Осколки неба, или Подлинная история "Битлз"
Шрифт:
– Джон, это моя учительница! – повторил Пол укоризненно.
– Только не говори мне, что вы с ней сюсюкались о школьной поре!
Пол присел рядом с Джоном на корточки.
– Ринго все перепутал, – сказал он неожиданно мрачно. – Это не мы трахнули весь Ливерпуль, это нас трахает вся Англия. А если дело пойдет так и дальше, нас трахнет весь мир.
– Не надо трагедий, – бодро возразил Джон. – Ты знаешь, где сейчас Ринго с Джорджем?
– Где?
– На балконе. Мы пели там «She Loves You», а тысяч пять девчонок внизу подпевали нам – «Йе-йе-йе!..» Знаешь,
– Я не могу так больше! – внезапно закричал Пол и заколотил кулаком в стену. – Мне это снится! Этого не должно быть!!!
– Да что такое? – оторопел Джон. – Успокойся!
– Мы становимся больше, чем есть, – быстро заговорил Пол. – Мы раздавим себя... Мы выгорим изнутри и лопнем, как сухие кожурки. Раньше мы убивали, теперь мы сводим с ума... – слезы ручьями текли по его щекам.
– Кого мы убивали?! Что ты несешь?! – схватив за плечи, принялся трясти его Джон. – Ты что рехнулся?
Пол замолчал. Вытер слезы ладонью и поднялся.
– Спроси у Стюарта, – ответил он глухо, прошел в свою комнату и заперся на ключ.
С шестнадцатого этажа отеля мчавшиеся внизу автомобили были почти не видны, но их гул, скрип тормозов, редкие гудки и вой сирен проникали через двойные стекла окна. Огни фар сновали туда и сюда, создавая ощущение хаоса...
И все же это было красивое зрелище. Муравейник ночью.
Книга вторая
В муравейнике
(Хроника блистательного падения)
58
Стишок очень маленького мальчика из романа А. и Б. Стругацких «Жук в муравейнике»
1
Театр Принца Уэльского подвергся небывалой осаде. Пятьсот полицейских пытались сдержать несколько тысяч визжащих девчонок, которые жаждали хотя бы одним глазком взглянуть на вожделенных «Битлз»...
А в это время Джон Леннон и Брайан Эпштейн стояли друг против друга в гардеробной.
– Ты не посмеешь этого сказать, Джон, – со всей, на какую был способен твердостью сказал Брайан.
– Не вам мне приказывать!
Минуту назад Эпштейн застукал его репетирующим перед зеркалом фразу: «Вы – наши, хлопайте в ладоши. А знать пусть трясет своими сраными бриллиантами!..»
– Ты не посмеешь... – от волнения у Брайана перехватило дыхание, и он нервно сглотнул.
– Посмотрим! – усмехнулся Джон и вышел.
Брайан искательно обернулся к Полу:
– А ты понимаешь меня? Оскорбление дворянства в присутствии королевского Дома вызовет негодование света. И это будет совсем другое, чем скандалы с девочками, которые только прибавляют вам
– Думаю, вы преувеличиваете, – отозвался Пол. – Хотя в целом согласен с вами. Но если этот баран упрется, его даже я вряд ли сдвину.
– Пол! Сделай хоть что-нибудь! Я знаю, ты можешь повлиять на него!
Пол был польщен. В их лидирующем тандеме Джон всегда выступал на корпус вперед. В данной ситуации они явно поменялись местами. Хотя бы в глазах Эпштейна.
– Попробую, – кивнул Пол, выходя.
Брайан, обреченно опустив руки, проводил его взглядом. Тут на глаза ему попались Джордж и Ринго с сигаретами в зубах, пальцами играющие в крестики-нолики на запыленной крышке пианино.
– Ну-ка встать! – заорал Эпштейн вдруг.
Ринго вскочил и, вытянувшись, испуганно уставился на него честными, голубыми, как бусинки, глазами. А Джордж только скривил губы и выпустил в направлении менеджера колечко дыма:
– Чего это вы так кипятитесь?
– Все может рухнуть, как карточный домик, в один единственный миг, а вам до этого как будто бы и дела нет!
– А мы-то что можем сделать? Джон и Пола вряд ли послушает, а уж нас и подавно. – Он сунул руку в карман пиджака, достал оттуда небольшую целлулоидную коробочку, открыл и протянул ее Брайану. – Вот, примите-ка лучше парочку.
– Что это за гадость?
– Амфетамин. Съешьте, съешьте. Успокаивает.
– Не надо мне этой дряни. Я совершенно спокоен, – Эпштейн нервно сунул в коробочку руку, сгреб штук десять таблеток и, до того, как Джордж успел остановить его, проглотил их, не жуя и не запивая.
У Ринго глаза стали еще голубее и еще круглее. Он не хуже Джорджа знал действие этого снадобья.
– Сильно, – оценил поступок Брайана Джордж. – Достойно уважения, – и, обратившись к Ринго, тихонько добавил: – Глаз да глаз...
Тем временем, в соседней комнате Пол увещевал Джона:
– Нет ничего глупее, чем ломать то, что строилось годы. Мы добились успеха. Ты думаешь, это будет длиться вечно? Да через год про нас забудут. Ну, через два. Зачем торопить события? Нужно взять от ситуации все, что возможно...
– Мы потому чего-то и добились, что я всегда говорил и делал только то, что хотел.
– Например, в костюмчик переоделся...
Джон передернул плечами, словно стараясь отогнать неприятное воспоминание.
– Да, переоделся! – ответил он с вызовом. – Потому что я принял эту идею.
– Так прими и эту. Не будь таким твердолобым. Был бы жив Стью...
– Заткнись! – оборвал его Джон. – Не смей говорить от его лица! Вообще, не смей касаться его имени!
Они помолчали.
– Ладно, – нехотя согласился Джон. – Не буду я ничего говорить.
Лишь тут они заметили стоящего в проеме двери Брайана. Его глаза стеклянно поблескивали, а за его спиной маячили Джордж и Ринго.
Брайан нетвердыми шагами просеменил вплотную к Джону, остановился и вдруг, с подвизгиванием, выкрикнул ему прямо в лицо: