Оскал Фортуны, или Урок выживания

Анфимова Анастасия Владимировна

Сайо поправила шарф на шее и затихла. Кажется, ее опекунше просто нужно перед кем-то выговориться.

— С севера приходят странные вести, — проговорила та, наливая себе чай. — В Диких степях варварские племена прекратили вечную войну между собой. Кажется, у них объявился какой-то новый вождь.

— О какой Дикой степи ты говоришь, Айоро-ли? — не сдержала любопытства Сайо.

— Ты не слышала? — вскинула брови женщина, взгляд ее стал задумчивым. — Далеко на северо-востоке, за лесами лежат сухие равнины, по которым круглый год кочуют дикие народы. Там так холодно, что по

полгода лежит снег. Люди постоянно ходят в шкурах животных и сами похожи на зверей. Вся их жизнь подчинена одной цели — войне. Сотни лет они режут друг друга в постоянных схватках. Говорят, они столь кровожадны, что не чураются людоедства. Прочие слухи о них столь туманны и противоречивы, что больше похожи на сказки. Будто бы они могут сутками не слезать с коня, а их жены столь уродливы, что во время битв пугают врагов своим ужасным видом. И прочая чепуха.

— Прости меня, госпожа, — воспользовавшись паузой, вставила Сайо. — Но ты сама говоришь, что они живут очень далеко и воюют между собой. Почему ты говоришь об этих варварах с такой тревогой?

Айоро грустно улыбнулась.

— Союзные нам племена обратились за помощью. С севера им стали угрожать эти самые степные варвары.

— Это так серьезно?

— Неизвестно, — пожала плечами опекунша. — Сын Неба приказал сегуну Хайдаро произвести разведку, а тот попросил помощи у Канаго. Мне это не нравится.

— Почему? — искренне удивилась девушка. — Разве варваров можно сравнить с нашими благородными воинами? Доблестный господин Айоро вернется с победой, разогнав дикарей по их норам.

— Спасибо за слова утешения, милая Сайо, — поблагодарила женщина. — Но это еще не все. Есть нечто очень важное, что беспокоит не только меня, но и всех кто об этом знает.

— О чем?

— Это очень большая тайна, — сказала Айоро, пристально глядя на девушку почти трезвыми глазами.

— Я умею хранить секреты, моя госпожа, — твердо пообещала та.

— Говорят… — опекунша сделал театральную паузу, потом шепотом продолжила. — Жену степного вождя зовут Фудзико, а главного советника Бусо Сакуро.

— Жена Самозванца! — вскричала Сайо.

— И ее брат, — тихо продолжила Айоро. — А в степном войске полным-полно уцелевших бунтовщиков!

— Да хранит нас Вечное Небо, — пробормотала удивленная девушка.

— Хотя, — Айоро всхлипнула и вытерла набрякшие слезами глаза. — Может быть это только слухи? Кто знает.

Она тяжело поднялась.

— Спи. Выздоравливай.

Женщина попыталась игриво улыбнуться.

— А я пойду. Господин Айоро наверное уже меня заждался.

Александра не уставала хвалить «себя умную» за предусмотрительность. После столь кровавого дела у нее остались лишь два пятна на штанах. Едва рассвело, она выдрала всю траву на месте драки и отнесла ее ослу. Дубинка, окрашенная «голубой» баронской кровью, нашла свой конец в топке бани.

Позже Александра собиралась постирать штаны и слегка отоспаться, но появление в усадьбе блудных хозяев сгубили ее планы на корню. Сотника куда-то посылал сегун, и по этому поводу намечалась прощальная вечеринка. На аврал были брошены все людские резервы. Александра вместе с остальными слугами расставляла

столы, протирала парадную посуду, бегом таскала воду на кухню. Мыла овощи и даже помогала разделывать поросенка, безвременно погибшего под ножом Южира. В последнем действии она приняла участие с особым удовольствием. Теперь все подозрительные пятна на ее одежде будут иметь вполне законное объяснение. Так что стирка может погодить.

Гости прибывали на разнообразнейших паланкинах. Для носильщиков Айоро распорядился выставить бочонок пива и полмешка воблы. «Душевный у вас господин», — с завистью вздыхали слуги гостей, налегая на угощение.

Чувствуя себя слишком сонной для того, чтобы наслаждаться жизнью, Александра слиняла в каретный сарай и завалилась спать. По словам многоопытного Фусана, хозяева будут гудеть до позднего вечера.

Из сладкого, без сновидений сна ее вырвал боевой мяв Чертяки. Проснувшись, она увидела в воротах сарая высокий женский силуэт.

— Уйми свою скотину. Или я ему башку оторву.

Проговорил силуэт незнакомым голосом.

Вспомнив Простоквашино, Александра голосом кота Матроскина ответила:

— Я попрошу зверюшку мою не обижать.

Подойдя ближе, она узнала служанку госпожи.

— Пусть заткнется, если хочет жить.

Алекс посадила Чертяку на верстак. Разговор нравился ей все меньше.

— Ты сторожил вчера ночью?

— Я и сегодня буду. Госпожа Мах…

— Мне плевать! — резко одернула ее служанка. — Ты был вчера ночью в саду?

— Был и что?

— Кого-нибудь чужого видел?

— Нет.

— Я спрашиваю! — повысила голос почти до крика Низа. — Кого-нибудь чужого видел?

— Нет.

— А своих? — ухмыльнулась женщина. — Например, Сайо?

Александра взглянула внизу вверх в дерзкие темно-серые глаза и ответила, четко проговаривая каждое слово.

— Какое тебе дело до господ?

Низа резко выбросила вперед сжатый кулак. Ожидавшая любой бяки, Алекс ловко увернулась. Перехватила руку и, рванув на себя, вывернула ее так, что служанка рухнула на колени.

— Пусти, щенок! — вскричала женщина.

— Я не щенок, — прошептала ей Александра прямо в ухо. — Я котенок. Знаешь, есть такие полосатые. В лесу живут. С ними даже лосихи вроде тебя не связываются. Поняла?

Сустав захрустел, в ответ женщина заскрипела зубами. Александра отпустила руку и отошла. Через миг Низа взорвалась серией ударов. Не зря Алекс каждое утро, а теперь и каждую ночь истязала свое тело в бесконечных упражнениях! (На самом деле она просто убивала время). Увлекаемая весом собственного тела, Низа пролетела по сараю, приземлившись между оглобель повозки.

— Местечко как раз по тебе, — не удержалась от комментария Александра.

Оскалив ровные мелкие зубы, служанка вновь бросилась в атаку.

— Широко шагаешь, — буркнула Алекс, отпрыгнув в сторону. — Пора унять молодицу.

Бросившись на встречу разъяренной женщине, она немного подправила ее полет, завершившийся «ласковой» встречей со створкой ворот.

— Я дочь сегуна! — прохрипела она, оборачиваясь.

Александра поигрывала новой дубинкой.

— А я может быть вообще барон. Кто знает?