Осколки неба, или Подлинная история "Битлз"
Шрифт:
«Теперь-то я понимаю, почему папаша Фред сбежал от меня», – невесело пошутил Джон однажды. И в тот же вечер, когда Джулиан на часик задремал, а вместе с ним уснули Синтия и тетя Мими, он прокрался в прихожую, присел возле тумбочки с телефоном и позвонил Эпштейну.
– Алло, Брайан. Не спишь?
– Нет, собираюсь.
– Куда?
– В Испанию.
– Ух ты! А зачем?
– Отдыхать. И если удастся – договориться насчет гастролей.
– Черт! Жалко. Я хотел попросить тебя устроить
– Тебе нужны деньги?
– Да нет, денег у меня навалом. Я с ума сойду от этого младенца. Мне от него уже на стенки лезть хочется.
Эпштейн помолчал. Потом выдал:
– Поехали со мной в Испанию? За мой счет.
Джон оторопел:
– Да как? А что я скажу Джулии?
– Гастроли.
– Какие гастроли?! Она позвонит Полу, а он – дома.
– Ну, я не знаю! Решай свои проблемы сам. Манчестерский поезд через час, а я еще не закончил сборы.
– Ну, ладно, – уныло сказал Джон. – Счастливо съездить. – И повесил трубку.
На цыпочках он двинулся в спальню. Джулиан заворочался в кроватке и перевернулся на другой бок. Джон, решивший, что тот сейчас проснется, облился холодным потом. Но Джулиан не проснулся, только пустил слюнку на простыню.
Джон осторожно вернулся к телефону и вновь набрал номер.
– Алло, Брайан? Я еду. Через час? Договорились.
Он нажал кнопку сброса и тут же набрал номер Маккартни.
– Привет, Пол, – ответил он на сонное «Какого дьявола?!»
– А-а, это ты. А я думал, какая-нибудь чокнутая поклонница. Чего ты людям спать не даешь?
– Пол, тебе правда понравился Джулиан?
– И для этого ты мне звонишь среди ночи?
– Нет, ну скажи, правда?
– Ты что, решил мне его подарить?
– Ладно. У меня к тебе просьба. Заходи к моим почаще. Помогать. Я сейчас уезжаю в Испанию.
– Куда?!! – Пол чуть не выронил из рук трубку.
– В Испанию. С Брайаном. Или я сойду с ума.
– Ну, ты даешь, – протянул Пол. – Ладно. А что говорить?
– Говори, что это очень важная поездка. Связанная с будущими гастролями.
– А ты – при чем? Для этого есть менеджер.
– Скажи, что эти глупые испанцы пожелали разговаривать только со мной. Вот мы и поехали вместе.
– Наивно.
– Для моих – сойдет.
– А все-таки. Чего это вы вместе поехали? Слушай, а может, Мона Бест правду говорит, что вы – голубые?
– Вот урод! Она, между прочим, говорит, что и ты голубой.
– Ну, про себя-то я знаю, что нет. А вот про вас...
– Дьявол! Говорю тебе, я просто устал!
– Слушай, раньше ты с Брайаном и в сортир бы вместе не пошел...
Джон помолчал, потом признался:
– Я его начал уважать. Я был неправ. Вот скажи, ты что, лучше играешь или поешь, чем год назад?
– Ну... нет, наверное.
– Вот!
– Какого плана? – насторожился Пол.
– Да это так, мистика, – ушел от ответа Джон. – Слушай, я уже опаздываю! Ну, мы договорились?
– Хорошо.
– Все! Пока!
Джон положил трубку. Взял с тумбочки листок и написал: «Синтия, Мими, Джулиан. Я уехал в Испанию. Скоро вернусь. Ваш Джон».
В спальне он положил эту записку на стул возле детской кроватки. Потом осторожно вынул из ящика стола пачку денег, отсчитал половину и положил на записку. Оставшуюся сумму сунул в задний карман джинсов.
Больше он не взял ничего.
Знойное канте-хонде звучало из динамика, и музыка густым маревом плыла над горячим адриатическим пляжем.
Джон и Брайан, в пестрых трусах, с бутылками колы в руках, пробирались между загорающими к своему месту.
– Какие тут девочки! – причмокнул Джон.
– И мальчики – ничего! – подхватил Эпштейн.
– Слушай, Брайан, – глянув на него искоса, начал Джон (он вспомнил последний разговор с Полом): – А ты, случаем, все-таки, не гомик?
– Да я и сам не знаю, – печально пожал плечами тот. – Со мной что-то такое происходит... Девушки меня, во всяком случае, совсем перестали волновать. – Они добрались до своего места и улеглись животами на надувные матрацы. – Нет, я вижу, когда девушка красивая. Мне на нее приятно смотреть... И все.
Джон задумчиво отхлебнул несколько глотков колы.
– Похоже, все-таки ты – гомик. – сказал он серьезно. – Давай, проверим?
– Давай, – смущенно согласился Брайан и несмело погладил щеку Джона.
Тот, уронив бутылку, как ошпаренный вскочил на ноги и отпрыгнул на пару шагов:
– Но-но! – крикнул он испуганно. – Я же не себя имел в виду!
– А-а, – разочарованно протянул Брайан. – Ладно ты, чего испугался? Даже если я и гомик, я же не маньяк-насильник.
И вот, когда он произнес эту фразу так легко и буднично, они оба поняли, что так оно и есть.
В турне по Англии «Битлз» уже выступали во втором отделении, как гвоздь программы. В первом работал певец Рой Орбинсон.
«Битлз» обнаружили, что, благодаря пластинкам и радиопередачам, их действительно знают в любом, даже самом захолустном, городишке.
Во время гастролей они столкнулись с двумя новыми проблемами. Худощавый интеллигентный Нил Аспинолл и здоровяк Малькольм не могли уследить за тем, чтобы разгоряченные поклонники не свистнули чего-нибудь из аппаратуры. На сувениры.