Островитяне
Шрифт:
— Да отстаньте вы от меня! И вообще, уже полночь! Я выйду сейчас на балкон и буду кричать! Вот!
— Сумасшедшая, — покачала головой Вера.
– А впрочем… Почему нет?
— Тоже хочешь кричать? — спросил Артур.
— Кричать я не хочу. Я имею в виду, что психика у девушки неустойчивая. Она легко переходит из одного состояния в другое. Жанна, вы в детстве часто болели? Чем?
— Я…— Жанна залилась краской. — Я абсолютно нормальная!
— Врет! — резко сказала Анжелика.
— Вы как хотите,
— Как бы она не бросилась вниз. С балкона.
— А почему она может это сделать? — спросил Иван.
— Приступ раскаяния. Убила, а теперь жалеет об этом. Пойду за ней прослежу.
— Может, не надо? — спросила Анжелика.
– Маньячка выбросится из окна, нам же лучше. Мы все будем в безопасности.
— Ты бы помолчала, — посоветовал Артур.
Вера вслед за Жанной покинула комнату. Артур кинул подозрительный взгляд на Анжелику, словно проверяя, не собирается ли она сбежать, и обратился к Ивану:
— Можно вас на два слова?
— А что такое?
— В кабинет. — И Артур кивнул на дверь. Потом обратился к Лиде. — Если что, кричите. Виноват, но вынужден подвергнуть вас риску.
— Вы что имеете в виду? — испуганно спросила Лида.
— Да мало ли?
Иван поднялся. Анжелика посмотрела на мужчин внимательным взглядом и спросила:
— Это что, заговор? Или красавчик хочет признаться? Но мы все хотим послушать!
— Вот вернутся женщины, и послушаете. Все. Иван, пойдемте.
Мужчины вышли в кабинет. Лида осталась наедине с Анжеликой.
СОЮЗНИКИ
В кабинете Артур первым делом огляделся настороженно. Прошелся, заглянул зачем-то под стол, потом подошел к окну и отдернул портьеру. Еще несколько шагов вдоль стены, задержался у стеллажа с книгами, провел пальцем по корешкам, словно пересчитывая их. Иван молча ждал, стоя у двери.
— Паранойя, — сказал Артур, не оборачиваясь.
— Что вы сказали? — удивленно спросил Иван.
— Я говорю, мысленно ставите мне диагноз. Паранойя. Не беспокойтесь, это всего лишь меры предосторожности.
Артур продолжал размеренное движение по кабинету, словно хотел здесь что-то найти. Внимание его привлекла толстая книга, лежащая на столе. Артур подошел, взял ее в руки и, глянув на переплет, выразительно хмыкнул. Книга была новенькая, только-только отпечатанная. Некоторые страницы не разрезаны — типографский брак. Тут же лежал нож с массивной костяной рукоятью. Видимо, хозяин кабинета с его помощью устранял досадную помеху, разрезая страницы фолианта. Артур взял в руки нож и стал его рассматривать. Особенно рукоять, украшенную затейливым узором — резьбой по кости. Вещица была изящная и дорогая.
— Присядем? — спросил Артур, обернувшись.
— Мне не хотелось бы оставлять их надолго, -ответил
Он стоял у двери и внимательно следил за Артуром. Вернее, за ножом, который тот все еще держал в руке.
— Что? Что такое? — заволновался Артур, перехватив этот взгляд. — Уж не думаете ли вы, что…
Он вздрогнул и, словно обжегшись, швырнул нож на стол.
— Так-то лучше, — сказал Иван. — Вообще-то я не вас подозреваю. Как говорится, шерше ля фам. Бытовая драма.
— Значит, вам тоже показалась подозрительной эта особа? — оживился Артур.
— Какая особа?
— Да Анжелика, конечно! Все указывает на нее!
— Что вы знаете?
Иван отошел, наконец, от двери и уселся в глубокое кресло.
— Во-первых, она ждала Сергея на балконе. Я слышал их диалог в коридоре, незадолго до того, как его убили. Не Жанна любовница Сергея. Анжелика. Хотя он и сказал мне: «Это не то, что ты думаешь». Но какие дела у них могли быть кроме как любовные? Вы же ее видите! Сексуально озабоченная тетка! Она только и думает, что о мужиках! Это уже диагноз!
Артур говорил возбужденно, глаза у него блестели. При этом он все еще нервно ходил по кабинету.
— Продолжайте, — медленно сказал Иван, который внимательно за ним следил.
— Она ваньку валяет. Это очевидно. Строит из себя… Скажем так, девицу низкого пошиба. А на самом деле…
— На самом деле? — подался вперед Иван.
— Да у нее на лбу высшее образование написано! Это же очевидно! Она далеко не дура! А все остальное — фуфло! — с горячностью сказал Артур.
— Вы думаете, она и в самом деле спустилась на нижний балкон через люк в полу и заблокировала его снизу?
— Конечно! Про дверь мы теперь знаем. Ее запер Сергей. Он же договорился с лифтером. Здесь я с вами согласен. Но над люком поработала она. Или… не она? Черт! Не уверен. Но я уверен, что это она его убила!
— Мотив?
— Да из ревности! К жене приревновала!
— Лида — гражданская жена, — напомнил Иван. — И не забывайте, что последний год они с Сергеем были фактически в разводе.
— Если у Анжелики навязчивая идея, ей на это наплевать. Вы не хуже меня знаете, на что способны маньяки.
— По-вашему, Анжелика — сумасшедшая?
— Вы видели ее взгляд? Странный взгляд. Словно бы сквозь тебя.
— Она близорука.
— Э, нет! Это взгляд маньячки! Когда я выскочил недавно в холл и пробежался по квартире, то застал ее на кухне. Она прижимала к груди конфетную коробку.
— Конфетную коробку? — удивился Иван.
— Я порезал лимон, нож оставил на столе, на разделочной доске. Большой нож с деревянной ручкой. Так вот: он исчез. Нож исчез! Вы слышите? Я подозреваю, что эта особа запихнула его в конфетную коробку. А коробку положила поближе к двери.