От лжи к покаянию. Российская историография о масштабах репрессий и потерь СССР в 1937–1945 годах

Кропачев Сергей

При Сталине и позднее не ставился вопрос об ответственности за непомерную цену, заплаченную за победу в войне. Единственным ответственным за жертвы признавался фашистский агрессор. Не рассматривался, даже не ставился вопрос об ответственности сталинского режима за огромные жертвы в войне. И только один раз И. Сталин сделал попытку признать свои ошибки. 24 мая 1945 года на приеме в Кремле в честь командующих войсками Красной Армии он поднял тост за здоровье русского народа. Сталин заявил: «У нашего правительства было не мало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941–1942 годах, когда

наша армия отступала, покидала родные нам села и города… Иной народ мог бы сказать Правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошел на это, ибо верил в правильность политики своего Правительства и пошел на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии» [113] . Но и в данном случае Сталин был искренним не до конца. Он напрямую не сказал о своих собственных ошибках, не нашел мужества признать ответственность за поражения начального периода войны, а свалил все на Правительство. Это оно допустило просчеты в годы войны, а не Сталин. Последний словно дистанцировался от правительства, в которое, не смотря ни на что, терпеливый русский народ верил.

113

Сталин И. О Великой Отечественной войне Советского Союза. С. 196–197.

Наши солдаты погибали не только от рук врага. Уже 16 августа 1941 г. Сталин подписал Приказ № 27 °Cтавки Верховного Главного Командования Красной Армии, который механически относил всех попавших в плен к предателям Родины. Текст Приказа требовал от окруженных «сражаться до последней возможности», а если они «предпочтут сдаться… в плен – уничтожить их всеми средствами, как наземными, так и воздушными» [114] . Жестокая кара грозила и родным попавших в плен: семьи командного состава должны были подвергаться аресту, а семьи красноармейцев лишались «государственного пособия и помощи» [115] . 17 ноября 1941 года выходит Приказ Ставки Верховного Главнокомандования № 0428, в котором частям ставились задачи «разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40–60 км в глубину от переднего края и на 20–30 км вправо и влево от дорог.

114

Скрытая правда войны: 1941 год. Неизвестные документы. М., 1992. С. 257–258.

115

Там же.

Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе немедленно бросить авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и подготовленные диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами» [116] . В одной из таких

диверсионных групп оказалась З. Космодемьянская, ставшая одним из символов мужества в годы войны. Во исполнение этого чудовищного Приказа были сожжены тысячи населенных пунктов, огромное количество советских людей остались без крова. Только в полосе действия 5 армии Западного фронта к 25 ноября 1941 года нашими войсками было полностью или частично сожжено и разрушено 53 населенных пункта [117] .

116

Там же. С. 211.

117

Там же. С. 213–214.

Вот как об этой трагедии вспоминал генерал армии Н. Г. Лященко, который в конце 1941 года командовал полком: «Стояли в обороне. Перед нами виднелись два села, как сейчас помню, Банновское и Пришиб. Из дивизии пришел приказ: сжечь села в пределах досягаемости. Когда я в землянке уточнял детали, как выполнить приказ, неожиданно, нарушив всякую субординацию, вмешался пожилой боец-связист:

– Товарищ майор! Это мое село… Там жена, дети, сестра с детьми… Как же это – жечь? Погибнут ведь все!

– Ты чего не в свое дело лезешь? Разберемся, – оборвал его я.

Отправив сержанта, стали мы со своими комбатами думать, что делать. Помню, приказ я назвал “дурацким”, за что едва не поплатился, ведь приказ-то был сталинский, но спасли от особистов командующий армией Р. Я. Малиновский и член Военного Совета И. И. Ларин. А села эти мы на другое утро с разрешения командира дивизии Заморцева взяли. Обошлось без пожарища…» [118] .

Еще один страшный документ, продиктованный Сталиным в начальный период войны: «Командующему Калининским фронтом. 11 января 42 г. 1 ч 50 мин. № 170007.

118

Волкогонов Д. Триумф и трагедия. Политический портрет И. В. Сталина // Октябрь. 1989. № 8. С. 64.

…В течение 11 и ни в коем случае не позднее 12 января овладеть г. Ржев… Ставка рекомендует для этой цели использовать имеющиеся в этом районе артиллерийские, минометные, авиационные силы и громить вовсю город Ржев, не останавливаясь перед серьезными разрушениями города.

Получение подтвердить, исполнение донести. И. Сталин» [119] .

Сталин, который несет ответственность за поражения нашей армии в начальный период войны, демонстрирует в этих и многих других документах свою волю, беспощадность, решимость, полководческую непреклонность. Он, не колеблясь, готов все спалить, «громить вовсю», разрушить, уничтожить. Возможные жертвы мирного населения его не останавливают.

119

Там же. С. 65.

Конец ознакомительного фрагмента.