, что даже птицы смолкли, ожидая важного решения.
— Я помогу вам, — наконец–то проговорила она. — Я не знаю, кто ты, не знаю, кто они. Но если бы я была их мамой, я бы хотела к ним вернуться. Но что тогда станет со мной? С этой «мной»? Я умру? Пропаду?..
Группа молчала. Никто не знал ответа на этот вопрос, он оказался очень грустным. Живет вот так человек и внезапно перестает существовать. Что это, если не смерть? Каково это знать, что ты сейчас закроешь глаза и больше их никогда не откроешь, а тот, кто откроет их вместо тебя, будет жить новой, совсем другой жизнью… не твоей?
— В теории, — начал было Альберт, но женщина прервала его жестом руки.
— Не нужно… Я не хочу знать… Пусть все будет, как будет.
До места они добрались спустя пару часов. Отряд прошел длинным глубоким оврагом, с крутых краев которого постоянно срывались мелкие камушки, которые с шумом, отраженным от каменных стен, ссыпались вниз.
— Вот бы тут обвал устроить, — мечтательно проговорил Кнехт, осматриваясь.
— Ну, так давай и устроим, — оценив что–то, задумчиво ответил снайпер. — Вооон там и вооон там взрывчатку заложим, а вон там, дальше по дороге, мины… Вот и пригодились, а ты спрашивал, зачееем, зачееем, — передразнил Леший слова напарника, вспомнив, как тот ругался на него в городе.
— Ага, горб уже натерли мины твои…
— Вы что, мины все это время в рюкзаке носили? — округлил глаза Альберт, отходя подальше.
Напарники переглянулись и непонимающе синхронно кивнули головами.
— А если бы рвануло? Вы вообще больные?
— Нет, сегодня мы на удивление вменяемые… — начал сержант.
— … обычно мы еще хуже, — с улыбкой продолжил Леший, и напарники ударились кулаками под ничего не понимающими взглядами остальных членов команды.
Выбравшись наконец–то из каньона, Леший и сержант начали готовиться к сражению. Проводница заявила, что дар практически полностью зарядился и остается подождать еще пару часиков. Снайпер взглянул в свою оптику вниз, в каньон и досадливо щелкнул языком.