Ошибка выжившего
Шрифт:
Ну а там, где много людей, сама собой появляется организованная преступность. Её-то и возглавил Рагнар.
Сначала Волков попытался связаться с ним наиболее простым способом — через нищих. В земных городах Средневековья эти товарищи, как правило, «работали» на площадях и у храмов, то есть там, где постоянно проходит обильный людской поток. Здесь ситуация не отличалась ровным счётом ничем. На рынке обнаружился с десяток нищих, которые аккуратно разместились по периметру и даже не пытались воевать за хлебные места или побираться между рядами — сказывалась дисциплина.
— Привет, — Вульф бросил в чашку первому попавшемуся нищему серебряный теллер. — Мне нужно передать весть Рагнару Волкодаву.
— Не знаю такого, господин, — увечный старик, загримированный с помощью дорожной пыли не хуже матёрого бомжа, отвёл взгляд.
— Слушай сюда, дедушка. Я там тебе ещё пять таких монет, мне не жалко. Твоя задача — передать. Весть. Рагнару, мать его, Волкодаву. Понятно?
Старик молчал. На лице его даже сквозь слой грязи читалась душевная борьба между жадностью и осторожностью. Наконец осторожность победила.
— Ничем не могу помочь, — он снова опустил голову.
Пришлось пораскинуть мозгами. Попытка воздействовать на деда силовыми методами убеждения приведёт только к тому, что на площади появятся местные громилы. И хотя они тоже, в общем-то, могли бы сообщить Рагнару то, что хотел Вульф, вряд ли они сделают это по доброй воле. Драться же с ними настроения не было вовсе.
Был ещё вариант сходить в бордель — наверняка они тоже контролировались этим викингским мафиози. Но попытка установить контакт почти наверняка закончилась бы потасовкой с всё теми же вышибалами.
Так что в конце концов Волков избрал путь сложный, но более действенный — купил у первого попавшегося торговца хороший кошель, повесил его на пояс и принялся бродить по городу, то и дело возвращаясь на площадь. Расчёт строился на том, что его попытка связаться с Рагнаром быстро дойдёт до ушей всех местных воришек и побудит их наказать дерзкого чужинца, что и произошло через час: кто-то толкнул Волкова в плечо, одновременно срезая кошель. Естественно, далеко уйти он не успел — несмотря на давку, Вульф среагировал мгновенно, и через секунду тоненькая ручка воровки оказалась зажата в его далеко не маленькой длани.
— Ай! — взвизгнула несчастная, пытаясь вырваться. С таким же успехом она могла вырывать кисть из стальных кандалов.
— Ай-ай-ай, — передразнил её Волков, разглядывая улов. Девчонке было лет двенадцать, не больше. Классический типаж «юная воровка» — блондинистое нечто с плоской грудью, угловатой подростковой фигурой и старенькой туникой в качестве единственной одежды. — Ты ведь знаешь, что воровать нехорошо?
— Отпусти!
Вместо ответа Волков просто потащил её в ближайший переулок, попутно обернувшись и показав кулак двум мальчишкам из «группы поддержки». Те уже собирались организовать акцию спасения подруги, но, оценив бдительность и габариты жертвы, вовремя остановились.
— Теперь слушай сюда, — Волков поставил неудачливую воровку перед собой. — Ты сама по себе или работаешь на Рагнара?
— Я работаю на Велимира, — девочка успела сообразить, что её не будут вот прямо сейчас наказывать, и что лучше отвечать как есть. — А он — на Лихослава, а он — на Рагнара.
— Отлично. Веди меня к этому своему Велимиру.
— А он здесь, на площади. За твоей спиной!
Волков обернулся и увидел, что со стороны рынка к нему действительно направляется парень, напоминавший, однако, не вора, а скорее какого-то паркурщика в лохмотьях. Во всяком случае, одежда его — шорты и обтягивающая рубаха — наводила именно на такую мысль, да и крепкая подтянутая фигура вполне соответствовала образу.
Добрался он почти вплотную, прежде чем остановился и вперил мрачный взгляд в лицо Волкова.
— Отпусти ребёнка.
— Просто так, что ли?
— Она — моя ученица, а я работаю на Рагнара Волкодава. Знаешь такого?
— Знаю. Тут любой тать на него работает, куда ни плюнь. И все свято уверены, что Рагнар за них будет задницу рвать. Какая наивность.
Девочка осторожно потянула руку, но Волков и не подумал разжимать пальцы. Зато вор задумался, и крепко. Похоже, такого варианта он попросту не рассматривал, зато быстро поверил, что для Рагнара он никто. Не зря же юная преступница упомянула промежуточное звено.
— Может, договоримся по-хорошему? — теперь Велимир спрашивал осторожно, взвешивая каждое слово.
— Я именно этого и добиваюсь. Пообещаешь передать весть Рагнару — я отпускаю твою ученицу прямо сейчас. Не передашь — я тебя найду.
— Какова весть?
— Пускай приходит вечером туда, где пил с чужинцем. Скажешь, у меня есть новости.
— Ты — тот чужинец, которого наши пытались ограбить давеча, — медленно проговорил Велимир. — Хорошо. Можешь быть спокоен, я передам.
Волков разжал руку, и девчонка юркнула за спину учителя.
— А этой пигалице расскажи, кого можно дёрнуть, а к кому лезть не стоит, — сказал он и, повернувшись, зашагал прочь.
По пути обратно майор прикидывал доступные ресурсы, и, к сожалению, ресурсов этих было удручающе мало. Кучка необученных детишек, не годящихся даже на пушечное мясо, несколько старых автоматов, единственная полноценная боевая единица в лице его самого и ещё две узкоспециализированных, то есть близняшки. Наталью в качестве стрелка считать было бессмысленно, полковника Петренко — тоже, всё-таки возраст со счетов не сбросишь.
Попытка перевести условия ведения боя в средневековье с помощью амулета провалилась, но у Волкова всё же появился более-менее толковый маг, тогда как у культистов наличие оного замечено не было. В принципе, оно и понятно — в другой мир, как правило, ушли не от хорошей жизни, и магов культ мог набрать только из ренегатов. Но их делами занималась не полиция, а Департамент, к тому же хороший маг даже в преступной среде обычно устраивался так, что мотивов бежать к черту на рога у него попросту не было. Кроме того, в конечном итоге все магические силы культа упирались в дар пожирателя.