Осыпь меня золотом
Шрифт:
Глава четвертая
Наутро, созвонившись с Ильичевым, я сказала, что сейчас подъеду за ним в отель. Когда я подкатила, он уже ждал у входа.
– Как спалось? – вместо приветствия спросила я.
– Спасибо, все замечательно, – ответил Ильичев.
– К сожалению, о себе не могу такого сказать. – И, видя вопросительный взгляд Ильичева, добавила: – Садитесь, по дороге расскажу.
Я поймала взгляд Ильичева, опасливо брошенный на собственный автомобиль.
– Не волнуйтесь, машина снабжена системой безопасности на случай взрыва, – успокоила я
– Нет, – удивленно сказал тот.
– Значит, забыла, – пожала я плечами. – Так что одной головной болью меньше.
И я вкратце поведала о том, что произошло сегодняшней ночью. Как ни странно, Ильичев не показался мне удивленным.
– А я предупреждал Елену, что ей нужно обратить на дочь пристальное внимание, – сказал он. – Мягко, но предупреждал. Вот вам, пожалуйста! Наркотики еще никого до добра не доводили!
Он прочитал мне длинную проповедь на тему распущенности и порочности современной молодежи и методах борьбы с этими явлениями. Во многом я была с ним согласна, но сейчас момент, выбранный для обсуждения подобных тем, казался неподходящим, поэтому я лишь спросила:
– Куропаткину будем звонить?
– Зачем? – удивленно посмотрел на меня Ильичев. – Если Бабурину нужно, пусть сам и звонит. Я вообще не уверен, что нам стоит сейчас туда ехать. Пусть разбираются сами!
– А вы уверены, что это не имеет к вам отношения? – сказала я.
– А вы думаете, что имеет? – нахмурился Владимир Николаевич. – Ведь ясно же, что она сама обкололась какой-то дрянью!
– Может быть, и так. Но пока утверждать этого на сто процентов я не берусь. И Бабурин просил передать, что приглашает всех на совет.
– С каких это пор Бабурин отдает мне распоряжения? – взбеленился Ильичев.
– Тише, тише, – махнула я на него рукой. – Давайте хотя бы узнаем, что там все-таки случилось, может быть, они получили какие-то сведения. Уехать можем в любой момент.
Ильичев нахмурился и промолчал всю дорогу.
Дверь нам открыл Бабурин. К удивлению, я увидела, что Куропаткин тоже находится в квартире Темниковой – наверное, Бабурин все же позвонил ему. По его словам, они с Еленой все-таки отыскали дочь в городском морге, где им выдали заключение о смерти от передозировки героина. Елена, совершенно невменяемая, спала сейчас в комнате после дозы снотворного, которое ей вкатили врачи. Сергей же Антошин находился в реанимации в Первой городской больнице.
– Сердце у нее слабое было, – сообщил Бабурин, имея в виду Кристину, и неожиданно взревел: – Я говорил, нужно их мочить!
Он вскочил со своего места, вращая глазами, налитыми яростью, и казался мне в тот момент похожим на разъяренного быка. Куропаткин, положив руку ему на плечо, попытался остановить его, но Бабурин резким движением сбросил руку Николая Ивановича.
– Уйди, Иваныч, не тронь! – тяжело дыша, проговорил он.
– Леша, давай помозгуем… – начал было Куропаткин миролюбиво.
– Что тут мозговать? – топал ногами Бабурин. – У меня дочь убили! Понимаешь ты это? Дочь! Да что ты можешь понимать! – махнул он рукой.
– Алексей Федорович, но почему вы решили, что Кристину убили? – подала я голос.
Бабурин развернулся ко мне всем корпусом. Глаза у него были полувменяемые.
– А вы сами помните, что вы мне рассказали? Помните? – наступая на меня, вопрошал он.
Я понимала, что состояние Алексея сейчас далеко от уравновешенного, и твердо настроилась на спокойствие и уверенность. Только подобным поведением можно добиться здравомыслия.
– Где вы ее нашли? – наступал на меня Бабурин.
– Я же вам сказала, на квартире!
– На чьей?
– Вроде бы бабушки этого паренька, Антошина.
– И вы еще спрашиваете, почему я решил, что ее убили? – воскликнул Бабурин. – Потому что ее специально заманили на эту хату!
– Кто? – спросили мы одновременно с Куропаткиным.
– Да этот Антошин и заманил! Для того, чтобы убить!
– Возможно, он и позвал ее, – согласилась я. – Но вряд ли для того, чтобы убить. Скорее всего, хотел просто провести с нею время. К тому же Кристина нажаловалась ему, что ушла из дома, и сама высказала пожелание «оторваться по-взрослому».
По виду Куропаткина я определила, что он согласен с моей версией.
– Да как вы все не понимаете… – Бабурин обвел нас тяжелым взглядом. – Он же специально ее позвал, чтобы вколоть эту дрянь! Заморочил голову!
– Но зачем ему-то это нужно?
– Да потому что его наняли! Бабки заплатили – и все! А он наркоша, родную мать за бабки на тот свет отправит, не то что мою дочь!
Я отметила, что после смерти Кристины Бабурин постоянно употребляет сочетание «моя дочь», хотя раньше не произносил ничего подобного.
– Но он сам при смерти, – заметила я.
– Вот именно! При смерти! А моя дочь мертва! А он жив! – орал Бабурин, сжимая и разжимая кулаки. – Это как раз и говорит о том, что он ее отравил! А что сам перебрал, так это для отвода глаз!
Версия Бабурина, конечно, имела право на существование, но выглядела не слишком убедительной. Алексей Федорович же был настроен более чем решительно.
– Так, все! – наконец произнес он. – Я отправляюсь к ним на стрелу. А вы как хотите. Останетесь – я сам с ним разберусь. Как сказал, так и сделаю! Только смотрите, как бы завтра не поубивали вас самих и ваших детей! У тебя, Иваныч, их нет, ты собачками отделался! Зато уж как берег, а? А они все равно их достали! Так что после собачек и до тебя доберутся, если их не тормознуть! Я говорил, сразу нужно было мочить! Сразу!
Голос Бабурина сорвался на истерические нотки. Я видела, что остановить его невозможно. По взгляду Куропаткина поняла, что тот все-таки намерен составить Бабурину компанию. Он направился в прихожую вслед за продолжавшим что-то с ненавистью бормотать Бабуриным.
Ильичеву ничего не оставалось делать, как последовать за компаньонами. А мне, разумеется, сопровождать клиента.
Оставив Елену Константиновну спящей в спальне, мы вышли из квартиры, и Бабурин запер ее на ключ. После он сразу же забрался в свою «БМВ», сел за руль, громко хлопнув дверцей, и тут же дал по газам. Куропаткин с сомнением посмотрел на его маневры, но никак их не прокомментировал и направился к своему автомобилю. Мы с Ильичевым погрузились в его «Тойоту», и я повела ее за бабуринской машиной.