От наркомана до миллионера
Шрифт:
Еще одно происшествие можно было воспринять, как знак свыше. Ангел-хранитель не оставлял меня, спасая снова и снова…
Мы с ребятами как всегда играли во дворе в квадрат, гоняли мяч. Катастрофа случилось на ровном месте. Нога моя неожиданно ослабла, поехала прямо по асфальтированной дороге, и я грохнулся об пол затылком. Искры из глаз! Я немного испугался, но не более. Тут же поднялся, отряхнулся, посмеялся на собственной неловкостью. Но вечером так схватило голову, что и таблетка не помогла. Симптомы пошли один за другим – головокружение, тошнота, рвота. Мать немедля вызвала скорую (она, похоже, уже понимала, что происходит). Оказалось –
Эх, если бы эта встряска отрезвила мне голову, которая так хотела эйфории! Но нет. Меня магнитом тянуло к краю бездны.
…В летнем безделье 1997 года все и началось. Я попробовал план и быстро втянулся. В тринадцатилетнем возрасте, когда многое происходит впервые, наркотики оказались всепоглощающей страстью и болезнью. На Северном Кавказе – на Кубани, Ставрополье, в Осетии, Дагестане – везде приобрести дурь было не просто легко, а очень легко. А в условиях бардака 90-х – тем более. Число тех, кто потреблял, производил, торговал, явно превышало число тех, кто обязан был с этим бороться.
Я подал документы в седьмой класс новой для себя 29-ой школы. Как всегда, большую часть свободного времени мы с ровесником Мишей Рябченко проводили в компании ребят старше нас. Валера Зил, Коля Белозеров, Ринат, дядя Гена – они считались бригадой. Это раньше, в советское время, бригады строили дома, плавили сталь, растили хлеб. А в те, смутные, годы бригады занимались рэкетом, торговали наркотой. Какие времена, такие и трудовые коллективы.
Эти взрослые друзья были примером для подражания у мальчишек. Понимая это, бригада никогда нас не обижала, поддерживала, можно сказать, растила себе смену. С ними можно было попить пивка, поиграть в карты по мелочи. У них можно было даже денег попросить без отдачи. И вот таким «дружеским» путем мы с Мишкой пришли к своему первому штакету. Угостил Ринат. Просто и бесплатно.
– Ну чё, пацаны? Пора попробовать. Я в ваши годы уже вовсю тягу ловил.
В юридическом смысле это называется «втягивание несовершеннолетних в употребление наркотиков». Хотя Ринат нас не уговаривал, не угрожал, не рекламировал предстоящее удовольствие. Мы сотни раз видели штакеты и их эффект. И были к этому делу морально готовы. Ринат был в «теме», в наркобизнесе он выполнял свою работу – расширял круг потребителей. Не хочется называть его негодяем, но… как иначе?..
Мы с Мишкой поехали на рыбалку и там выкурили первый штакет, папиросу «Беломор», туго набитую качественной анашой, чистой, без табака. Как же нам было плохо! Организм посылал в мозг последнее предупреждение: «Не надо!» Меня рвало, трясло, кружилась голова. Дико хотелось пить, и мы пили воду прямо из грязного пруда, как животные, стоя на четвереньках. А потом уснули.
Я зарекся пробовать еще раз эту гадость. Но мы же были крутые ребята. Первым обломом таких не остановишь.
– Ромка, люди же тащатся от плана, – как-то сказал Рябченко. – А мы чё, не люди?
– Может Ринат нам подсунул плохую дурь? – предположил я.
– Нет, слишком много сразу курнули.
– Давай еще попросим?
– Давай.
И на этот раз все пошло получше, организм реагировал не так агрессивно.
Ловлю себя на мысли, как же прочно и глубоко вошел преступный лексикон в наш язык. У каждого слова из области наркомании, пьянства, воровства и прочих греховных занятий сотни маскировочных синонимов. Словно люди пытаются укрыться за ними от закона уголовного и божьего. Сюда же относится и секс, который несправедливо сделали грехопадением № 1.
У Мишки родители иногда уезжали в деревню на три дня. И в нашем распоряжении была его квартира. Пустая, без радаков, хата сулила много интересного. Как-то раз мы хорошо подготовились к приятному времяпровождению. Набрали водки, вина, взяли у Рината анаши и пригласили двух знакомых девчонок – Яну и Олю. Целый букет приятных ощущений – эйфория, легкость. Кажется, что весь мир прекрасен и тебе в нем все доступно. Нас пробивало то на «хи-хи», то на хавчик (беспричинно хохотали или чувствовали зверский аппетит). И, наконец, в тот вечер у меня был первый в жизни секс. Девчонки были постарше нас на пару лет, поопытнее, и все получилось отлично. Ну а подсознание прочно увязало этот позитив с наркотиком…
Наконец, наступил момент, когда мы с Мишкой пришли к Ринату с деловым предложением:
– Ринат, к нам тут один мужик подошел, спросил, нет ли чего курнуть. И пацаны какие-то, не наши, спрашивали… Может, мы договоримся?..
Так я стал зарабатывать свои первые деньги. Мне требовались собственные средства. То, что выдавала на карманные расходы мама, меня уже не устраивало. Это было неизбежно, я был в «теме» и, к тому же, наркоман. Уже в седьмом классе мне можно было ставить этот диагноз!
Я брал у Рината «пакет» (спичечный коробок) чистой травки по 120 рублей. Делал 5–6 штакет, в которых смешивал анашу с табаком, дикой сушеной коноплей или даже простой травой. Таким образом, зарабатывая по сорок рублей с пакета. Вскоре у меня была своя сеть потребителей: и прочно торчащие наркозависимые неизвестного рода деятельности, и вполне приличные предприниматели, и явные уголовники. Товара у меня было всегда много. Сам я выкуривал по пакету за день.
В общем, получалось, что меня была работа с использованием профессиональных навыков. За свой труд я получал больше, чем мама в больнице или на рынке. Мешала только необходимость посещать школу и неприятные мысли о том, что за свой маленький бизнес я мог серьезно загреметь на «малолетку». В 1997 году мне исполнилось четырнадцать лет, а это возраст уголовной ответственности.
Не скажу, что эта самая ответственность меня сильно пугала. Наркоман живет немножко в бреду. Не отпугнуло меня и предложение моего друга Сергея Князева попробовать нечто посильнее анаши – клей «Момент». Той же зимой я оказался в подвале соседнего дома, где ребята обустроили теплую каморку: притащили кресла, паласы, диваны частично с помойки, частично из дома. Там собиралась «группа по интересам». Интересы были не самые изысканные – пили вино, играли в секу на деньги, курили план и дышали клеем.
Опытный токсикоман делает это просто. Тюбик клея «Момент» давит в целлофановый пакет (не со стороны крышки, а с противоположной – так больше и быстрее выдавливается), плотно прижимает пакет ко рту и носу и вдыхает. Да! Чуть не забыл. Перед первым вдохом нужно было произнести молитву владыке галлюцинаций:
– Король-Галик, помоги!
Через короткое время приходят бессюжетные, но яркие цветные живые картинки, как мультики или комиксы. Опасность ситуации в том, что пока сознание несколько минут «сидит в кинотеатре» и смотрит своё кино, неуправляемое тело может совершать непредсказуемые поступки – натянуть пакет с клеем на голову, биться черепушкой о стену, есть клей. Токсикоманы – те же наркоманы, в основе этой болезни – зависимость, стремление человека отключить сознание от происходящего.