Освобожденный Иерусалим

Тассо Торквато

14

Старик, его решение одобрив,Ему бальзамом смачивает раны,Сильнее разболевшиеся за ночь,И быстро заживляет их. Цветы,Раскрытые лобзанием авроры,Украсило уже лучами солнце,И незнакомец молвит: «Нам пора;Наставший день к трудам нас призывает».

15

Поблизости ждала их колесница;Они в ней помещаются. СтарикКонями правит твердо и умело,Бежать их побуждая непрестанно.Колеса с шумом катятся в пыли,Следы на ней едва лишь оставляя;С коней струится пот: их удилаПокрыты

белой пеной в изобилье.

16

Внезапно окружающий их воздухСтановится и гуще и плотней,И, наконец, их облако от мираСтеной непроницаемой скрывает:Для путников обоих лишь оноЕстественно-прозрачным остается;Из недр его они и небо видят,И все, что им встречается в пути.

17

Султан уж морщит лоб и хмурит брови;Все в большее приводит изумленьеИ облако его, и колесница,Что с быстротою молнии летят.Душевное смятенье в неподвижныхЧертах прочтя, старик его тотчасВыводит из задумчивости; он же,Волнуясь и тревожась, восклицает:

18

«О, кто бы ни был ты, что подчиняешьСвоим законам силы естества,Чей взгляд в сердцах читает невозбранноИ, может быть, грядущее провидит,Прошу тебя, скажи, какой конецПредназначает Небо тем волненьям,Что Азии колеблют все основы;Какой нам ждать развязки напоследок?

19

Но имя мне свое скажи сначала;Потом скажи, каким искусством столькоЧудес творишь. Ни слушать, ни понятьТебя я не могу без ободренья».Старик ему с улыбкой: «Без трудаОтвечу я на часть твоих вопросов.Зовут меня Исменом; по искусствуСлыву я у сирийцев чародеем.

20

Но, чтобы для тебя снять покрывалоС грядущего, чтоб взору твоемуОткрыл судьбы я вещие скрижали,Превыше сил моих желанье это.Наш путь земной лежит средь бед и нужд;От них защита – мужество и разум.Герой и мудрый зачастую самиСвое благополучье создают.

21

Ты сердцем непреклонным наделен;Твоя рука спасти способна стены,Которым угрожают христиане,И нанести врагам удар могучий.Железу и огню спеши навстречу:Дерзай, страдай, надейся! А пока,Чтоб ты не горевал, тебе из мракаГрядущего я кое-что открою.

22

Через десятки лет, как я предвижуИль кажется лишь мне, родится тот,Чьи подвиги всю Азию прославят.И доблести героя, и блестящийРасцвет Египта под его правленьемВ тумане я едва лишь различаю;Но ты доволен должен быть уж тем,Что с игом христианским он покончит.

23

Неверных власть решительным ударомОн сокрушит. Остатки их найдутУбежище на острове пустынном.И тот герой твоим потомком будет».Тут старый соблазнитель умолкает;Султан же произносит: «Счастлив смертный,Кому готовит Небо жребий славный!»Он рад, но сердце ревность уж грызет.

24

И добавляет: «Я судьбы причудамНе подчинюсь; дары ль ее, удары ль,Я буду принимать равно спокойно.Скорей

луна сорвется с высоты,Скорей свой вечный ход нарушат звезды,Чем Сулейман сойдет с тропинки правды».И светится лицо его при этом,И смелостью горят его глаза.

25

Вот, наконец, и ставки христиан.Каким ужасным зрелищем их взорыПоражены! В каких различных видахЯвляется им смерть! Глаза султанаВдруг облако печали застилает,И слезы по щекам его текут.Еще недавно грозного отрядаОн видит лишь кровавые останки.

26

Победу торжествуя, христианеСнуют по изувеченным теламЕго друзей вернейших и ближайших,Снимая с них доспехи и одежды;Другие же, платя последний долг,Своих со всею пышностью хоронят,А дальше на одном костре пылаютИ турки и арабы вперемежку.

27

Увидя это, Сулейман на землюС мечом в руке соскакивает вмиг,Но чародей зовет его обратноИ яростный порыв его смиряет.Взойдя с султаном вновь на колесницу,Старик коней торопит, чтоб вершиныХолма достичь, и христианский станСкрывается за ними понемногу.

28

Окончен путь, и колесницы нет.За облаком укрытые все так же,Извилистой тропинкой по равнинеОни идут до места, где СионОбрывистые склоны подставляетЛучам прощальным дня. Здесь чародей,Остановившись, гору зорким взглядомИсследовать пытается как будто.

29

Внутри утеса крепкого находитОн темную пещеру наконец,Века уж существующую; доступВ нее закрыт травою и кустами.Исмен, раздвинув ветви и согнувшись,Пытается проникнуть в глубину:Одна его рука во мраке шарит,Другою же он манит Сулеймана.

30

Тот восклицает: «Небо! Для чегоСкрываться должен я в таких потемках?Моя рука, когда бы ты позволил,Мне более достойный путь открыла б». —«Великодушный воин, – отвечаетЕму Исмен, – не презирай дороги,Что проложил великий Ирод, царь,Прославившийся столь в военном деле.

31

Велел он вырыть это подземелье,Когда задумал подданных своихДержать в узде. Он пользовался этойТропинкой для того, чтоб незаметноПереходить из башни в храм еврейский:Неведомый никем, он покидалИерусалим, войска по произволуВводя в него и выводя обратно.

32

Но я теперь – единственный из смертных,Которому проход известен тайный.Он прямо проведет в то место нас,Где Аладин, судьбою устрашенный,Из граждан и старейших и мудрейших,Быть может, собирает уж совет.Ты там же должен быть; безмолвно слушай:В свой час явить успеешь всю отвагу».

33

Сказав, старик смолкает. Сулейман жеПокорно подвигается за нимПолзком, едва протискиваясь в тесномИ мрачном без просвета подземелье.Меж тем нора, их скрывшая, чем дальше,Тем шире все становится и выше:И вскоре удается серединыТаинственной пещеры им достичь.