Осколок империи
Шрифт:
На лице Райсты появилось жесткое выражение.
— Но вы выжили…
Синклер покачал головой.
— Конечно! Нам это удалось после реорганизации командных структур дивизиона. Потом мы взяли мятежную крепость Веспа и отбросили назад войска Тарги.
Райста указала на него пальцем.
— И ты превысил свою власть, когда пытался выйти на Седди. Это было не…
— Что? Неразумно? — губы Синклера дрогнули. — Может, вы забыли, что это было перед тем, как дивизион идиота Макрофта мятежники просто смели. Когда он танцевал, помните? А тарганцы выбрали момент для атаки. Потом проклятый дурак примчался ко мне и потребовал, чтобы
— А ты отказался! — Райста подалась всем телом вперед. — Это неподчинение, Фист!
— Макрофт не имел власти над тарганским штурмовым дивизионом.
— А если бы имел, какая разница?
— Никакой. Думаете, я позволил бы ему угробить моих людей так же, как он угробил своих? Ни за что. Последней соломинкой оказалось ваше прибытие и приказ пяти ветеранским дивизионам не отогнать мятежников… Они прибыли убить меня и моих людей, Райста. Мы стали угрозой, но не умерли. Мы уничтожили пять лучших дивизионов в риганской империи.
Райста уставилась на Синклера.
— Вы хотели узнать мое мнение?
Синклер тоже не сводил с нее взгляда.
— Наш девиз: «Никогда снова». Я хочу убедиться, что такие люди, как Макрофт, Аткин и подобные им низкопоклонники, больше никогда не получат возможности перемалывать людей. Гнойная система прогнила, командир!
Мне не нравилось оставаться одному перед лицом неминуемой смерти… и клянусь на телах моих погибших солдат, и изменю это. Тем или иным способом.
— Если принять во внимание твою бранную тираду, меня ты тоже относишь к низкопоклонникам. Ты все еще ненавидишь меня за то, что я убрала тебя подальше от Макарты, не так ли?
Синклер глубоко вздохнул и посмотрел в черную пустоту, открывавшуюся за прозрачностью.
— Ненавижу? Да, наверное. Шестьсот моих людей были пойманы Седди в проклятой горе… и вы злорадствовали, отдавая приказ убить их, — Фист посмотрел на свои руки. — Вы думали, я забуду вашу радость при мысли о моем уничтожении?
— Ты со своим дивизионом — зараза, Фист.
Он наклонился и встретился взглядом с ее глазами.
— Почему, Райста? Потому что мы вели войну с такой же эффективностью, как Компаньоны? Нет, не так, правда? Признавайтесь, Райста. Мы вызвали у вас чертовскую ненависть, потому что перевернули ваш мир вверх дном. Мы превратили в посмешище привилегии, в которых вы жили. Я не дам и крысиной задницы за имперское общество или за то, что стоит за ним. Все, что могло хоть что-то значить для меня, смыто тарганской кровью. Ваше здание государственной элиты и аристократии треснуло. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обломки рухнули вниз.
Встретившись со взглядом Синклера, Райста выпятила губу.
— Надеюсь, я скоро увижу твое падение, мальчик. Я хочу посмеяться и ударить тебя каблуком в лицо, когда буду проходить мимо. Будь ты проклят! Ты не понимаешь, что происходит? Все хорошее в нашей жизни… сейчас поставлено на кон! В войне должны соблюдаться честь и ритуалы.
Нам необходимы правила, чтобы объединиться. Война должна вестись по законам. Без них мы дикари! Звери!
— Не надо кормить меня крошками. Я на фронте, командир. Я видел людей, которых убивал. Я видел агонию и военные зверства. Это настоящая мясорубка для простых людей. Слышите? Вы с вашей командной аристократией сидите в бункерах, попиваете шерри и наблюдаете на экранах ход сражения! Поползать бы вам вместе с ними в окопах, пачкая руки в крови, грязи, дерьме и ужасе!
Райста
— Ты ничего не понимаешь.
Синклер выпрямился.
— Да, вы правы, командир. Вы чувствуете себя, словно растение, выдернутое из почвы. Ваш император Тибальт Седьмой мертв. Рига на грани уничтожения впавшими в панику людьми… если не отдать приказ навести порядок. Стаффа кар Терма объединился с Седди и, возможно, с империей Сасса. Ваши военные силы, созданные при помощи Стаффы, вдруг оказались устаревшими и смешными перед угрозой от Сасса. Прекрасное будущее вдруг стало черным и ужасным. Ничего нельзя предсказать. Война становится слишком реальной, командир. Все, что вы сделали за свою жизнь, вдруг стало бессмысленным. Все, во что вы верили, рассыпалось в прах.
Голова Райсты опускалась все ниже, пока женщина не подперла ее руками.
— Райста, — прошептал Синклер. — Это еще не поражение. Империя нуждается в вас. Вместо того чтобы бороться за старый порядок, за аристократию и чины, вы могли бы бороться за народ. Подумайте об этом.
Фист повернулся и вышел. Образ Райсты запечатлелся у него в мозгу: сломленная, потерпевшая поражение женщина, скорчившаяся в кресле.
Женщина с темно-рыжими волосами оперлась о затененную дверь, ведущую в служебный проход к нижней платформе. Потертая черная сумка лежала около ее ног. На платформе стояла толпа. В воздухе витало напряжение. Рига бурлила в неизвестности и страхе. Узкими янтарными глазами женщина осмотрела собравшихся людей. Многие из них были сосредоточены на своей обуви и стояли, опустив глаза. Да, они знали. Они чувствовали надвигающуюся угрозу, но никто не мог предположить, как скоро она разразится и какие будут последствия.
Платформа была размерами шестьдесят на двадцать метров с рядом лифтовых труб, которые поднимались на уровень основного пешеходного коридора, проходившего под центральным деловым районом. Женщина отошла от двери, наклонилась и нажала кнопку на черной сумке, которая была почти не различима в тени. Потом она пошла вдоль края толпы к поднимающимся трубам, завернувшись в пальто неописуемого фасона. Не один мужчина проводил взглядом ее соблазнительные бедра. Женщина повязала голову шарфом и вошла в первый лифт.
Кабина понесла ее к заполненному пешеходному коридору. Магазины подарков, лавки со всем необходимым, кафе, ремонтные мастерские, службы доставки и прекрасные рестораны. Наверху шум системы кондиционирования тонул в гуле голосов и щелканье переключателей.
Женщина вступила в поток людей и поплыла по течению. Она мрачно улыбнулась, осознавая, что мужчины открыто любуются ее классической красотой.
Точно по расписанию женщина остановилась перед небольшим кофейным магазинчиком и кивнула молодому мужчине и женщине, в ожидании сидевшим за столиками.
Те сразу напряглись и потянулись к лежащим рядом с ними сверткам.
Секунду спустя земля вздрогнула от взрыва, раздавшегося в коридоре за спиной женщины. Ее сумка сделала свое дело. Из поднятых труб вырвалось пламя и обдало толпу. На несколько мгновений люди застыли, не веря в случившееся.
— Смерть предателям! — воскликнула в тишине кафе одна женщина.
— Смерть! — крикнул молодой человек, выхватил бластер и направил его на толпу. Началось настоящее вавилонское столпотворение, когда молодые люди заботливо довели суматоху до предела.