Осознание
Шрифт:
Атила стоял лицом к завалу в дальнем конце туннеля и целился, хотя стрелять он не собирался, но когда машина выкатилась из «гаража», вздрогнул – и палец сам собой вдавил спусковой крючок.
Его качнуло, оружие дернулось, что-то молниеносно вылетело из ствола…
Завал в конце тоннеля просел с низким протяжным грохотом. Заложило уши, разлетелись каменные крошки, обломки покрупнее забарабанили по стенам и потолку, кусок земли ударил Егора в грудь, голову осыпало песком.
– А-а-а! – присев, завопил Большой. – Ты что делаешь, блин-нафиг-твоюмать?!
– Я… –
– Точно! – с азартом крикнул Большой, выпрямляясь. – Только… но их же даже в игровом магазине нет! Я слышал, хотели запустить, но что-то не сложилось… Их нет в игре вообще!
– Теперь есть. И если мы сможем… Что там?
Пыль в тоннеле оседала. Там, где был завал, что-то двигалось, Егор посветил туда – луч скользнул в широченную дыру, проделанную зарядом скорчер-пушки.
Оттуда перли мутанты. Атила не сразу разобрал, что это за твари. Одна из них шарахнулась от луча фонаря, и тогда он узнал подземного пси-брутора – горбатого человекообразного карлика. Наземные бруторы были здоровенными, постоянно голодными, злобными, безжалостными чудищами. Про их пси-разновидность Атила только слышал, но не видел ни разу… и вот, наконец, довелось столкнуться. Хуже всего то, что карликовые пси-бруторы, живущие большими таборами, обладали телекинетическими способностями, то есть умели силой мысли перемещать предметы.
Донеслись бормотание, шорохи, стуки – мутантов в тоннеле было много.
Картограф включил фары самоходки и спокойно произнес:
– Садитесь в машину, уезжаем. Быстро!
Коренастый пси-брутор, похожий на уродливого тролля, стараясь обойти стороной лучи света, спешил к машине. В руках он сжимал кувалду. В тоннеле появился второй карлик – с копьем из гнутой арматуры, – за ним угадывались другие силуэты. Бруторы применили телекинез, и в воздух взлетело несколько камней: один просвистел над головой пригнувшегося Атилы, второй ударился в машину, не причинив ей заметного вреда. Залезая в отсек позади турели с пушкой, Егор нажал на спусковой крючок, но выстрела не последовало.
– Скорчеры подзаряжаются долго! – Большой устремился к стеллажам. – Подождите, там еще два, их надо забрать!
Картограф повысил голос:
– Не надо геройствовать. Пси-бруторы опасны, лезьте под броню.
Атила забрался в самоходку, прищелкнул магазин к автомату и разрядил его в карликов, но пули не долетели до них, натолкнувшись на генерируемое мутантами поле.
В машине было всего три места: водительское впереди и два в заднем отсеке, видимо, командирское и наводчика. Пушка работала на электроприводе – у наводчика был пульт, педали и рычаги, а у командира – монитор радиолокационной станции, мерцающий зеленоватым свечением. По нему, очерчивая окружность за окружностью, бегала ярко-зеленая полоса, вспыхивали точки – враги. Их становилось все больше, они приближались…
Наконец подбежал Большой, в каждой руке он с трудом удерживал по скорчеру. Сгрузив один ствол под ноги Картографу, Мишка вскинул другой, но пошатнулся – в лоб ему ударил запущенный карликами камень. Он достиг цели на излете, и Большой устоял, иначе ему бы не поздоровилось.
– Побер-р-регись! – взревел он и выстрелил.
Силовая винтовка издала ахающий звук, дернулась в руках Большого, и завал позади пси-бруторов взорвался, швырнув на лобовое стекло гравий и землю. В карликов Мишка не попал – на миг остановившись, они снова ломанулись к самоходке.
– В отсек! – гаркнул Картограф. – Живо!
Охваченный азартом, Большой снова прицелился. Ругнувшись, Атила вылез из люка, схватил его за шиворот и затянул в машину, где толкнул на сиденье наводчика.
– Придурок! Жить надоело? Сам же сказал, что они так быстро не заряжаются!
– Псих ты! – заорал Мишка. – Я из-за тебя скорчер уронил!
Он потянулся к люку, но Атила толкнул его обратно в кресло и зашипел:
– Только вылези – сам тебе башку проломлю!
По корпусу барабанили камни. Пока до самоходки долетали лишь самые мелкие, а крупные падали неподалеку, но бруторы были все ближе.
– Целься! – скомандовал Атила, глядя на монитор РЛС.
– Как? – Большой приник к прицелу, попытался вращать рукояти, но они не сдвинулись с места.
Егор, оторвавшись от монитора, отщелкнул стопор на поворотном устройстве пушки, и ладонь Большого сорвалась с рукояти, он ударился носом о прицел. Пушка начала поворачиваться, но Мишка успел схватить рукоять, развернул турель, прицелился в карликов и выстрелил с криком:
– Получайте, с-суки!
Машина дрогнула. Посреди тоннеля взметнулся фонтан камней, рельсы выгнуло дугой. Щебень полетел шрапнелью, посек бегущих наперерез уродцев.
– Едем. Держитесь! – скомандовал Картограф.
Атила ухватился за скобу над плечом. Самоходка, круто развернувшись, рванула через дверь наружу, в просторный ангар, заваленный ржавыми железками.
Следом в ангар высыпали пси-бруторы, помчались за машиной. Самоходка свернула в зал, где вдоль стен стояли деревянные ящики, накрытые брезентом, снова повернула, вышибла хлипкие ворота.
Теперь она мчала по «гаражу» с навеки застывшими грузовиками и небольшими подъемными кранами на колесных станинах.
В прямоугольные окна ангара, расположенные под потолком, пробивалась предрассветная серость. Было сумеречно, но после подземелья Атиле казалось, что помещение ярко освещено.
На мониторе радара бруторы слились в широкую колышущуюся полосу. Они лавиной текли следом за самоходкой, прыгали в окна ангара, возникали между каменными перегородками, появлялись в дверях. В самоходку со всех сторон градом сыпались метательные снаряды: табуреты, банки, камни, арматура.
– А ведь их Альфа на нас натравил, а?! – прокричал Мишка.