Останься со мной...
Шрифт:
— Кто-то знакомый? — предположение дикое, но именно это первым пришло мне в голову.
— Возможно. Или она не могла сопротивляться. Есть препараты, которые полностью подавляют волю. Их не так, чтобы легко достать, но если задаться целью… Главное, знать — где. У них действие довольно быстрое, но не молниеносное. А там, по записи, прошло восемнадцать секунд.
— Тогда что? — Данил усадил Ангелину обратно в кресло и заметался по комнате.
— Один из продавцов вспомнил, что примерно в это время одной девушке стало плохо. Рядом был её брат, но и вывел её на улицу, — добавил Дмитрий, снова и снова прокручивая запись.
— То, что это её брат, она сама сказала? — почему-то меня
— Нет, она почти потеряла сознание, но продавец сказал, что они, скорее всего, двойняшки — во всяком случае, очень сильно похожи.
Значит, не наш вариант. Но как можно было вывести мою девочку так, чтобы не заметил вообще никто?!
— Матвей, можно тебя на пару слов? — мой вопрос прозвучал довольно громко, и Данил встрепенулся, пытаясь понять, что я задумал. Покачав головой, дал понять, что хочу поговорить с ним наедине. Друг ответил мне предупреждающим взглядом. Что я, в самом деле, идиот, устраивать разборки с этим клоуном, когда любимая девушка неизвестно где?!
Мотя отрешенно кивнул и прошел на кухню, я — следом.
— Что-нибудь ещё узнал? — Матвей помотал головой и отвернулся. — Если с ней что-то случится, я тебя просто закопаю.
— Если с ней что-то случится, я сам закопаюсь…
Радислава Меньшикова.
В себя приходила медленно. Голова тяжелая, а во рту, такое чувство, что кто-то переночевал. С трудом открыв глаза, постаралась сесть. Темная комнатушка, метра три на три, ни окон, ни дв… Ой, нет, дверь все-таки есть! Кто-то жалостливый приткнул меня на кучу тряпья. Спасибо, конечно, но пол, по сравнению с моим "ложем", выглядел на порядок чище. Быстренько проинспектировав организм, поняла, что особо ничего и не болит, только немного подташнивает, и голова кружится. А ещё, почему-то вместо страха, я чувствовала только усталость и злость.
Более внимательный осмотр комнатки никаких новых впечатлений не принес. Кстати, а если я захочу в туалет? Не то, чтобы передо мной остро стоял этот вопрос, но все-таки?
Осторожно размяв затекшие ноги, я поднялась, стараясь придерживаться за стену. Одно дело, когда сидишь, а вот при резком подъеме можно и лбом в пол ткнуться. А доставлять такую радость тому, что меня выкрал, совсем не хотелось… Хорошо, что хоть руки не связали. А вот интересно — почему? Я показалась такой забитой и немощной или просто решили, что так быстро не очухаюсь? Внутренние часы работать отказывались, но понятно, что прошло, как минимум, несколько часов.
Походив туда-сюда и так ничего и не придумав, я решила попытать счастья с дверью.
"Давай, миленькая, пусть ты будешь открытой, пожалуйста!" — попросила я, осторожно проворачивая ручку. Но дверь взаимностью не ответила, оказавшись запертой.
Пришлось вернуться к тряпкам и, выбрав ту, которая показалась наименее замызганной, усесться по-турецки и начать мозговой штурм. Итак, что мы имеем? Меня выкрали — это раз. Самостоятельно выбраться вряд ли смогу — это два. Я же не Эдмон Дантес, да и ложки рядом тоже не видно. К тому же, на ближайшие семнадцать лет у меня несколько иные планы. Интересно, а кормить меня будут? Да, та дрянь, которой меня усыпили точно влияет на мозги — меня могут в любой момент начать пытать, а я думаю о еде… При мысли, что ещё могут сделать с беззащитной девушкой, у меня волоски на затылке дыбом встали.
"Нифига!" — зло решила я. — "Не для того я себя для любимого человека берегла, чтобы быть изнасилованной какой-то сволочью!"
