Остров в Меланезии
Шрифт:
— Ну а как же вулкан Балби? — может спросить читатель, — Правда ли, что там произошел взрыв, как об этом повествует легенда?
Да, это правда. В недрах Балби действительно произошел взрыв колоссальной силы. Об этом свидетельствует кратер вулкана. Вокруг него до сих пор громоздятся друг на друга каменные глыбы, которые когда-то были вершиной Балби. Но когда произошел взрыв, этого никто не знает…
Утрата наследства
Приходится только сожалеть, что из жизни этого привлекательного и мудрого народа постепенно исчезают многие яркие и красивые черты, а на их место приходит то, что едва ли
Мы не только записывали легенды о добрых и злых духах, не только собирали сведения об обычаях, уже исчезнувших и еще только складывающихся, но и старались составить хотя бы самое общее представление о том, как островитяне приспосабливаются к новым условиям жизни. Процесс этот довольно болезненный, и, поскольку наша цивилизация ложится тяжким бременем на плечи местных жителей, они нуждаются в постоянной помощи, которую, к сожалению, далеко не всегда получают. Во всяком случае, к их старому жизненному укладу все время примешивается столько новых черт, что души их навеки утратили свой покой.
Зато танец был и остается подлинно меланезийским языком без всяких примесей и заимствований. В этом мы убедились еще в Тсубиаи. Никакие слова не могут быть такими выразительными, не могут передать так непосредственно, ярко и эмоционально человеческие мысли, как этот удивительный танец, неистовый и в то же время монотонный. И как отличается он по ритму от танцев, которые исполняют горцы Новой Гвинеи!
Жители деревень, которые мы посещали, довольно часто собирались на лужайке, чтобы потанцевать и попеть. Поскольку мы были их гостями, они всегда спрашивали у нас разрешения немного пошуметь. И едва мы тушили в своей хижине лампу, как танец и пение прекращались. Дело в том, что уснуть под их музыку было абсолютно невозможно. Во всяком случае, грохот барабанов разносился на много миль вокруг и звучал порой зловеще.
Молодые девушки здесь очень красивы, но после первого же ребенка они увядают и становятся либо очень толстыми, либо очень худыми. Женщины носят лишь короткую набедренную повязку и нисколько не стесняются ходить с обнаженной грудью: здесь на это смотрят так же, как у нас на вечернее платье с глубоким вырезом.
Обитатели долины Аита до сих пор предпочитают строить деревни на вершинах высоких холмов. Эта традиция возникла еще в те времена, когда в любой момент можно было ожидать нападения врага. Дома у них большие и вместительные. Стены кладут из бамбука, а крышу из листьев саговой пальмы. Это довольно прочный и в то же время красивый строительный материал. Листья складывают в несколько слоев и крепко привязывают к длинным жердям ремнями из коры. Из соображений гигиены дома строят на сваях, так что иол несколько возвышается над землей.
Бамбук для жителей гор — это то же самое, что кокосовая пальма для обитателей побережья. Если бамбук вдруг перестанет расти во внутренних районах Бугенвиля, населению придется покинуть родные деревни и перебраться на новое место.
Бамбук — это прежде всего главный строительный материал, из которого местные жители делают дома и мебель. Далее, это тетива лука, наконечник стрелы и острое, как бритва, лезвие ножа. Кроме
Бамбук — это музыка. Двух- или трехметровый бамбуковый ствол, выдолбленный и обрезанный с одной стороны, иногда превращается в нечто похожее на огромную погремушку: при исполнении некоторых танцев танцующий держит этот ствол в руке и время от времени ударяет торцовой его частью по земле. Получается звук, напоминающий треск кастаньет; он очень эффектно сливается с грохотом барабанов. Наконец, молодые побеги бамбука, еще свежие и мягкие, — лакомое блюдо, от которого не откажется ни один гурман. А когда бамбук, состарившись, засыхает, его обматывают сухой травой и превращают в факел.
Насколько мне известно, никакое растение не может заменить в горах бесценный бамбук. Кокосовая пальма не растет так высоко. Не удивительно, что жители гор питают к бамбуку самые нежные чувства. Они высаживают вокруг деревень целые рощи из бамбука, и вовсе не для красоты, а из чисто практических соображений.
Сады и огороды разбивают как можно ближе к деревне. Ухаживают за ними только женщины. По древним племенным законам и в соответствии с обычным правом именно женщины, а не мужчины являются владельцами земли.
Система наследования у племен, живущих в долине Лита, основана на принципах матриархата. Здесь первенство принадлежит женщине. Когда она умирает, то, какой бы многочисленной ни была ее семья, землю наследует старшая из ее родных сестер. Если родных сестер нет, то имущество переходит к старшей двоюродной сестре. Родовые группы в долине реки Аита довольно велики, и ни одна женщина не остается без наследницы.
В силу этих особенностей наследственного права мужчины стараются иметь по нескольку жен: это дает им уверенность в завтрашнем дне на тот случай, если одна супруга вдруг уйдет в лучший мир. Впрочем, древние законы все-таки предоставляют мужчинам кое-какие права в сфере землепользования. Но во всем, что касается расчистки новых участков земли, корчевки леса или выбора культуры под посев, он обязан советоваться со своими женами. А бывает и так, что жена назначает специального «управляющего», которому поручает заниматься своей землей. Как правило, им оказывается один из ее братьев.
Какой бы запутанной и сложной ни была эта система, смысл ее сводится к тому, что земледелие — первооснова всей жизни горцев. И если женщине здесь принадлежит то или иное количество земли, то урожай в большей или меньшей степени принадлежит мужчинам.
Каждая семья сама обрабатывает свой участок земли, собирает картофель или овощи, но урожай делят между многими семьями.
Однажды утром, когда я шел по горной тропе вдоль реки Аита, мне навстречу попалась длинная вереница людей. Они несли в деревню таро и ямс.
Внезапно одна из женщин повернулась и в мгновение ока исчезла в лесу.
Со мной было несколько человек из деревни Оковопайя. Когда те, кто шел навстречу, поравнялись с нами, мы пожелали друг другу доброго утра и пошли дальше.
Когда я обернулся, то увидел, что женщина, спрятавшаяся в лесу, снова вышла на тропу. Не поведение показалось мне странным, и я попросил одного из своих спутников объяснить, в чем дело.
— Случается, — ответил он, — что на одной тропе встречаются близкие родственники. Между тем закон строжайшим образом запрещает женатому мужчине смотреть на сестер его жен. Тебе уже следовало бы это знать! Это была младшая сестра жены Тенио, и, едва увидев его, она тотчас же сошла с дороги и спряталась в лесу.