Особое мнение

Дик Филип Киндред

Эти слюнявые идиоты бормотали изо дня в день, из года в год, прикованные металлическими скобами к специальным креслам с высокой спинкой, подсоединенные металлическими клеммами к разноцветным перепутанным проводам. Все их физиологические нужды удовлетворялись автоматами, а других у них попросту не было. Они бормотали или дремали, они не жили, а вели растительное существование, их разум был пуст и потерян, постоянно блуждая в тенях.

Но были это тени не сегодняшнего дня… Трое бормочущих уродцев с огромными головами и атрофированными телами интуитивно созерцали Будущее, и вся техника аналитического отдела была нацелена на то, чтобы расшифровать

их невнятные предсказания. Пока умственно отсталые провидцы сумбурно лепетали, заикались и стонали, машины с невероятной чуткостью улавливали и записывали каждое словечко.

С лица Уитвера впервые сползло выражение беззаботной самоуверенности и проступило болезненное смятение. Это была гремучая смесь стыда и морального шока.

– Не слишком-то приятное зрелище, – медленно проговорил он. – Я даже представить не мог, что они настолько… – тут Уитвер запнулся, подбирая подходящее выражение, – ну, что они такие ужасные уроды.

– О да, они уродливы и убоги, – согласился Андертон. – И в особенности женщина… вон та, Донна. Ей сорок пять, но с виду она не старше десяти. Талант провидца целиком поглощает все остальное, так как участки мозга, ответственные за эспер-восприятие, нарушают баланс фронтальной части коры. Но нам-то что до этого? Мы нуждаемся в пророчествах и получаем от них то, что нам необходимо. Они сами не знают, что говорят, зато мы их понимаем.

Подавленный Уитвер пересек комнату, подошел к одному из лотков и взял из него стопку инфокарт.

– Эти имена только что поступили?

– Очевидно. Я еще не просматривал, – раздраженно сказал Андертон, быстро отбирая у него всю пачку. Уитвер продолжал стоять перед лотком, наблюдая за машинами, как завороженный. Наконец в пустом лотке появилась новая карта. Затем еще одна и еще. Потом из отверстия посыпался целый поток, одна карточка за другой.

– Как далеко они способны заглянуть?

– Видение у них достаточно ограниченное, – продолжил свои объяснения Андертон. – Всего на неделю или две вперед. При том, что большая часть информации не относится к нашему участку. Мы передаем ее по назначению, а другие отделы, в свою очередь, передают информацию нам. В каждом уважающем себя управлении есть свой подвал с обезьянками.

– Обезьянками? – Уитвер взглянул на него почти с испугом. – А, я понял… Ничего не вижу, ничего не слышу и так далее? Очень смешно.

– Серьезнее некуда. – Андертон автоматически подхватил очередную пачку инфокарт, накопившихся за время их разговора. – Теперь насчет поступивших сюда имен… Часть из них просто отсеется за полной ненадобностью. Из оставшихся карточек подавляющее большинство указывает на мелкие преступления: воровство, уклонение от налогов, вымогательство и грабеж. С помощью методики до-преступности мы сократили общее количество преступлений на 99,8 процента! Тяжкие, вроде убийства или государственной измены, всплывают крайне редко… Мало кто способен на такое решиться, если всем известно, что преступник будет арестован за неделю до того, как осуществит свое намерение.

– А когда зарегистрировано последнее реальное убийство?

– Пять лет назад, – не без гордости ответил Андертон.

– Как это произошло?

– Преступнику удалось ускользнуть от группы захвата. Кстати, у нас была вся необходимая информация: имена убийцы и жертвы, точные детали преступления, включая даже место, где это случится. И тем не менее, невзирая на все наши усилия, преступник выполнил то, что задумал… – Комиссар пожал плечами. – Ну что же, всех негодяев мы все-таки поймать не можем, но успешно обезвреживаем подавляющее большинство.

– Всего одно убийство за пять лет? – К Уитверу вернулась вся его самоуверенность. – Впечатляющее достижение! Вы должны этим гордиться, комиссар.

Помолчав, Андертон негромко сказал:

– Я и горжусь. Теорию допреступности я разработал еще тридцать лет назад. В те времена каждый честолюбец только и думал о том, как бы поскорее и поплотней набить свой карман. Но я мечтал совершить нечто стоящее, что могло бы навсегда изменить наше общество и принести реальную пользу… – Вздохнув, он небрежно передал пачку инфокарт Уолли Пейджу, своему заместителю по “обезьяннику”. – Взгляни, Уолли, есть ли тут наши дела.

Когда Пейдж ушел с инфокартами, Уитвер задумчиво произнес:

– Это очень большая ответственность.

– Конечно, – согласился Андертон. – Если мы упустим хотя бы одного преступника, как это произошло пять лет назад, на нашей совести окажется еще одна человеческая жизнь. Вся ответственность возложена на нас, и если мы ошибаемся, кто-то умирает. – Он подобрал три новых инфокарты, выброшенных в лоток машиной. – Общество оказало нам доверие, и мы обязаны его оправдать.

– У вас когда-нибудь возникало искушение… – Уитвер запнулся и слегка покраснел. – Я просто хотел сказать, что некоторые из тех, кто попадается на ваш крючок, готовы, вероятно, предложить вам любые деньги…

– Это совершенно бесполезно, – усмехнулся Андертон. – Дубликаты всех инфокарт автоматически поступают в армейскую штаб-квартиру. Как говорится, доверяй, но проверяй! Это называется системой сдержек и противовесов. Армейцы присматривают за нами постоянно, и если бы полицейским захотелось нажиться… – Он бросил беглый взгляд на верхнюю карточку и внезапно замолчал, крепко стиснув зубы.

– Что случилось? – с любопытством поинтересовался Уитвер.

– Ничего. – Комиссар аккуратно сложил верхнюю карточку и быстро сунул в нагрудный карман. – Абсолютно ничего, – резко повторил он, не глядя на собеседника.

Опешивший Уитвер внезапно густо побагровел, как это случается с блондинами.

– Я понял. Я вам очень не нравлюсь, не так ли?

– Это правда, – честно признался Андертон. – Вы мне не нравитесь, однако…

Однако не до такой же степени, в самом деле?! Он сам никогда бы не поверил, если бы ему сказали, что он настолько ненавидит молодого Уитвера. Нет, это совершенно невозможно, и тем не менее… В карточке значилась его фамилия, причем в самой первой строке: это обвинение в будущем убийстве! Согласно кодированному сообщению, комиссар полиции допреступности Джон Э. Андертон намеревался убить человека в течение ближайшей недели.

Нет, в это Андертон поверить никак не мог. Он был абсолютно убежден, что на такое просто не способен.

2

Во внешнем офисе его молоденькая и хорошенькая жена Лиза горячо обсуждала с Пейджем какие-то дела управления. Она так увлеклась этой дискуссией, что даже не взглянула на мужа, когда тот появился вместе со своим новым помощником.

– Привет, дорогая, – сказал Лизе Андертон.

Уитвер промолчал, но его голубые глаза заметно оживились при виде темноволосой красотки в щегольской полицейской форме. Лиза отвечала за связи с общественностью, но Уитверу было известно, что прежде она работала у Андертона секретаршей.