От наркомана до миллионера
Шрифт:
После «сеанса» нам надо было избавиться от химического запаха изо рта и от кожи. Вонь та еще, как из преисподней. Для этого в другой пакет выдавливали тюбик зубной пасты и дышали теперь уже ею. Если бы любители клея жили долго, то сейчас старики-токсикоманы могли бы ворчать: «“Момент” стал уже не тот!» Производители убрали из его состава вещество толуол, и «мультиков» эта гадость уже не показывает. Сейчас. А в мое время двое парней, которых я знал, надышались так насмерть… Мой «роман» с «Моментом» длился не меньше года.
Мать, конечно, подозревала меня. Всё-таки она медик и много чего повидала. Однажды
История с подвалом закончилась плохо. Житель дома, где находилась наркоманская конура, дядя Ваня Дорофеев, изрядно приняв на грудь, явился, чтобы разогнать нашу компанию. С пьяных глаз дяде Ване это показалось легкой задачей – справиться с подростками. Но оказалось, что стая токсикоманов достаточно свирепа. Мужика избили, сломали ногу в двух местах. Несовершеннолетние пацаны получили условный срок. К счастью, меня в тот момент среди них не было.
Мир грез, мир моих новых интересов уводил меня из семьи, хотя мы жили под одной крышей. Я зарабатывал побольше своих взрослых родственников. Дед однажды нашел у меня расфасованный план, горько вздохнул и буркнул:
– Только не попадайся.
Я старался. Но, употребляя наркотики, я потихоньку, по капле терял человеческий облик, эмоционально тупел. Курить ганджубас и оставаться абсолютно нормальным человеком – так не бывает! А мне просто хотелось поскорее вырасти, избавиться от условностей, почувствовать себя старше. А может быть, та отцовская авария, после которой все пошло наперекосяк, прервала и мою благополучную жизнь?..
Так что я довольно равнодушно отнесся к трагедии, которая в итоге случилась с моим отцом. Александр Антошин в 1997 году допился до того, что попал в психушку, где ему диагностировали шизофрению. Болезнь купировали, но через два года отец ударил своего очередного собутыльника по голове табуреткой. Удар оказался роковым, собутыльник умер. Отцу дали срок и закрыли в спецучреждении на принудительное лечение. Он провел там три года и умер.
Лет с пятнадцати я был уже свободный от многих обязательств, самостоятельный и обеспеченный юноша. Обеспеченность достигалась не только продажей анаши. Однажды я выиграл в секу у одного парня 300 тысяч рублей. Карточный долг – дело серьезное. Проигравший украл деньги у своих родителей, чтобы отдать мне. Я, нимало не переживая, что вогнал кого-то во грех (я не заставлял его играть!) купил себе модные полусапожки-«казачки». Но мой фарт обернулся моими же неприятностями. Спустя некоторое время во дворе нашего дома я увидел мать, разговаривавшую с отцом этого парня. Что ж, вожделенные «казачки» вернулись в магазин…
Но это был редкий случай послушания. В подавляющем большинстве случаев я сам решал, как поступить и что делать. Никто был мне не указ. Моя взрослость проявлялась во всем. Кстати, и в том, что у меня появилась постоянная девушка. Может, я в первый раз влюбился?.. Ее звали Женя, она училась в моей школе и была на год старше. Она была самая красивая в компании – так мне казалось. Модно одевалась, ярко красилась и выглядела недоступной в окружении рослых поклонников. Но смелость города берет, а моя наглость – сердца. В общем, мы стали с ней встречаться. Мне вполне хватало денег, чтобы водить ее в кафе и развлекать, как ей хотелось. Не обошлось без драк – моя подружка многим нравилась. Однажды в такой потасовке я сломал себе руку. Потом гордо ходил с гипсом, на котором все мои друзья оставляли автографы.
Благо заключалось в том, что ходить в школу лишь ради встреч с Женькой было лучше, чем прогуливать ради того, чтобы тупо покурить травы. Я кое-как, но учился. И даже не знал, что мама сдавала кровь, чтобы на полученные деньги нанять мне репетитора по английскому. Я шел вниз, где никакой репетитор не помог бы…
Глава 4
Тяга, биксы и среднее образование
Сколько же я школ поменял, пока не получил аттестат о среднем образовании! В восьмой класс специальной вечерней школы я пошел по настоятельной рекомендации учителей 29-й школы, родителей ее учеников и милиции. Каплей, переполнившей чашу их терпения, стал случай с Сусликом.
В конце седьмого класса я явился на урок физкультуры, проходивший на открытой спортивной площадке, без формы. Учитель – Анатолий Евгеньевич Суслов (Суслик) – сделал мне замечание, наорал. Моему, не совсем адекватному, обкуренному «Я» это показалось ужасно оскорбительным. На беду Суслика мимо проходили мои старшие друзья. Им показалось то же самое…
– Совсем оборзел физрук. Вшатаем?
И вшатали… Я, разумеется, принимал самое деятельное участие. Спасло меня то, что Суслов не стал подавать заявление в милицию. Но поставил условие: «Чтобы этого отморозка Антошина в школе не было…»
Думаю, физрук и не представлял, какие на самом деле бывают отморозки. А вот я имел удовольствие наблюдать их в вечерке, где продолжал обучение. На их фоне я и мой товарищ Сергей Князев, переведенный в вечернюю школу по той же причине, что и я, были пионерами-героями. Некоторые из учеников вечерки имели уголовное прошлое, практически всех ждало уголовное будущее. Учителя что-то рассказывали на уроках, но их никто не слушал. На дом ничего не задавали, контрольные не проводили. Но при этом можно было за один год закончить и восьмой, и девятый класс.
Днем это была обычная 34-я средняя школа, где на переменках бесилась детвора, а из столовки тянуло выпечкой. Вечером школьное здание уже мало напоминало образовательное учреждение. Его наполняли запахи анаши и перегара – на занятия шли те, кто желал пообщаться или поржать. Горе-учащимся оставляли три классные комнаты, там и занимались участники эксперимента «Обязательное среднее образование с необязательными знаниями». Занятия проходили вечером не только потому, что необходимо было исключить контакты обычных школьников с опасными нами. Дело в том, что многие из моих одноклассников уже работали.
Я тоже работал, да еще как! Например, на пару с Серегой Князевым покупал у цыган оптом рандолевые кольца с фальшивыми пробами и продавал их в розницу, как золотые.
– Дядь, купи обручальное кольцо. Оно не ворованное, мамкино. Дошли мы с ней до такой нищеты…
Рандоль – это сплав, 98 % – медь и 2 % – бериллий. Его еще называют «цыганским золотом». Если рандолевое кольцо хорошо потереть полировочной пастой, оно будет блестеть, от золота не отличишь! И лишь потом окислится, потемнеет.