Осторожно: злая инквизиция!
Шрифт:
Хотя недоверие, мелькнувшее во взгляде Владимира Степановича, и паника, охватившая потом, выглядели на редкость убедительно. Если это игра — то она достойна «Оскара».
От знакомства с Дмитрием Миргуном он тоже открестился, как и от второго покушения, в подъезде дома Свердловой.
Я все больше склонялся к версии, что Стеценко не врет и черные артефакторы действительно не связаны с нашей серией.
Надо, кстати, Ксюше позвонить. Ссора ссорой, а договоренности надо исполнять.
Я поднес телефон к уху и несколько мгновений слушал тишину, прежде чем сообразил.
Тьфу, черт. Совсем заработался.
Здесь же подвал!
Вот только когда я, объявив о перерыве, выбрался под всевидящее око сотовых вышек, лучше не стало: приятный женский голос проинформировал меня, что Ксения Егоровна как абонент недоступна.
И это мне вообще никак не нравилось.
Вариантов развития событий я видел два: поехать и лично убедиться, что с этой… с этой прекрасной женщиной все в порядке и она просто утопила свой телефон в унитазе. Возможно, даже намеренно, представляя в процессе меня на его месте. Или отправить к ней кого-то из парней с той же целью.
Второй вариант особо не рассматривал — просто объявил о перерыве на обед, забрал ключи и документы и запрыгнул в машину.
И дело даже не в беспокойстве, которое грызло под левой лопаткой.
Ну разве мог бы я отказаться от возможности лишний раз упрекнуть Ксению Егоровну в безалаберности, несерьезности и общем ведьминском разгильдяйстве?
Знакомый двор, знакомый подъезд. Со всеми этими покушениями у меня уже условный рефлекс выработался — поднимать щиты еще на подступах к дому, в котором живет крапивинская Хозяйка. И так же автоматически запускаются сканирующие чары. Все в порядке, вокруг нет одаренных, и нигде поблизости не притаился враг. Окружающие настроены сплошь нейтрально — те, кто вообще как-то среагировал на мой приезд.
Лестничные ступеньки мелькали под ногами по три-четыре за раз. Сейчас отчитаю ее по первое число, как девочку. Как можно быть такой безответственной?!
Нужная дверь. Ключ, мягко провернувшийся в замке. И тишина, от которой еще с порога стало ослепительно ясно, что в квартире пусто.
Стремительно и бессмысленно, не зная, на что надеюсь, я пролетел по комнатам.
Бесполезно.
Никого.
Ксю пропала.
— Парни опрашивают соседей, уже установили, что Свердлова вышла из дома сама и около подъезда у нее случилась ссора с молодым человеком, которого никто из местных не опознал. Причиной конфликта стала жена неизвестного, которую Свердлова якобы настраивала против мужа, — частил Кирюха. — Получили описание, составляем фоторобот. После мужик ушел, а Свердлова села в красную иномарку и уехала. Жека и Костян шерстят окрестности на предмет камер видеонаблюдения, номера машины скоро будут. Через Орден отправили запрос сотовому оператору, ждем — как только получим локализацию и детализацию звонков, начнем работать. Макс, у нас отставание не больше часа — все будет путем.
Штаб расследования сместился в квартиру Ксюши, и теперь здесь царил тот же бедлам, что и в съемном доме в тихом переулке Крапивина.
Кухонный стол вытащили в гостиную, и инквизиторская ведьма, разложив на нем колдовские причиндалы поверх карты, вела магический поиск.
На всю квартиру разило паленым Ксюшиным волосом.
— Вера, что у тебя? — обратился к ней Кирилл, не дожидаясь моей реакции.
— Да полная хрень у меня! — рявкнула Вера в полной ярости. — Хозяйка волоса жива — это все, что могу пока сказать точно. Но она укрыта от поиска хитровывернутой защитой, я в ней вязну. Падла какая-то затейливая ее ставила, руки бы ему за это оторвать!
— Работай!
— Делаю, что могу! — огрызнулась на Кира приданная ведьма.
Я не участвовал в их препирательствах. Мысли неслись со скоростью экспресса. Под ложечкой сосало, и руки холодели от паршивого чувства, что время уходит, сыпется сквозь пальцы, утекает безвозвратно…
— Отставить! — резко скомандовал я.
Оба умолкли, с опаской переглянувшись, но приказ был дан, в первую очередь, самому себе.
Отставить сопли, соберись!
— Кирилл, запроси данные на Асадского Николая Семеновича. Его жена работает на Свердлову, и, скорее всего, речь шла о ней. Предъяви фотографию свидетелям, если опознают — отправляй к нему людей.
Скорее всего, конечно, это пустышка. Асадскому нет нужды ее похищать, он бы ограничился убийством, а инквизиторская ведьма уверенно сказала, что Ксю жива. Но проверить все равно надо.
Позвоночник немел, под ложечкой тянуло. Песчинки времени, остающегося в запасе, утекали быстрым ручейком.
— Вера, что тебе нужно, чтобы увеличить вероятность успешного поиска?
Когда я ее найду и верну в безопасность, я не знаю, что с ней сделаю.
Говорили мне отцы-наставники: не устраивай личную жизнь на работе, эмоциональная вовлеченность до добра не доводит! Слишком уж страдают от этого хладнокровие и непредвзятость.
— Да не знаю я! Это какой-то выверт мозга, с какой стороны не подойду! Ну если бы мы хоть знакомы были! Максим, может, попробовать ее кровь в квартире поискать, а?
Пожалуй, у меня есть идея получше. Я достал телефон:
— Алло?
— Добрый день, Сергей.
Один из двух Ксюшиных рыцарей, знакомых мне по кладбищу, в ответ на новости полыхнул беспокойством и агрессией, но сказал, что они с Ильей уже едут.
— Это подручные Свердловой, они как раз с детства с ней знакомы и неоднократно вместе колдовали, — пояснил я ведьме. — Задействуешь их в поиске.
— Отлично, попробуем круг! — обрадовалась она.
А я оборвал Кирилла, который, судя по лицу, уже был готов высказаться на тему привлечения посторонних к расследованию:
— Нам все равно понадобился бы кто-то, хорошо знающий местность.
— Как знаешь, — смешался Кир и отвел глаза.
Ксюша, твою мать. Ну как, как тебя угораздило, а?
Мы же договорились, что ты будешь сидеть дома. Ты, мать твою, ведьму, четко, внятно это пообещала.
Для человека, который орал на меня по телефону, чтобы я задумался о своей безопасности серьезней, поступок удивительно бездумный.
Дура!
Все указания были розданы, маховик поисков запущен, люди работали.
Мне оставалось только ждать.
Пока пробьют Ксюшин телефон — а вдруг, о чудо! — что-то найдут.
Пока добудут номера машины, в которую она села — добровольно, сознательно села!
Пока приедут «двое из ларца».
Самая тяжелая часть расследования.
Нервное напряжение выгнало меня из квартиры на лестничную клетку, и теперь я сосредоточенно курил, пялясь во двор сквозь мутное стекло.