Отбор против любви
Шрифт:
В действительности Ран точно знал, что не бросит полудемона в беде и обязательно попытается ему помочь, вот только в собственных возможностях не был уверен, потому и говорить ничего не стал. Сомнения Гара его задевали, но собственные подозрения мешали возмутиться. Пришлось просто шагать молча, только буря его эмоций не могла скрыться от полудемона. Благо Гарпий понимал, что гнев, раздражение и недовольство мага могли означать что угодно, потому с выводами не спешил.
Лестница сменилась коридором, затем еще одной лестницей. Все эти ходы, напоминающие лазы муравьев, испещряли все горы во владениях Эндер-Ви, соединяя все дома. В Верхнем доме последний ход открывался прямо в Черный зал.
– Ты готов? — спросил Ран, замирая у нужной двери.
– Я не буду готов, - признался Гарпий, - так что давай.
Маг кивнул и приложил руку к руне у двери. Охранные письмена наполнились светом, узнавая визитера. Дверь тут же распахнулась сама, открывая взору огромное помещение, заполненное огнями. Магических светильников здесь не было, потому в каждом канделябре танцевало настоящее пламя. Его мерцающий свет тонул в черном бархате стен и мягкой мебели, зато стелился бликами по мраморному полу.
Адерел уже был там, он сидел в высоком кресле, словно на троне, и что-то читал.
– Вы пришли на десять минут раньше, - сообщил он, не скрывая своего недовольства.
– Простите, - ответил на это Ран, тут же опуская голову, но не смея оправдываться.
– Заходите, - все же разрешил глава рода, резко закрывая свою папку с бумагами.
Только после подобного позволения страж решился зайти в зал. Полудемон последовал за ним. Гарпий понимал, что смотреть сейчас на Адерела не стоило, лучше было опустить голову и вспомнить давно выученную роль раба, но вместо этого отчаянно пытался различить эмоции главы рода.
Адерел не выражал ничего не только лицом, но и аурой, словно все эмоции были ему чужды.
– Проверь письмена, - приказал он Реорану, указывая на пол у своих ног. — Я не доверяю Гросу в этих делах.
Только теперь маг заметил красные знаки, рисующие щит против демонов. Шагнуть в такой круг Гарпий просто не сможет, а если решится, то скорее потеряет сознание от боли, чем сделает первый шаг. Подобное открытие Рана почти напугало, но он заставил себя внимательно осмотреть печать, чтобы убедиться в ее верности.
– Если вы хотите его убить за попытку к вам приблизиться, то все верно, - ответил он, добавляя к своему ответу предупреждение для друга.
– Хорошо, - так же равнодушно ответил маг, - а теперь поди вон. Ты мне больше не нужен.
Его небрежный, откровенно презрительный тон Рана задел, но спорить с Адерелом он не мог, потому что цена его свободы была давно уплачена.
– Я жду тебя за дверью, - едва слышно прошептал он Гарпию, проходя мимо, давая понять, что он останется рядом.
Это значило: «Зови, если что», вот только оба понимали, что пользы от этого зова не будет.
Когда дверь за магом закрылась, Адерел внимательно посмотрел на Гарпия, не скрывая своего любопытства.
– Так и будешь стоять? — спросил он с легкой насмешкой.
– Если хотите, чтобы я преклонил колено, я могу это сделать, - так же спокойно ответил Гарпий, удивляясь тому, что его собственный голос звучит именно так в тот момент, когда ему хочется сбежать куда-нибудь от своего панического страха.
– А если я предложу тебе присесть? — не скрывая своего любопытства, спросил маг.
– Я постою.
Ответ вырвался быстрее, чем полудемон успел обдумать вопрос, и тут же вызвал в нем смятение. Его проверяли? Испытывали? Чего тогда от него ждали? Он не знал, и, не понимая правил игры, боялся даже дышать.
– Хорошо, тогда перейдем к сути, - начал Адерел, вдруг заговорив с ним как с равным. — Твоя метка настоящая. Это случайность?
– Не случайность, - с трудом ответил Гарпий, выдавливая из себя слова.
– Поясни.
– Так получилось, но теперь я пытаюсь бороться за ее внимание.
Говорить вновь становилось сложнее. Гарпию казалось, что воздух от присутствия мага сгущается и после каждого вдоха снова собирается в ком ужаса в глубине горла.
Разум даже вспомнил тот единственный миг, когда Адерел увидел его впервые. Целители в очередной раз не давали ему умереть, а он чего-то просил в бреду - не то смерти, не то покоя, - а потом появился он, и мгновенно стало легче. Боль стихла, жар спал, но от гнева в его глазах холодели и пальцы, и губы, и даже сердце.
– Рабам положено молчать! — не то приказал, не то заявил маг, и в горле все сжалось так, что на мгновение полудемону стало тяжело дышать.
Теперь это ощущение возвращалось, но Гарпий с силой выталкивал из себя слова.
– И как ты себе это представляешь? — без гнева спросил маг.
– Никто из Эндер-Ви никогда не смотрел на происхождения. Среди ваших предков есть немало неудобных людей. Даже ваш дед до брака с вашей бабушкой был каторжником.
– Он оказался на каторге по ложному обвинению.
– А я в рабстве по любви? — с внезапным гневом ответил Гарпий, невольно цитируя одного из философов.
– Отсылка к Олверу Солсаресу? — удивился Адерел. — Ты у нас что, еще и образованный?
– Немного, - почти виновато ответил Гарпий, опуская глаза. — Недостаточно, чтобы считаться именно образованным.
– Реоран?
Гарпий вздрогнул. Всему он был обязан именно Реорану. Именно маг научил его, как сыграть роль раба и обмануть других, читать и писать, а потом выбирал для него книги, но права на это он не имел. Внезапно все обиды на мага сменились волнением.