Остров жертвоприношений
Шрифт:
Он насчитал девять человек. И они не приплыли сюда на какой-нибудь лодке или плоту. Они вообще не приплыли – они именно вышли из воды. Как будто добрались сюда, шагая по морскому дну.
Один из них сказал:
– До Мессантии еще сутки пути.
Другой отозвался:
– Я полагаю, это Илнот. Если бы я остался без команды, я отправился бы именно сюда, чтобы прикупить гребцов.
– Он уже уплыл отсюда, даже если и побывал здесь, – заметил третий.
– Не хочу его видеть, – воскликнул четвертый. – Он отвратителен. Он, с его коварством и враньем!
– Думаешь, он убил Джехана?
– Не сомневаюсь
Они помолчали. Гжегош затаил дыхание. Только бы его не обнаружили! Он слишком вымотан всем пережитым и слишком устал, чтобы дать достойный отпор сразу девятерым противникам.
Гжегош никогда не был склонен обольщаться на свой счет. Один против троих – это его предел. Четверо для него уже многовато, а пятеро убьют его без труда. Девять не оставляют ему никаких шансов. Если это морские чудовища, они съедят Гжегоша, и он даже руки не поднимет, чтобы защититься.
«Странно, – мелькнула у него мысль, – только что я хотел умереть, и вот уже прячусь от незнакомцев, спасая жизнь, которая мне стала не нужна!»
Он поразмыслил немного над этим, но затем нашел ответ: «Умереть я хотел по собственному выбору. И тем способом, который избрал для себя сам. А принять смерть от руки незнакомцев означало бы уронить себя».
Внезапно один из них повернул голову и долгим взором уставился на камень, за которым прятался Гжегош.
– Там кто-то есть, – спокойно проговорил он. И, повысив голос, произнес: – Кем бы ты ни был, выходи и присоединяйся к нам! Мы сейчас разведем костер, и у нас есть при себе свежая рыба. Если ты голоден, мы угостим тебя.
Гжегош понял, что прятаться дальше было бы глупо. Он встал, стряхнул песок со своей одежды.
Все девять лиц были обращены к нему. Они были похожи между собой, как близкая родня или давние единомышленники. Но не их сходство удивило и немного испугало Гжегоша, а какая-то нечеловеческая манера держаться. То, что они почти не моргали, к примеру, или обыкновение смотреть на собеседника пристально и доброжелательно, как смотрят мощные звери, уверенные в своем физическом превосходстве.
Гжегош приблизился к ним. Неожиданно он понял, что не испытывает страха. Известие о гибели Ксаны как будто переместило его за грань обычного существования. По ту сторону грани жизнь и смерть, боль и благоденствие, хворь и здоровье, свобода и рабство еще имели какое-то значение; но там, где сейчас находился Гжегош, все это у тратило всякий смысл.
– Присядь, отдохни рядом с нами, – предложил один из морских людей. – Сейчас мы разложим костер.
– Мы любим огонь, – подхватил другой. – Хоть и предпочитаем воду.
– Некоторые считают, будто огонь и вода во всем противоположны, но ведь это не так, – добавил еще один, доселе молчавший. – Нам нравится и то, и другое. Нельзя жить без огня, воды или воздуха.
– Нельзя жить без любви, – вырвалось у Гжегоша.
Они одновременно уставились на него.
Но Гжегош не пожелал давать никаких объяснений своим словам. Он просто устроился на песке и молча стал наблюдать за тем, как морские люди раскладывают костер и нанизывают на гибкие прутики принесенную из моря рыбу. Рыба была не речной, а морской, глубоководной, с выпученными глазами
Потом один из них сказал:
– Мы больше никогда не увидим Джехана.
И заплакал. Он не всхлипывал и не утирал слез; они выкатывались
После недолгой паузы Гжегош тихо спросил:
– Кто такой Джехан?
И снова они повернули к нему головы и устремили на него взгляды. Наконец тот, кто плакал, отозвался:
– Джехан был один из нас. Он пустил в свое сердце человека по имени Эдред, и несколько лет мы плавали все вместе на корабле этого Эдреда. Но недавно случилась большая беда. Мы даже не подозревали о том, как важны бывают для людей их желания.
– Эдред захотел женщину, – пояснил еще один из морских людей.
– Но в этом нет ничего дурного, – заметил Гжегош.
– Да? Ты гак думаешь? – Его собеседники стали пожимать плечами и переглядываться, как бы желая сказать друг другу: «Вот еще один человек! А люди ничего не понимают. И этот – такой же, как все. Непонятным и неприятный».
Гжегош понял смысл их переглядываний и поторопился исправить ошибку:
– Я ведь ничего не знаю о том, что случилось на самом деле. Расскажите мне!
– Мы подобрали в море женщину. Эдред не говорил нам об этом, но мы видели. Мы видели ее на борту. Да, это была красивая женщина.
Они говорили все вместе – одновременно или друг за другом; этого Гжегош уже не понимал. Он слышал несколько голосов, сливавшихся в один голос; голоса, обращавшиеся к нему попеременно, хором, по два и по три… И все они сообщали одно и то же, не противореча друг другу даже в мелочи.
– Красивая женщина! О, мы видели ее потом, хотя капитан не сказал нам ни слова. Наверное, он боялся, что кто-нибудь из нас захочет ее себе. Да, ведь у нас принято делить все, что мы зарабатывали. Мы недурно зарабатывали, ведь наша галера всегда приходила в срок, и мы ни разу не потеряли товар, и не попали в бурю. Мы умеем чувствовать приближение непогоды и знаем все укрытия, где может спастись корабль. А она, бедняжка, натерпелась страху! Красивая девушка, очень красивая. Он называл ее «Ксана».
Хоть Гжегош и надеялся услышать это имя, все же, когда оно прозвучало, он содрогнулся всем телом, как будто его ударили.
– Ксана? – прошептал он немеющими губами. – Боги! Каким бы я был глупцом, если бы действительно покончил с собой, как собирался!
Морские люди опять обменялись быстрыми взглядами. Один из них коснулся плеча Гжегоша – молодой человек поразился тому, каким ласковым и в то же время сильным было это прикосновение.
– Мы так и подумали, что ты хочешь умереть, – сказал морской человек спокойно. – Это было преждевременное решение. Боги не любят тех, кто умирает до сроку.
– Расскажите еще об этой женщине, – попросил Гжегош.
– Ты тоже хочешь ее? – прищурился морской человек.
– Она моя невеста, – объяснил Гжегош. – Если это та Ксана, о которой я думаю, то она и сама меня хочет.
– О, – серьезно отозвался морской человек, – ведь это называется любовью, не так ли? Свободной любовью! Это хорошо. Любовь без принуждения.
Они закивали, дружески ухмыляясь.
Гжегош увидел, что рыба уже готова, и вдруг ощутил страшный голод. Морские люди, казалось, читали его мысли, потому что скоро уже их гость торопливо насыщался, а они наперебой рассказывали ему обо всем, что успели увидеть на корабле Эдреда, пока капитан полагал, что за ним никто не наблюдает.