Ещё немного себя накрутив, я поняла, что самочувствие значительно улучшилось — во всяком случае, при повороте головы уже не приходилось сглатывать вязкую слюну — и меня потянуло на подвиги. Понимаю, что глупо, но сидеть без дела казалось вообще невыносимым. Ждать прЫнца — я согласна даже на пешего! — это прекрасно, но, боюсь, что в моем случае нужно шевелиться самой.
Пока я размышляла, кого — Сашку или Матвея желаю видеть в роли избавителя, и медленно, но верно склонялась к первой кандидатуре, за дверью подозрительно зашуршали, потом чем-то загремели… И все стихло. Прикусив указательный палец, чтобы не завизжать, я выждала пару минут, но из коридора больше никаких звуков не доносилось. Поняв, что я так сама себя до сердечного приступа доведу, медленно прокралась к двери. Приложив ухо к дереву, постояла ещё немного, почему-то уверенная, что мой подозрительный сосед с той стороны занят тем же самым.
— Аууууу, — шепотом позвала я. За дверью снова зашуршали, затем раздался звук шагов и снова тишина. Неужели у меня такой страшный голос, что сразу испугались?! Это показалось мне обидным (говорю же, усыпляющая дрянь явно была психотропной!), и я с досады пнула дверь… И она открылась. Это что же получается, тот самый таинственный шуршик приходил, чтобы меня освободить? Чувствуя себя уже не узником замка Ив, а Алисой, стараясь шуметь как можно тише, прошла по коридору. Через несколько метров он уперся с ведущую наверх шаткую лестницу. Поднимать не хотелось, но против того, чтобы возвращаться в уже родную темницу, восстали все мои душевные силы. Ладно, была не была!
Крадучись и ругаясь про себя на скрипящие ступеньки, пошла наверх. И очутилась в избушке Бабы Яги. Посудите сами — тесная комната, в которой из мебели только кровать, украшенная в изголовье горой подушек и думок, огромная печь посредине, шкаф, покрытый растрескавшимся лаком и все. На дальней стене ещё одна дверь, но открывать её не хотелось категорически. Ну её, в самом деле, мало ли что там, за ней…
Кроме уже описанного, обстановку оживляли только пучки какого-то сена, подвешенные над печью. Или я где-то в глухой деревне, или стала героиней фэнтези про "попаданку".
Пока с открытым ртом осматривала место своего заключения, в голову пришла здравая мысль, что неплохо было бы покинуть гостеприимную обитель, пока хозяин не вернулся. За окошком — поздние сумерки, значит, прошло довольно много времени. Данька там, наверное, с ума сходит. Интересно, а Сашка тоже переживает или перекреститься с облегчением?
Похоже, что милость моего таинственного помощника на входную дверь не распространялась, потому что она была не просто заперта — на ржавых скобках висел амбарный замок самого неприступного вида. А поскольку никаких отмычек — хотя, какой от них прок, если пользоваться ими не умею? — рядом не наблюдалось, значит, придется попытать счастья с окном. Окошко было маловато, но и я особыми габаритами не поражаю, должна пролезть. Открываться оно отказалось, и я, мысленно попросив прощения за вандализм, кинула в него стоящую рядом колченогую табуретку. Звон стекла, и в избушку ворвался довольно-таки прохладный ветерок. Стащив с кровати одну из подушек, постаралась сбить оставшиеся стекла. Поскольку мне хватило ума выкинуть в окно единственный имеющийся в наличии стул, пришлось подтягиваться и начать бочком протискиваться в проем. Когда вылезла уже наполовину, меня прошиб холодный пот. Дверь была заперта. На навесной замок. ИЗНУТРИ. Эта мысль мне придала такое ускорение, что я пробкой вылетела из окна, правда, порезав о стекло щиколотку. Приземлившись на четыре конечности и попав правой рукой в невысокий, но от этого не менее жгучий кустик крапивы, я, не разгибаясь, все также — на "полном приводе", понеслась в сторону темнеющих справа кустов.