Осколки разбитых иллюзий

Турана М.

— Да что такого он должен сказать? — настороженно спрашивает Низами, он смотрит на них по очереди.

По лицу Адэма проходит тень, он мрачнеет так, что даже тусклый свет фонаря не может скрыть этого. Сжимает челюсть от злости. Он не планировал таким образом сообщить наставнику о своём отказе.

Хотел сделать это в другой обстановке и обстоятельствах. Камилла загнала его в угол, и этот факт выводит его из себя настолько, что он уже не подбирая слов бросает: — Я не собираюсь жениться на Камилле, дядя Мураз!

Мужчина

молчит, смотрит на него удивлённо. Размышляет о чём- то. — Почему? — спрашивает в лоб. — В чем причина? Я знаю, что ты не был против этого брака много лет. Что изменилось?

Мураз смотрит на Адэма, сдвинув брови. Его рот сжат в тонкую полоску. Он явно не ожидал отказа от парня и все ещё уверен, что тот изменит своё решение.

— Папа, Адэм подыскивает себе другую невесту, — вступает в разговор Камилла, она ухмыляется, не сводя глаз с парня. — Я думаю, нам остаётся только пожелать ему счастья.

— Другую невесту, — повторяет Мураз, осевшим голосом.

Адэм и Камилла продолжают смотреть друг на друга, не замечая Мураза, ведут немую битву характеров.

— Ну же, Адэм, расскажи отцу всё, что думаешь обо мне! Всё, что говорил мне утром! — с вызовом во взгляде и голосе произносит девушка.

Она будто проверяет насколько далеко он готов зайти. Адэм зло ухмыляется, выражение его лица ничего хорошего не предвещает, и он принимает вызов Камиллы. Медленно отводит взгляд от девушки и переводит его на её отца.

— Дядя Мураз, пару минут назад, в машине ваша дочь сообщила мне, что у неё есть любовник и в другом мужчине она не нуждается. Как думаете, насколько это веская причина, чтобы не иметь желания связывать себя узами брака с ней?

— Ублюдок, — зарычав в бешенстве, Камилла надвигается на него, готовая растерзать и уничтожить его.

Удары кулаков девушки сыпятся на Адэма. Он хватает её за запястья и отводит ей руки за спину, ликвидируя.

— Сволочь, я убью тебя! Будь ты проклят! — кричит она.

— В чем дело, Камилла? Я всего лишь открыл глаза твоему отцу на твою бл*дскую сущность, — забыв о присутвии мужчины, зло цедит Адэм.

— Что происходит с вами? С каких пор вы сыпете друг на друга такие слова? — с ужасом спрашивает Мураз.

Но они словно не слышат его. Продолжают бой взглядов и слов. Пока не слышат, как глухой стук доносится с места, где стоял мужчина. Посмотрев в сторону, они видят, как он лежит на земле без сознания. Оба бросаются к мужчине.

— Папа! — испуганно произносит Камилла.

— Дядя Мураз, — вторит ей Адэм.

Мужчина лежит с широко раскрытыми глазами, он пытается что-то сказать. Но в следующую секунду просто замирает, и его веки закрываются, а тело обмякает.

— Папа! Папа! — Камилла пытается привести мужчину в чувства, она трясёт его. — Папа, ты меня пугаешь.

Адэм берет руку мужчины, пытается нащупать пульс. Рыскает по его запястью своими пальцами снова и снова.

Подняв веки, заглядывает в зрачки мужчины и приходит в ужас, видя, что жизнь в них замерла и оборвалась. Его сердце зажимается от боли, но мозг все ещё отказывается принять действительность. Его руки обессилено опускаются, на лбу выступает пот. Глаза начинает жечь. Крик отчаяния застревает в груди.

— Адэм, что с папой? Что с ним? — девушка смотрит на него. Её глаза наполняются слезами. — Что с ним? Почему он не слышит меня? Папа, приди в себя, пожалуйста! — отчаянно продолжает она. — Папа, вставай! Адэм, сделай же что-нибудь!

Её отчаянный голос отдаётся эхом в голове. В ушах начинает звенеть.

«Боже, как я скажу ей такое? Как скажу, что её отца больше нет?» — эта мысль, словно кислота разъедает его мозг и уничтожает душу.

Глава 8

Протянув руку, я открываю старые железные двери. Морщусь от скрипучего шума, что они издают, нарушая раннюю тишину вокруг. Январский ветер пронизывает моё тело, заставляя запахнуть пальто и укутаться в палантин. Сумерки начинают только рассеиваться, и холод, что присущ горной местности, щиплет лицо.

Я решительно шагаю вперед. Сосредоточенно смотрю под ноги, чтобы не угодить в грязь, образовавшуюся после вчерашнего дождя, или чего хуже — в коровий помёт.

— Не тревожь покойников в такое раннее время, — слышу голос из сарая, мимо которого прохожу. Останавливаюсь, оборачиваю голову и встречаюсь с осуждающим взглядом своей бабушки. Удивляюсь, эта старушка вообще спит когда-нибудь? Сейчас нет ещё пяти часов утра, а она уже на ногах.

Хрупкого телосложения, невысокого роста женщина, держит в руках ведро полное зерном. Я захожу в помещение, делаю шаги к ней, решая помочь. В нос ударяет вонь животных. Задерживаю дыхание, стараюсь перебороть тошноту. Но она останавливает меня движением руки, отворачивается и высыпает зерно в кормушку для скота.

— Люди в деревне начинают поговаривать, что ты сумасшедшая, — ворчливо начинает она. — Бродишь по кладбищу, сидишь там часами, ни дня не знаешь, ни ночи.

Окидывает меня взглядом через плечо, я читаю в её маленьких, повидавших много всего в жизни, глазах жалость. Её лицо становится печальнее и будто морщинистее.

— Мураза не воротишь. Совсем разум потеряла ты. Возвращайся домой, девочка, не место тебе тут.

Я вздыхаю. Ну вот, вновь она гонит меня. Все наши разговоры начинаются и заканчиваются одинаково.

— Нани, мы уже говорили об этом, — делая шаги назад, отвечаю ей.

Не желая продолжать перепалку с бабушкой, разворачиваюсь, покидаю сарай. Как только свежий воздух достигает ноздрей, жадно втягиваю его в себя.

— Упрямая. Вся в отца пошла, — слышу бурчание в сарае. — Нельзя ходить на кладбище, когда вздумается. Всему свой час.