Осколки нас
Шрифт:
— Уверена, — заморгала, обнаружив у себя в руках новую упаковку презервативов.
— У меня большие планы на эту ночь, — заверил без эмоций, разворачивая машину в сторону моего дома.
Я сделала глубокий вдох, уже не пытаясь скрыть, что внимательно его разглядываю. Такая непоколебимая уверенность в том, чем закончится эта поездка…
Жаль, Кирилл не в курсе моей незначительной лжи.
Света сегодня дома.
В какой-то момент я поняла, что спорить с ним, устраивая очередное «шапито» возле отеля,
Разумеется, у Воронова и мысли не возникло, что я лукавлю… Я же из тех, кто «таскается по подсобкам и давится дешевым пойлом»!
А тут, наконец, подфартило, красавец-мужчина на мерседесе, еще и в состоянии оплатить номер-люкс. На сутки! А не по часам…
Оставшееся время до моего дома мы ехали молча. Я попыталась распрощаться, однако он вызвался проводить… Ну, ладно, Света ведь дома…
А потом…
Первый этаж.
До моей квартиры рукой подать.
Но этот путь рядом с Ним показался мне вечностью. Потому что Кирилл и шагу не дал ступить в темном пустом подъезде.
— Я ведь не шучу… — прижал меня к стене, наваливаясь сверху. — Буду любить тебя всю ночь. Слышишь? — пылко дышал в мою шею.
— Только ночью? — охрипшим полушепотом.
Пауза… такая звенящая. Различала бешеный стук его сердца, пропуская сердцебиение через себя…
— Лебедева, — сталкивая нас лбами, тихо матерясь, — ты же сама всё знаешь…
— Ничего я уже не знаю. Вообще не понимаю тебя, Кирилл… После подсобки… — мое дыхание с каждой секундой становилось все отрывистее… тяжелее.
— Неужели не чувствуешь? — зарылся пальцами мне в волосы, грубо наматывая их на кулак, притягивая так близко… рот в рот… — Везде все чувствуешь….
Потерся о мой живот каменным пахом.
Слегка толкнулся, многообещающе заглядывая в глаза.
— Кирилл… — непроизвольно смочила пересохшие губы кончиком языка.
Облизала, ощущая, как слабое тело затапливает мучительным желанием, чувствовать его ближе… Гораздо ближе.
— Лебедева, ты че творишь? — сипло рассмеялся. — Я как стекло… А все равно будто угашенный… В хлааам. В кого ты меня превратила? Сшила-таки? М? Колись? — его рваное дыхание оседало на моем лице, распространяя ледяной озноб по телу.
— Сшила?! — я моргала.
— Кукла-Вуду с моей мордой сшила втихаря? И каждый день колешь иголочки? Да, сокровище? Есть не могу… Спать не могу.
Сокровище…
Его ладони скользнули мне под джинсовую курточку, под водолазку… оглаживая пупырчатую от мурашек кожу…
— Домой… Нужно… домой…
Где-то поблизости между этажами хлопнула дверь, послышался звук шагов…
Нехотя размыкая объятия, Кирилл взял меня за руку и повел к нужной квартире: он забрал у меня сумку, пошарился там, выуживая связку ключей и… с первой попытки открыл наш тугой замок.
— Но как ты…?
— Лебедева, рот закрой! — пропуская меня в темный коридор, захлопнул за нами дверь, щелкнув замком.
Заторможено отметила, что в квартире нигде не горит свет. Но она ведь собиралась остаться дома?
Или все-таки нет?
Воронов вновь зажал меня в темном углу.
— Какая гладкая… — обвел впадинку пупка по кругу, срывая с моих губ жалостливый робкий писк. — Сегодня я увижу-у… Все увижу-у… — дышал мне в шею, целуя ее и слегка прикусывая.
— Нет… Там, итак, засосы-ы… — дрожащим бессвязным голосом, цеплялась за его широкие плечи. — Отпусти-и меня, Кир-и-л-л…
— А мне поставишь? М? — посмеиваясь, нахал расстегнул пуговичку у меня на джинсах, пробираясь проворными пальцами под эластичную ткань, оттягивая край белья… Потрогал меня там.
Дышать перестала.
Не могла даже пошевелиться.
Бедра и низ живота налились горячей кровью.
Волнующее онемение пронеслось по ногам.
— Украсишь мое тело засосами, красавица? — нащупав мой центр, Кирилл удерживал на привязи горящих дурманом глаз. — Но только после того, как я исследую тебя ртом… везде… — погладил складочки.
Наклонившись, Воронов размашисто провел по моим губам языком, раздвигая их…
— Ки-и…
С глухим стоном, обхватив мое лицо пятерней, Воронов оглушил упоительным влажным поцелуем, яростно сминая мои губы, цепляя язычок и сплетая его со своим языком.
Вжирался. Как обезумел…
Запустила пальцы в его растрепанные волосы.
Несильно потянула и… нас унесло… Застонала ему в рот, теряясь в этом головокружительном поцелуе…
Два изголодавшихся. Диких. Свихнувшихся…
— Соскучилась? — а его пальцы внутри меня… творили волшебство.
Так глубоко… Разрывало от ощущений… Затапливало. Было мокро. Катастрофически полыхала под его пальцами. Сгорая от стыда…
Соскучилась…
Смертельно соскучилась.
И душа нараспашку. Перед тобой. Снова.
— Ки… рилл… — слегка отстранившись, посмотрела на него остекленевшим взглядом.
— Кто-то еще целовал тебя так? — кончики пальцев Воронова ласкали припухшие складочки, неторопливо растирая мое возбуждение, утопая в нем… время от времени врываясь в узенькое отверстие…
Я молчала. Да он, итак, знал ответ…
Вытащив пальцы, он поднес их к своим губам, и точно так же, как в злополучной подсобке, глядя мне в глаза, начисто вылизал.
— Мне так этого не хватало… — шепотом, не до конца осознавая, что произнесла вслух.
На этот раз я сама к нему потянулась, проталкивая кончик языка между плотно сжатых зубов. Горячо и влажно поцеловала… Сама. Так, как он любил…Помнила…Чего уж там…
Кирилл оскалился, вмиг перехватывая инициативу. Немного не рассчитав, он меня укусил…