От первого лица - Разговоры с Владимиром Путиным
Шрифт:
– Раньше у вас были длинные волосы, а теперь - стрижка. У кого вы стрижетесь?
– У Ирины Барановой. У нее стриглась и Наина Иосифовна Ельцина. По-моему, Ирина - замечательный мастер. У нее свой салон.
– А мужа кто стрижет?
– Есть какие-то мастера - то ли в ФСО, то ли в ФСБ. Стрижке он тоже никогда не придавал особого значения. Я люблю, когда он пострижен совсем коротко.
– А отдыхать вы ездите вместе?
– Раньше ездили. Два раза на Куршскую косу. За границей были. А теперь...
Знаете, я больше не строю планов.
– Как-то вы очень грустно это сказали.
– Да нет. Я же понимала, что так будет. В конце концов, если бы меня волновала только моя личная судьба, то я бы в какой-то момент сказала мужу: "Володя, я тебя просто умоляю, не надо этого ничего. Давай останемся в стороне. Давай будем жить по-другому". Но я же не сказала.
ПОЛИТИК - Ваша жена рассказала нам, что вы как-то давали французам импровизированную пресс-конференцию и два часа отвечали на коварные политические вопросы. Рискнете повторить с нами?
– О чем будем говорить?
– Обо всем.
"АРМИЯ УЙДЕТ В КАЗАРМЫ"
– Более или менее понятно, какой цели вы намерены добиться в Чечне:
окончательного разгрома боевиков. Вы знаете, что делать в Чечне после этого?
– Правильно, сначала надо закончить военную операцию. Что это означает? Разбить крупные бандформирования, то есть отряды от десятка боевиков и выше. Параллельно усиливать роль органов правопорядка, восстановить органы власти и управления.
Заняться социальными проблемами - школами, больницами. Начинать активно организовывать рабочие места. После этого провести выборы.
Необходимо также провести довыборы в Думу от Чечни, у республики должен быть свой депутат. В зависимости от развития ситуации возможно введение прямого президентского правления.
– Прямое президентское правление? На какой срок?
– На полтора-два года. За это время восстановить там в полном объеме все органы власти и управления и переходить к другим политическим процедурам: к выборам местных органов власти, руководителя республики. Предварительно подготовив необходимую базу и тех людей, на которых можно опираться.
– Назначенных из Москвы? Русских, чеченцев?
– Возможны варианты, в том числе и смешанное руководство. Возможностей очень много. Надо решать. Выбирать надо не по национальным признакам, а по деловым.
– Но это уже было, хотя в иной форме - и выборы, и органы власти, и социальная помощь. А потом боевики в два счета вернули себе Грозный. И сейчас нет никакой гарантии, что это не повторится.
– Знаете, в чем гарантия? Могу повторить: бандиты будут уничтожены. Вот кто возьмет в руки оружие, тот будет уничтожен. А со всеми остальными мы готовы иметь дело. Пускай выбирают руководителя республики. Мы готовы подписать соглашение с Чечней. Сколько у нас таких соглашений о разграничении полномочий?
Человечество выработало огромное количество всяких вариантов сожительства различных народов в рамках одного государства. Да, нужно искать какой-то компромисс, и мы будем искать. Но нам никто никогда никакого решения силой навязывать не будет.
– А мы разве не силой будем навязывать? Неужели вы думаете, что остался хотя бы один чеченец, который не будет за кого-то мстить?
– Россию спровоцировали на те действия, которые она сегодня там проводит.
Бандиты же обокрали Чечню, свой народ. В течение трех лет они крали у людей зарплату, пенсии, пособия. И большинство граждан Чечни сегодня считают, что во всем виноваты те, кто руководил Чечней эти годы.
– Но вы собираетесь установить диктат.
– Ничего подобного. Мы применяем силу не к народу, а к бандитам. Это они пытались диктовать чеченцам, как им жить и даже как молиться Аллаху. Мы установим порядок, в республике будет спокойно и мирно, и потом перейдем к выборам, и будем договариваться уже с новым руководством о разграничении полномочий между Чечней и федеральным центром при общем понимании того, что мы все равно будем жить вместе.
У вас есть другие варианты? Опять уйти, все бросить и ждать, когда на нас снова нападут? Это не было преступлением? И простых чеченцев бросили, и Россию подставили.
– А армия?
– Армия сделает свое дело и уйдет в казармы.
"МЫ ЖЕ ЕВРОПЕЙЦЫ"
– Чечня - это все же не вся страна. Что, по-вашему, нужно в первую очередь стране? Главное?
– Точно и ясно определить цели. И не вскользь говорить об этом. Эти цели должны стать понятными и доступными каждому. Как Кодекс строителя коммунизма.
– И что напишете в первой строке этого кодекса?
– Моральные ценности.
– Будем снова искать особый путь для России?
– А ничего искать не надо, все уже найдено. Это путь демократического развития.
Конечно, Россия более чем разнообразная страна, но мы - часть западноевропейской культуры. И вот в этом наша ценность, на самом деле. Где бы ни жили наши люди - на Дальнем Востоке или на юге, мы - европейцы.
– Осталось, чтобы Европа считала так же.
– Мы будем стремиться оставаться там, где мы географически и духовно находимся.
А если нас будут оттуда выталкивать, то мы будем вынуждены искать союзы, укрепляться. А как же? Обязательно.
"А ВЫ БЫ РАЗВЕРНУЛИ САМОЛЕТ?"
– В чем проблема наших отношений с НАТО?
– В том, что мы себя не чувствуем там полноценными участниками процесса. Если будем принимать полноценное участие в выработке решений, то я здесь ничего не вижу страшного.
– Ситуация с Югославией показала, что решения можно принимать и без России.
– Так в том-то и дело! Такие отношения нам не нужны.
– Вы ведь были секретарем Совета Безопасности, когда начались события в Югославии. Вашим мнением интересовались президент или премьер-министр?