От судьбы не уйдешь
Шрифт:
Договорить она не успела: Уилл ловко подхватил ее и поднял на руки. «Наверно, во мне совсем нет никакого веса, или я забыла, какой он сильный», — подумала Франческа. Так или иначе, она была рада, что не придется тревожить больную ногу. Хотя и испытывала некоторую неловкость: можно ли позволить нести себя человеку, с которым, как она однажды поклялась, никогда в жизни не обмолвится ни словом? Тем не менее Уилл был первым, к кому ей захотелось обратиться за помощью. Вероятно, потому, что их уже давно ничего не связывает. Но прежде всего потому, что она может на него положиться. Пять лет назад,
Пока Уилл взбирался по склону, ей, исключительно из чувства самосохранения, пришлось крепко обхватить его за шею. Подъем был крутой, и Франческе вовсе не хотелось, чтобы он ее уронил.
Уилл тяжело дышал, затылок его взмок. Тепло его тела было таким знакомым! Франческа невольно отметила, что он пользуется все тем же дезодорантом, к запаху которого примешивался слабый запах пота. Как только Уилл ступил на дорогу, Франческа разжала руки. Она не сомневалась, что на ее пальцах этот запах остался, и у нее возникло сразу два совершенно противоположных желания: вытереть влажные пальцы о его воротник и… поднести их к губам, чтобы ощутить неповторимый вкус Уилла. Разумеется, она не сделала ни того, ни другого. Здравый смысл подсказывал ей, что у нее нет никакого права вторгаться в теперешнюю жизнь бывшего мужа. Он не приглашал ее в Лингард — она приехала сама.
— А где твои гости? — спросила Франческа, полагая, что это вполне безобидный вопрос.
Кинув на нее быстрый взгляд, Уилл ответил:
— Уехали, час назад. Вообще-то они остановились в Малберри-Корт.
— Меня почему-то это не удивляет, — не удержалась от язвительного замечания Франческа. — А кто они такие? Женщина помоложе очень хорошенькая.
— Не ехидничай, — резко оборвал ее Уилл, и Франческа поняла, что наступила на больную мозоль. — Не понимаю, почему тебя это интересует, но, коли уж хочешь знать, пожалуйста: их фамилия Меррит. — Они как раз дошли до конца проселочной дороги, и Уилл остановился. — Я должен поставить тебя на землю.
— Почему? Потому что я проявила интерес к твоим гостям? — с возмущением спросила Франческа.
Уилл посмотрел на нее с укором.
— Потому что я собираюсь подогнать поближе «ровер», — ответил он и опустил ее возле одного из железных столбов. — Подожди здесь. Я мигом.
Пока Уилл разворачивался, Франческа обдумывала, как ей забраться в машину. Однако ей не пришлось предпринимать никаких усилий. Уилл, не выключая мотора, вышел и, приподняв ее, посадил в кресло рядом с водительским.
Всю дорогу в Аббатство Франческа, исподтишка поглядывая на Уилла, невольно думала о том, что он ей сказал. Если все трое гостей носят фамилию Меррит, значит, это одна семья. Что же из этого следует? Что леди Розмари занялась сватовством? Или Мерриты случайно остановились у старой леди? А может быть, Уилл сам все подстроил, познакомившись с этой юной особой где-то в другом месте?
Такой вариант совсем не нравился Франческе. На ее беду, с каждой минутой ей становилось все труднее относиться к Уиллу столь же отстранение, как она старалась последние пять лет. Нет, так не пойдет! Того и гляди, она совсем забудет, зачем сюда приехала. Не дай Бог!
Словно почувствовав ее растерянность, Уилл сказал:
— Ну что? Мне показалось, ты хочешь о чем-то спросить. Что до Эммы — можешь не беспокоиться. Она не знает, кто ты.
— А я и не думала, что знает! — горячо воскликнула Франческа, начисто забыв, что не собиралась ничем выдавать свои чувства. — Я и не сомневалась, что ты ей этого не скажешь.
— Да? — равнодушно произнес Уилл. — А почему?
— Потому что мне показалось, что вы с ней… в близких отношениях. А твоей девушке вряд ли будет приятно узнать, что у тебя гостит твоя бывшая жена.
Уилл тяжело вздохнул.
— Я с ней не сплю, если ты это имеешь в виду. И она не моя девушка. Мы с ней едва знакомы — виделись всего два раза.
— Неужто? — Франческа постаралась скрыть радость под маской иронии. — Но она — я уверена — на этот счет совсем иного мнения.
Глаза Уилла сердито сверкнули, но в следующий момент его губы тронула легкая улыбка.
— Ревнуешь? — спросил он, внимательно наблюдая за ее реакцией.
Решив быть честной, Франческа пробормотала:
— Возможно…
Уилл был явно ошеломлен. И это обрадовало Франческу. Она сама не поняла почему и не знала, как бы себя повела, если бы он по-иному отреагировал на ее признание. Так или иначе, продолжения разговора не последовало, и Франческа постаралась себе внушить, что это ее вполне устраивает.
Когда они подъехали к Аббатству, она выбралась из машины, не дожидаясь, пока Уилл заглушит мотор и выйдет, чтобы ей помочь, и заковыляла к входу. На пороге Уилл догнал ее.
— Тебе нужна моя помощь? — спросил он, но Франческа только отрицательно помотала головой, поблагодарила и скрылась за дверью.
Приняв ванну, Франческа почувствовала себя намного лучше, чем накануне, — по крайней мере физически. Даже ноющая лодыжка была ничто по сравнению со вчерашней эмоциональной травмой. Франческа подумала, уж не впала ли она в необоснованную истерику, увидав разбитое окно у себя в ванной комнате.
В конце концов, как справедливо заметил муж Клэр, она не была твердо уверена, что к ней пытался вломиться ее постоянный преследователь. Мало ли кто мог облюбовать квартиру одинокой женщины, большую часть времени проводящей на работе? Скажем, какой-нибудь хулиган. Ей бы следовало сначала успокоиться, а уж потом что-либо предпринимать. Но Франческа и слушать его не стала. Ни он, ни Клэр не знали о телефонном звонке, оттого и не поняли, почему она так спешила уехать. Возможно, она поступила неправильно; возможно, она чересчур впечатлительна. Задним числом куда легче искать рациональные объяснения событиям.
И все-таки это не был обычный хулиган. Хулиган не стал бы звонить и во всех подробностях расписывать, что он собирается с ней сделать, когда настанет время. При воспоминании о том, какие мерзости он ей говорил, Франческу прошибал холодный пот и все ее усилия держаться мужественно шли насмарку. Старайся не старайся — глядеть в будущее с оптимизмом она не могла.
Усевшись перед туалетным столиком, Франческа принялась изучать свое отражение в зеркале. Потом провела щеткой по распущенным волосам. Черт возьми, нужно взять себя в руки. В противном случае она лишь облегчит задачу своему мучителю.