Особо важное дело
Шрифт:
– Может быть, – откликнулся Гуров. – Мы все меняемся. А насчет того, кто эти люди, я пока ничего сказать не могу. Думать надо. Прежде всего мне нужно поговорить с Немовой. Вся беда в том, что я не могу ее найти. С пятнадцатого числа она не появляется на работе, и ее собственный муж, похоже, тоже не знает, где она находится. Кстати, у вас нет никаких соображений, где Немова может сейчас находиться?
– Знаете, таких соображений слишком много, чтобы они представляли реальную ценность, – усмехнулся Бурдашов. – У нее и до меня, и после были любовники. Некоторых я знаю, о некоторых догадываюсь, а о ком-то даже и не слышал. Не станете
– Не стану, – согласился Гуров. – Я найду другой способ. А вот что собираетесь предпринять вы? По-прежнему намерены поднять шум на всю Европу или все-таки погодите?
Бурдашов долго молчал, сумрачно глядя в окно, где золотились верхушки лип. Наконец он заговорил:
– Вы думаете, у меня есть другой выбор? Возможно, произошла роковая ошибка и вы правы в своих предположениях. Но само ваше присутствие здесь убеждает в том, что за мной наблюдают очень пристально, следят за каждым шагом, и опасность отнюдь не миновала…
– А мне кажется, что тут вы попали пальцем в небо, – с сожалением заметил Гуров. – Вы правильно выразились – ошибка была роковой для вас. Не знаю, добились бы вы успеха, не случись того, что случилось. Но теперь, боюсь, ваше расследование зашло в тупик. Все, кто имел к нему отношение, засветились по полной программе. Образно говоря, фигуры уже выведены из-под удара, и ваш дальнейший наскок не имеет никакого смысла. Не стоит впустую размахивать шашкой. Возможно, к сожалению… Но, уверен, теперь ваш выстрел будет холостым. Вы попадете в смешное положение. – Заканчивая это длинное рассуждение, Гуров невольно разозлился на самого себя и договорил почти грубо: – Только что я вас уговариваю! Вы – взрослый человек, и голова на плечах у вас вроде имеется. Сами разбирайтесь!
– Я подумаю, – серьезно сказал Бурдашов.
Глава 7
– Все-таки я не понимаю, почему мы ухватились за это убийство! – воскликнул Крячко, встречая Гурова на пороге кабинета. – Мало ли чего случилось пятнадцатого июля! Москва – город большой. Если поднять все сводки за пятнадцатое…
– Этим убийством интересовался Васильков, – коротко сказал Гуров, проходя к своему столу.
– Кто такой Васильков? – спросил Стас, театрально закатывая глаза. – Родственник он наш, что ли? Или сто рублей должен?
– Васильков был у Переверзева, – возразил Гуров. – Не в шашки же он к нему приходил играть. Наверняка Переверзев его нанял. Предположительно для поисков жены. А с чего Васильков начал? С убийства на Кузнецовской! Какие у тебя еще возражения?
– Мое мнение – надо начинать с Переверзева лично. Взяться за него поплотнее!
Гуров покачал головой.
– Или забыл, какой у нас век на дворе? – укоризненно заметил он. – Правовая грамотность населения резко возросла. Особенно у лиц, имевших какие-то неувязки с Уголовным кодексом. На каком основании ты возьмешься за Переверзева поплотнее? Он не убил, не ограбил, не перешел улицу на красный свет… А то, что женился неудачно, так это законом не карается.
– Ну так я не имел в виду – в наручники и к батарее, – оправдываясь, сказал Крячко. – Психологическое воздействие! Тонкий подход! Ты же это умеешь!
– А если все-таки не сумею? – спросил Гуров. – Ты докладывай, что выяснил, а там думать будем, с кого начинать – с Переверзева или с товарища по оружию…
Крячко спорить не стал, мгновенно извлек из ящика стола свои выписки, какие-то
– Значит, так… Я сразу к сути! Пятнадцатого июля в двадцатой квартире дома номер четыре по улице Кузнецовской был найден труп мужчины среднего возраста, хорошо одетого, без всяких документов. Вообще, согласно протоколу, карманы убитого были выпотрошены – ни денег, ни бумаг, ни даже жетона на метро. Предположительно все это стало добычей воров. Вообще, картина, судя по всему, там такая… Эта квартира большей частью пустовала. Владелец сдавал ее внаем какой-то женщине, которую там видели тоже не очень часто. Но появлялась она всегда в сопровождении мужчины. Вели себя тихо, ничем не выделялись. Вероятно, это было место свиданий.
– А что представляет собой хозяин квартиры? – перебил Стаса Гуров. – И что он показывает насчет женщины?
– Хозяин квартиры – мелкий делец, – спокойно ответил Стас. – Поставки компьютеров и комплектующих. Особых грешков за ним не водится. Разве что квартиру сдавал, не платя налогов. Но это ведь нас не интересует?
– Только если он скрывает что-то посерьезнее, – сказал Гуров. – Что он говорил о квартиросъемщице?
– Похоже, он ничего о ней не знает, – объяснил Крячко. – Только имя. Женщину зовут Аллой. Ему порекомендовала ее одна подруга – по телефону. Сказала, мол, завтра к тебе придет такая-то, хочет снять квартиру… Алконостову этого было достаточно, тем более Алла заплатила ему за полгода вперед.
– Денег не жалела? – уточнил Гуров.
– Именно! – подхватил Крячко. – А между прочим, квартирка-то небогатая. Две комнаты. Стандартная «стенка» Ульяновской фабрики, стол, стулья, кровать. Да, еще холодильник на кухне, выключенный. Даже телевизора нет. В общем, не очень жилое помещение. Домушники надеялись хороший куш срубить – видимо, была у них информация, что хозяева редко появляются. Видно, вообразили, что квартира набита золотом и аппаратурой, да просчитались. Практически вся их добыча – то, что имелось в карманах у убитого. Вот угадал, бедняга, когда прийти, – на нож нарвался!
– Алла… Алла… – протянул Гуров. – Подругу надо искать!
– В том-то и фокус! – разочарованно сказал Крячко. – Подруга год назад из страны уехала. Где-то в Чехии живет. Алконостов с ней связь не поддерживает.
Гуров не удержался от досадливого восклицания.
– Вот чертовщина, невезуха какая-то! Ну, значит, нужно за Василькова браться – он что-то насчет этой квартиры определенно знает!
– Не верю я, что Васильков нам помогать станет, – убежденно заявил Стас. – Он мужик упертый. И интерес у него теперь совсем другой. Вот с Переверзева и надо начинать – с того, кто Василькову монету платит!
– Это ты просто Переверзева не видел, – сказал Гуров, посмеиваясь. – Вот кто упертый, так упертый! А знаешь, что мы сделаем? В твоих записях данные подруги, уехавшей в Чехию, имеются? Вот и займись – она же не в безвоздушном пространстве жила. У нее самой подруги были, коллеги по работе… Кто она вообще такая?
Крячко заглянул в бумаги.
– Салтанова Виктория Родионовна, – прочел он. – Двадцати восьми лет. По словам Алконостова, работала в шоу-бизнесе – не на первых ролях, конечно, и не на вторых даже. Так, на подхвате – массовка, второсортная реклама, какое-то время работала моделью, почему-то демонстрировала, в основном, вязаные вещи… – Крячко поднял на Гурова удивленный взгляд. – Как думаешь, почему вязаные?